Сергей Чехин - Метро 2033: Спящий Страж [litres]

– Ты слышала о Войне?

Рита поежилась.

– Да. Мы называем ее Карой. Сама Земля разгневалась и уничтожила тех, кто веками травил ее и утопал в пороках. Но Спящий Страж предвидел это и спас избранных. И приказал жить праведно, чтобы однажды вновь заселить очистившийся мир.

Она произнесла речь монотонно, как по бумажке. Похоже, местным вдалбливали эту чепуху постоянно, вот те и заучили наизусть.

– Неправда, – тихо, но уверенно сказала Арина, глядя на фигуры в поле. – Все это – ложь.

Собеседница вскинула голову и уставилась на гостью. В карих оленьих глазах отчетливо читались испуг и гнев.

– Не смей говорить такое! Иначе…

Кроха потерла зудящую щеку. Да, за ересь здесь карают жестоко. Так что тему лучше менять, да побыстрее.

– Сюда порой приходят сталкеры. Бродяги снаружи.

Портниха кивнула. Иголка, до того пронзавшая ткань с точностью и монотонностью машины, дрогнула и дала косой стежок.

– Бесы. Нечистые. Так о них говорят. Ты тоже была бесом, но свет Стража очистил скверну.

– Ну… да, – Арина решила подыграть, чтобы выудить побольше ответов. – И что с ними случается? С этими… бесами?

– Спящий забирает их.

– Зачем?

– Не знаю. Так сказала Бабушка. Значит, так надо.

– А почему меня не забрал, а… почистил.

– Никому не ведомо, почему Он решает – так или эдак. И дает знать Аманде.

Все чудесатее и чудесатее. Пленница много слышала и читала о всяких сектах и культах. Взять хоть тех же «космонавтов». И эти поклонники шара на ржавой ножке ничем от них не отличались. Разве что обычно шарлатаны просто вешали лапшу на уши своим последователям ради имущества и денег. А Страж, чем или кем бы он ни был, видимо, в самом деле обладал некой силой.

И, что самое поганое – где-то там, в гудящем подвале, томился сейчас дорогой для нее человек, судьба которого напрямую зависела от настроения левой пятки поехавшей бабки, возомнившей себя пророком возрождения. Интересно, почему именно она? На экстрасенса или медиума – спеца по запудриванию мозгов – Аманда не похожа. Говорит тихо, невнятно, страха и трепета не нагоняет. Как ей удалось влезть и прочно угнездиться на вершине башни? Опять одни вопросы – и никаких ответов. Кроха устала от них сильнее, чем от беготни по развалинам.

На базе трижды провыла сирена, похожая на сигнал об открытии гермоворот. Селяне, побросав тяпки и лопаты, серой вереницей потянулись к центру.

– Отбой?

– Нет, – голос Риты дрогнул. – Суд. Идем, нельзя опаздывать.

Оказалось, за северной стеной базы отстроили самое настоящее лобное место. Роль эшафота играл высокий бревенчатый настил. В обычной, а не обезумевшей общине он стал бы прекрасной сценой. Арина увидела длинную лавку. На ней под охраной двух бойцов сидел виновник «торжества», сгорбившись и уставившись под ноги взглядом побитой собаки. Несмотря на пустяковый проступок, он явно не ждал снисхождения. Караул по бокам, наоборот, держался бодро, горделиво, словно лично поймал и доставил на казнь бешеного садиста-людоеда.

Труженики выстроились перед помостом в два ряда. Пришли все – даже беременные и с грудными младенцами. Дети постарше жались к их ногам, пошатываясь от усталости и страха. В отличие от воодушевленных дозорных, других происходящее ничуть не радовало. Угрюмые лица, опущенные глаза и гробовая тишина. Только одна женщина стояла прямо, высоко подняв дрожащий подбородок. На бледных щеках серебрились тонкие полосы. Кроха облизнула пересохшие губы и отвернулась – смотреть на страдания матери невыносимо всегда.

Вскоре из замка вышла королева, судья и проповедница в одном флаконе. Точнее – в кубышке. Столь важной птице грех снисходить к холопам без достойной охраны. Вот позади и вышагивал почетный караул из четверки рослых детин. Интересно, что сильнее поддерживает здешнюю власть: бредни о всемогущей сущности или оружие? Ответ слишком очевиден.

– Друзья, – спокойно начала Аманда с шаткой высоты. – Спящий Страж рассержен. Не на вас. На меня. Думает, я плохо справляюсь со своей задачей. Не рассказываю в должной мере об Аде за этими сияющими сводами. Взгляните! – женщина воздела дряблые ручки к небесам. – Прямо сейчас по этому куполу текут реки кислоты, а над ними бушуют ядовитые бури. Один вдох – и плоть отойдет от костей. По мертвым землям стелется незримый огонь, не угасающий вот уже двадцать лет. И пожирает все, что осталось от про́клятого мира. Из бездны вышли твари и кадавры, а грешники превратились в чудовищ. Уцелевшие забились под землю и гниют заживо, по колено в грязи и крови. Женщины пожирают своих умерших от голода детей и отдаются за кусок хлеба. Тесные зловонные норы дрожат от хаоса и разврата, и ни на миг не смолкает стрельба. Даже самый страшный кошмар меркнет в сравнении с этим хаосом. Неужели вы хотите, чтобы ужасы преисподней прорвались и в нашу обитель? Неужели вам плевать на Стража и его дары? Отвечайте!

Собравшиеся вяло загудели и закачали головами. Похоже, они слушали эту ахинею каждый день.

– Страж дал нам свежую воду. Чистый воздух. Сытную пищу. А взамен велел соблюдать простые правила. Сущая пустяковина за возможность жить в тепле и уюте. И вот Он поведал, что среди нас завелся поганец, одолеваемый черными помыслами! Я не поверила ушам. Мне стало невыносимо больно! Я плакала и молила Его о прощении, но Защитник был непреклонен. Никто не вправе сомневаться в словах Спящего, но все же мы выслушаем обличенного. Быть может, покаяние впустит в душу очищающий свет. Встань, отрок, и скажи, в чем тебя винят.

Боря выпрямился, трясясь, и пробубнил:

– Я смотрел на девушек.

– И где же они были? В поле? Или в столовой?

– Нет…

– А где? Ну же, не бойся. Смотреть не боялся, а теперь еле на ногах стоишь.

– В… бане, – заикаясь, ответил парнишка и залился краской.

– А мама говорила, что это плохо? Что так делать нельзя? Не хочешь глянуть ей в глаза? Вот же она, прямо перед тобой.

Бедняга шмыгнул носом раз, другой и тихо заплакал.

– Позорище! – взвизгнула старуха. – Из-за таких негодяев мир сгорел в адском огне! Мир убийц, воров и озабоченных выродков!

– Простите…

– Я-то прощу. А вот Страж – вряд ли. Он дал нам великую цель – возрождение рода людского. Сделал невозможное, чтобы уберечь избранных от лютой гибели. А ты его подвел! Двадцать плетей!

Толпа ахнула. Мать упала на колени и ткнулась лбом в землю, трясясь от беззвучных рыданий. Столь сурового приговора не ожидал никто. Тщедушный подросток мог просто не выдержать порки. Почуяв неладное, бойцы встали по углам помоста. Висевшие на плечах стволы вмиг оказались в руках. Начхать, что в прорезях прицелов – жены и дети. Может, твои же. Или друзей и соратников. Главное – защитить старуху. Если кто-то из местных и хотел возмутиться, то быстро передумал. Но среди зрителей были не только местные.