Макс Брукс - Minecraft: Остров

Когда дело уже шло к ночи, я прекратил комбинаторику и подумал:

«В общем-то мне он пока не нужен. У меня много брони и оружия, у меня с ними получается чертовски хорошо, и с каждым разом всё лучше».

Вы спросите, почему я остановился? Почему не использовал весь собранный уголь, не осветил весь остров и не дал монстрам появляться? Конечно, я нуждался в угле, чтобы плавить железо для оружия, брони и инструментов и для наковальни, чтобы чинить своё снаряжение. Вы скажете, что мне не понадобилось бы плавить железо, если бы я обезопасил весь остров.

Ну, прежде всего, дело в том, что появилась морковка.

Да, морковка. Зомби временами роняли не только куски гнилого мяса. Иногда попадались железные слитки, изношенные инструменты, а однажды, если не ошибаюсь, в конце шестого дня, убитый зомби оставил маленький остроносый корнеплод с пучком зелени наверху. Я его мгновенно распознал.

– А-а, – поднимая его, сказал я, – и что это у нас вкусненькое?

Вкусненькое оказалось новым источником еды. Я посадил морковь в огороде, посыпал щепоткой костной муки, и вскоре у меня появилась целая морковная грядка. А значит, больше семян осталось на разведение цыплят.

Ещё у меня появился синий камень. Ну, так я его назвал за цвет. Он временами попадался в скалах, как уголь или красный камень, для которого я тоже пока не нашёл применения. Но знание о том, что внизу встречается много разных минералов, подстёгивало мой энтузиазм и жажду открытий.

Так что для монстров на острове были веские причины. Но главную я до поры не понимал и сам. А дело просто в том, что впервые со времени пробуждения в новом безумном и страшном мире я ощутил себя сильным, полновластным хозяином жизни!

Я узнал, что делать и как делать. Победа за победой наполняли меня уверенностью, радостью силы. Знали бы вы, какое чувство воодушевляет после долгой жизни в страхе и слабости! Тогда б вы, наверное, поняли, отчего я не хочу изгонять монстров насовсем.

Моя воля, я бы так и продолжал. Но мир захотел иначе.

Однажды утром я понял, что прежнему уже не бывать. С самого пробуждения моя левая рука странно колола, зудела. Может, я её отлежал? Да вроде нет. Мир не позволяет мне спать на боку.

Впрочем, это не факт. Возможно, я перевалился на бок во сне?

Я попробовал растрясти руку, походить по комнате в броне, позавтракать – в общем, заниматься обычными делами. Но зуд не проходил.

Он не был болезненным. Ничего похожего на покалывание от затекшей руки в прошлом мире. Нынешние ощущения были, так сказать, живее, чувствительнее, но не нравились из-за странности, непривычности.

Я люблю привычное и нормальное. Я наконец-то сумел достичь его. Всё идёт по-моему. Мне совсем не хочется менять едва устоявшуюся жизнь.

Как и в прежние дни, я спустился в шахту, взял кирку и занялся поисками минералов. Работа шла отлично, и на время я забыл о проблемах с левой рукой. Затем услышал стон зомби.

– Первый за сегодня, – поведал я Защитнику, когда живой труп подковылял к свету. – Давай покончим с ним.

Я занёс меч – и тут со мной попрощался мистер Нормальность. Больше никаких лёгких убийств за четыре удара. Этот мешок гнилого мяса потребовал, по меньшей мере, восемь – и выдал пару очень болезненных прямых по корпусу.

Я поразился и отшатнулся, дрожа. Зомби превратился в дым.

– Может, это исключение? – спросил я у Защитника. – Ну, какой-то суперредкий суперзомби?

– Подумай как следует, – посоветовал мир просвистевшей у лица стрелой.

Я развернулся к стрелку и, поскольку он был один, попробовал простую лобовую атаку. Пара попаданий, боль от ран – и вдруг оказывается, что новый костистый монстр вынослив как недавний зомби.

