Максим Бондарчук - Снежный Ворон [СИ]

Они оба замолчали, каждый думая над тем, что было сказано. Виктор был зол на себя, на обстоятельства, на свой возраст, отбиравший у него все силы и притупляя остроту интуиции. Все равно, несмотря на критику своего друга и товарища, боевой офицер верил, что сможет выточить из этой бесформенной болванки крепкую деталь.

Сигарета погасла — последние остатки синеватого дыма осели в легких и через мгновение выпорхнули густым серым облаком прямо на стекло. Завитки ядовитого тумана еще долго скользили по идеально ровной поверхности окна, пока окончательно не рассеялись в кабинетном воздухе, смешавшись с ароматом дешевых духов, коими пользовался по старой привычке Владимир.

— Есть что сказать по убитым солдатам в лесу? Мне было известно только о дотах вдоль полосы препятствий. Как эти двое оказались на пути у детей?

Влад пожал плечами, хотя знал ответ на вопрос капитана. Видя настороженный взгляд своего друга, он вскоре сдался, решив рассказать все, что ему было известно.

— Это было условие Малковича.

— Зачем? — недоумевал Виктор, — ему мало тех препятствий, что были?

— Не знаю. Может да, а может и нет. Но он за два дня до начала контрольного испытания консультировался с высшими офицерами, и они дали добро.

— Бред какой-то. Почему меня не ввели в курс дела?

— Наверное, так и было задумано.

Затем Владимир поднялся со своего места и подошел к Виктору.

— Тебя здесь не любят, старик.

— Мне все равно.

— А вот им — нет.

— И что с того?

— Нужен повод, Виктор, неужели ты этого не понимаешь. Ты как кость в горле у остальных инструкторов. «Великий», «один из последних», «соколиная стая». Это же клеймо на всю жизнь. Ты воевал бок о бок с теми, кого наш клан издавна считает врагами. Если бы не бой под Шоггурдом, не Нафрин, не шесть уничтоженных «Лиходеев» и один «Каратель» тебя бы уже давно списали в утиль, а твой генный материал уничтожили, как «запятнанный». Они взялись за тебя и уже не отпустят.

— Может быть, но мои дела на полигоне еще не закончены.

Виктор вернулся за стол и связался с медблоком. Подходило время отчета, а док до сих пор молчал. Такое отношение выводило его из себя. «Все должно быть вовремя» — твердил он себе, глядя на голографический экран, где вскоре должно было появиться лицо доктора.

— Простите, капитан. Заработался.

Виктор сдержался, хотя внутри все кипело и хотелось сорваться криками на этого худого, вытянутого, как богомол, врача.

— Докладывайте.

— Наш мальчуган идет на поправку.

— Когда я смогу начать с ним тренировки?

— Через несколько дней.

— Точнее.

— Три… хотя нет… четыре дня. Это точно. Но все же…

— Что еще?

— Не торопите меня, капитан. Парню здорово досталось. Организм молодой — все заживает как на собаке, но нужно делать поправку на его возраст и…

— Жду вашего отчета через четыре часа.

Виктор отключил связь и потянулся за сигаретой.

Наблюдавший за всем этим Влад лишь развел руками, когда капитан заговорил с ним об этом парне.

— Ты уверен в том, что ты делаешь?

Он много думал над этим. Еще с того момента, когда ему сообщили о гибели всей группы и возвращении всего одного мальчишки из черного леса, Виктор понимал, что это будет последним гвоздем в крышке гроба его карьеры.

Вечером того же дня, капитана вызвали на разговор с высшим офицером Кураевым, восседавшим в том самом совете, где ему собственно и объявили о начале конца. В просторном помещении, оборудованном для приема особо важных гостей, его не встретили солдаты, не было охраны и караула. Все просто и очень обыденно.

Внутри он встретил только его. Пожилой офицер, с облысевшей, но все еще имевшей некоторую растительность на своей голове, холодно поприветствовал боевого офицера, повернувшись и протянув ладонь для рукопожатия.

— К чему такая спешка? — спросил Виктор, снимая свои черные очки; в помещении горел приглушенный свет и надобности в них не было.

— Спешка? Все просто, Виктор — решение по твоей демобилизации принято единогласно.

— Как? Уже?

Кураев покачал головой.

— Совет экстренно созвали еще вчера. Голосование было тайным.

Виктор продолжал стоять неподвижно на своем месте, сохраняя ледяное спокойствие.

— Это было закономерно, Виктор.

— Вы тоже проголосовали «за»?

Кураев ответил не сразу.

— Да, — он очень быстро закивал, как будто все это время сдерживал нарастающие мышечные сокращения в своей шее. — А что я мог сделать? В какой-то степени мы все понимаем, что время безжалостно к нам и рано или поздно каждый из нас отправится в утиль. Никто не хочет этого, но твой ресурс, старина, выработан. Это четко прослеживается по результатам контрольных испытаний.

— Значит все. Это окончательно?

— Да. Конечно, ты можешь подать апелляцию, но это только оттянет время. Заслуги не могут вечно работать за тебя и я со стопроцентной уверенностью могу сказать, что решение совет не поменяет.

— Тогда верните меня в ряды боевых соединений. Я готов пилотировать любой кусок металлолома…

— Послушай меня, Виктор.

Кураев подошел к офицеру и по-отцовски положил ему руку на плечо.

— Я тебя прекрасно понимаю. Понимаю твое разочарование всем произошедшим и таким незавидным исходом, но… но черт возьми я не могу один идти против всех. Клан — это наша семья. Это наш дом. Это все, что осталось у горстки выживших, когда вокруг бушует непрекращающаяся война. Ты уже внес свое имя в историю Клана, но… проклятье, — Кураев развернулся и отошел в сторону, — я не могу сказать эти слова.

— Я стал бесполезен? — спросил Виктор, уже зная ответ.

Высший офицер согласно кивнул.

— Совет проанализировал результаты твоих тренировок и пришел к неутешительным выводам — потери слишком велики. Это тенденция прослеживается только у тебя. Я пытался объяснить им, что все это временно и в конце концов ты раскроешь потенциал будущих пилотов. Однако другие члены совета были со мной не согласны.

— И что теперь?

Кураев сел на одно из пустующих кресел вокруг эллипсовидного стола и посмотрел в самый центр, где кружилась вокруг своей оси виртуальная трехмерная модель планеты-полигона.

— Программу по обучению вольнорожденных закрывают на следующей неделе. Новые группы будут полностью формироваться из детей, выращенных путем совмещения генов из священного пула. Их эффективность, в сравнении с «вольнягами» доказана давно. Почему ты думаешь остальные Кланы ведут набор и обучение только из них, оставляя обслуживание мехов таким как мы?

Его последние слова звучали очень пренебрежительно, хотя сам он был таким же простым человеком, зачатый и попавший в этот мир естественным путем. Наверное, он тоже считал, что участь Виктора скоро постигнет и его, и морально готовил себя к этому.