Макс Брукс - Minecraft: Остров

Я попытался пожевать красные и жёлтые цветы, растущие на окраине леса. Они отказались поедаться. Я взял их в левую руку, и появилась опция превратить их в красители. М-да, очень полезно.

– Забавно, что ещё может произойти скверного? – подумал я вслух.

Пошёл дождь.

– И кто меня тянул за язык? – буркнул я.

Тёплая гнусная морось вполне соответствовала моему настроению.

Я боязливо захромал по лесу, поминутно оглядываясь по сторонам, пытаясь смотреть на деревья, а не на то, что может скрываться за ними. Я миновал воронку от взрыва, едва не стоившего мне жизни. Зрелище, мягко говоря, не улучшило настроения.

Странно, но воронка ещё не заполнилась водой, хотя в неё сбегал ручей.

– Даже вода с причудами, – пробормотал я и отправился искать яблоню.

И не нашёл. На острове остались только деревья с маленькой зелёной листвой и чёрно-белым стволом, смутно напоминавшие берёзы. Я не смог отыскать ни единой яблони, которые теперь предпочитал называть «дубами», – мне не хотелось даже думать о яблоках. Я всегда считал само собой разумеющимся, что где-то в лесу должна прятаться яблоня, а я просто не слишком внимательно ищу.

Но всё, время отговорок кончилось, и осталось только идти вперёд.

«Возможно, у этих „берёз“ тоже есть плоды, – подумал я, хватаясь за тонкие веточки, которые, к слову, тоже попытался съесть. – Ну, какие-нибудь орехи, жёлуди…»

Отчаяние росло. Я выбил несколько поленьев из ближайшего дерева, сделал верстак, затем каменный топор и врубился в деревья, словно безумец.

И получил несколько поленьев и саженец с бело-чёрной корой.

– Хорошо, может, у этого вида просто поменьше орехов, – заметил я, пытаясь остаться спокойным. – Главное, продолжать поиски.

Я засунул поленья в рюкзак, бесполезный саженец поставил на землю – и вскрикнул от удивления. Саженец вырос прямо на глазах и превратился во взрослое дерево. Я срубил его. И ничего, кроме поленьев.

– Может, эта, – изрёк я, поворачиваясь к следующему дереву. – Или та.

Моё отчаяние перерастало в страх.

– Нет, эта! – решил я, врубился, дошёл до половины – и тут мой топор сломался.

Забыв про больную ногу, я повернулся к верстаку.

Из щиколотки будто посыпались искры. Я прислонился к недорубленному дереву, глотал слёзы и ждал, пока утихнет боль. Рана залечится, но как вытерпеть пытку болью? Как вообще люди её терпят каждый час и минуту? Как не сходят с ума? Не потому ли в моём мире полки аптек ломятся от обезболивающих препаратов. Пусть даже не выздоровеешь, но будешь чувствовать себя как здоровый – а я теперь хотел лишь этого.

– Пусть прекратится. Пожалуйста. Очень прошу, – прошептал я.

– Кудах-тах-тах, – послышался голос приближающейся курицы.

– Убирайся отсюда! – гаркнул я и махнул рукой.

Курица уставилась на меня, отложила ещё одно несокрушимое яйцо, затем принялась упрямо клевать траву у моих ног.

– Убирайся! – зарычал я и замахал руками.

Только этого мне не хватало. Ненавижу глядеть на то, как тварь жрёт прямо передо мной, ненавижу напоминание о том, как вкусен жареный цыплёнок.

– Давай, я не шучу, – предупредил я и пошёл к верстаку.

Курица увязалась следом, клюя на ходу. Кудахтанье отдавалось колоколом в ушах.

– Прочь! – воскликнул я и ткнул кулаком в клюв.

– Кудах! – завопила курица, полыхнула красным и бросилась наутёк.

– Да я не хотел – выговорил я, обуянный раскаянием. – Я…

– Му-у, – послышалось из-за спины.

Я обернулся и посмотрел в знакомые коровьи глаза. В их спокойствии, в меланхоличной морде животного я обрёл потерянное душевное равновесие.

– Я знаю, надо держать себя в руках, – со вздохом поведал я.

– Му, – согласилась корова.

– Надо помнить: никто ещё не умирал от вывихнутой щиколотки. Если мои ростки превратятся во что-нибудь съедобное, всё исправится само собой.

Корова снова выдала одобрительное «му».

Я чувствовал, что успокаиваюсь, дыхание приходит в норму.

– Что-то я стал паниковать, как в первый день, – заметил я. – А ведь, если посмотреть, сколько всего у меня уже получилось. Нельзя забывать об успехах и обещании, данном тебе в тот день, когда я чуть не потерялся в море.

– Му-у, – указала корова.

– Ну ладно, может, обещал я не тебе, а твоей подруге, которую убил крипер… э-э, и кстати, прошу прощении за бифштекс, но понимаешь, я был голодный, а она уже умерла… в общем, давай про обещание.

Я снова принялся расхаживать туда и сюда, как в тот день, хотя заметно прихрамывал.

– Я сказал себе, что узнаю все правила этого мира. Но теперь понимаю: этого мало. Мне нужно уяснить и собственные правила.

– Му-у-у? – заинтересованно спросила моя жвачная собеседница.

– Я имею в виду не просто опыт или какую-то глобальную стратегию, про которую мы говорили. Мне нужен последовательный путь выработки такой стратегии, детальное описание действий для каждой задачи.

Я задумался, развернулся на здоровой ноге.

– Да, это звучит как уйма длинных, красивых – и пустых слов. Но в сущности, это просто. Мне надо знать не только, что делать, но и как.

– Му-у-у, – задумчиво выговорила корова.

Наверное, она поняла, что я имею в виду.

– Разве не это двигает людей по жизни в моём мире? Просыпаясь, они уже знают, чем будут занимать весь день. Мне нужно действовать именно так.

Корова принялась щипать траву. Я погрузился в размышления:

– Начнём со стратегии. Главное, охватить все основы: еда, жилище, безопасность. Ну, убежище есть, еды на острове нет, кроме моих ростков, а им нужно время, чтобы вырасти. А безопасность?

Я приподнял раненую ногу.

– Я паникую из-за еды только потому, что больше не могу суперисцеляться. Но мне не понадобится суперисцеляться, если я больше узнаю об опасных существах.

– Му-у, – изрекла корова.

Наверное, согласилась. И спросила, какие мои слова имеют отношение к новому методу.

– Сейчас расскажу, – поспешил добавить я. – Если я сумею изучить монстров, сидя в безопасном месте, и пойму, откуда они появляются, как охотятся и сколько времени выдерживают солнце, я смогу продержаться в безопасности до тех пор, пока не добуду еду.

Дождь прекратился. Я посмотрел на солнце, потом на гору и снова на животное.

– Я открыл, как делать стекло. Так что следующий дом сделаю с этой стороны холма, чтобы в безопасности изучать чудовищ, и вот тогда-то, – я для убедительности тряхнул кулаком, – и заработает мой метод.

– Бе-е, – заметила овечка, семеня к нам.

– Объясни ей, – попросил я корову и поковылял на холм.

За спиной слышалось растерянное «бе-е» и раздражённое «му-у».

– Не всё сразу, – крикнул я животным. – Развиваться надо постепенно.

Я задумался над созданием объектов в этом мире. Здесь для ремесла требуется и умственное, и физическое усилие.