– Да что такое? – вырвалось у меня, когда на новую порцию удобрений потребовалось восемь ударов.

Давно забытым приятелем явилась паника и опустила меня с небес на землю.

Что-то происходит. Тварей стало гораздо труднее убивать. Всё изменилось!

Му равнодушно посмотрела на меня и выдала традиционную реплику: «му-у».

– По крайней мере ты не изменилась, – с облегчением заметил я.

Пусть Му и не самый энергичный собеседник, но её уверенность и спокойствие всегда были бальзамом для нервов.

– Ладно, согласен. Я немножко преувеличиваю. Но что-то точно изменилось, – заключил я, глядя на свою руку.

Му косо глянула на меня и побрела прочь. Я последовал за ней, беспрерывно бормоча:

– Как думаешь, что случилось? Разве целый мир может измениться в одну ночь?

Я осмотрелся, проверяя, всё ли вокруг осталось прежним.

– Если я не ошибся и мир в самом деле поменялся, что мне делать? – спросил я уже спокойнее, вероятно заразившись коровьей меланхолией.

– Му, – деловито ответила моя Му.

– Что значит «меняться вместе с ним»? Что за беспомощные отговорки?

– Му, – глянув в сторону моей левой руки, повторила корова.

Я поднял зудящую конечность, размышляя над коровьими словами.

– Значит, меняться вместе с ним, хм… если мир сделал монстров сильнее, возможно, он дал мне и новые способы бороться с ними…

Ружьё!

Впрочем, это пустые мечты. Кстати, именно что пустые – для ружья надо выдолбить дыру в железном слитке.

– Спасибо! – крикнул я и побежал по склону. – Ты всегда знаешь, что сказать!

Я перепробовал все сочетания металла и дерева, испытанные накануне. И снова не получил ружья. Но зато одна комбинация, ранее казавшаяся бесплодной, дала результат.

– Щит! – вскричал я, держа длинную широкую панель. – Сегодня я могу сделать щит!

И если первое новое изобретение не искоренило страх перед монстрами, то следующее уж точно развеяло его в прах.

До сих пор моя правая рука умела держать инструменты и оружие, а левая служила для ремесла. Достаточно раскрыть ладонь – и я вижу, что могу делать с материалами. Но что значит нынешний зуд?

Я потянулся к призрачному образу щита – и охнул. Моя левая рука вдруг раскрылась!

– Да! – заорал я и затанцевал, чтобы показать радость друзьям. – Я сделал щит, монстрам смерть грозит, а мне не грозит, потому что щит!

– Бе-е, му-у, бе-е! – дружно вторили мои зрители и судьи.

– Ну ладно, я точно не писал песенок в другой жизни, – хихикнув, сознался я. – Но, по крайней мере, у меня новая защита, и крайне важный новый урок от моей Му!

– Бе-е, – изрекла Дождинка, теперь уже взрослая овца.

Как они быстро растут!

– Хороший вопрос, – похвалил я и, указывая на Му, объявил: – Когда меняется мир, надо меняться вместе с ним!

Да, я сделал щит и был жутко доволен, но, ребята, с ним нужна тренировка!

Прежде всего, он большой, громоздкий и мешает смотреть. Если постоянно носить его с собой, спотыкаешься на каждом шагу. Затем, если взять его в руку и заслониться, двигаешься с черепашьей скоростью. То есть удрать не удастся. Плюс к тому, если поднимаешь щит, не можешь использовать меч. Нужно переключаться от защиты к атаке и наоборот, а это целиком новый и непростой стиль боя. Никаких атак вслепую. Необходимо думать о каждом ударе и рассчитывать время нападения. Должно быть, так и бились тяжеловооружённые воины в моём мире. Наверное, как и я, они сперва жаловались на сложности, но, скорее всего, прекращали ныть после первого же настоящего боя.