Гай Орловский - Ответный удар

Поедищик сквозь зубы послал Гнура подальше.

Наконец, зверь тряхнул головой так, что побледневшего от усилий Страга сбросило. Над ним тут же нависла зубастая пасть, тычется, норовя откусить целиком голову или впиться зубами в горло. Лицо обдает горячим смрадным дыханием.

Страг почувствовал, что не может дольше сдерживать этот напор. Руки потяжелели, усталость наполнила их как горячий свинец. Вот-вот откажутся слушаться.

В этот миг зверь дернулся и поднял голову. Затуманенным усталостью взглядом Страг увидел парящий в небе силуэт девушки. Длинные волосы Аэлло развеваются от ветра, за спиной раскинулись широкие крылья. Подол белого платья треплется, будто флаг.

Резким движением она выбросила руки перед собой. С крыльев сорвались перья и понеслись вниз, как тяжелые копья, поблескивая острыми наконечниками.

Маховые перья вонзились в землю возле зверя. Лишь одно угодило в спину, не причинив вреда. Воспользовавшись заминкой, Страг схватил выбитый у гоблина в пылу битвы крашар, что теперь лежит, примяв траву, рядом.

Конец загнутого лезвия легко вошел чудовищу в горло. Пропорол тугую шкуру, и на Страга обрушился водопад черно-зеленой крови. Ему попало в рот, он ощутил резкую горечь, как будто отведал полыни. Зверь отчаянно взревел.

Огромный, как бык, он медленно отошел. Из распоротого горла хлещет кровь. Лапы подкосились. Он рухнул, тяжело дыша и глядя на Страга затуманенными, глазами, в которых гаснет ярость. Взгляд принялся стремительно меркнуть.

Страг сплюнул горькую кровь монстра и медленно встал. Все тело гудит, как будто таскал мешки, разгружая телегу. Ноги напряжены, словно держат три его веса.

– Клянусь бивнями, ты мне испортил крашар! – взвизгнул Гнур. – Ты посмотри, во что он превратился! Он же заляпан…черно-зеленым, жидким!! А запах!! Крашар – священен! Мы им пуповины перерезаем, чтоб ты знал!

– Это кровь, – сказал Страг, едва шевеля губами от усталости. – Из шеи, а не из другого места. Придем в Цитадель, куплю тебе десять, если хочешь.

Он чувствовал, как тяжесть уходит из ног, шагать становится все легче.

– Сделаешь священными и будешь кланяться им целый день по очереди. Оставь меня в покое, длинноухий.

– Это я длинноухий? – обиделся Гнур. – На себя посмотри! Полукровка!

Рядом, грациозно махая крыльями, опустилась Аэлло. Девушка неотрывно смотрит на Страга, он прочел в ее глазах беспокойство.

– С тобой все в порядке? – спросила она. – Выглядишь не очень.

– Жить буду, – отмахнулся поединщик.

– Эй! – раздался сверху голос Араона. – Кто-нибудь, можете меня отсюда снять? У меня уже затекли руки. Еще чуть-чуть и…

Аэлло не успела взлететь, как сверху в облаке листвы с криком рухнуло что-то тяжелое. С трудом воздев себя на ноги, целитель поморщился, проговорил:

– Руки затекли, говорю. Висеть уже дольше не мог. Не привык быть как птаха на жердочке.

– Скажи спасибо, что жив остался, – заметил гоблин.

Жилетка на груди распахнулась, демонстрируя стальную цепочку. Висящий на ней Осколок спрятан в потайном кармане.

– Если бы не Аэлло, висеть бы твоим кишкам сейчас на деревьях.

Целитель посмотрел на девушку, у той от похвалы зарделись кончики ушей. Она сдержанно улыбается, вид при этом грациозный и даже чуточку надменный. Простое белое платье красиво обтягивает. Подчеркивает фигуру и ладные девичьи прелести.

– Эээ…Спасибо, что спасла, – проговорил он.

– Пустяки, – усмехнулась гарпия. – Все живы-здоровы. Можно отправляться дальше.

Поединщик устало покачал головой.

– Сначала надо сжечь трупы, что на опушке. Мы с гоблином их вытащим, а вы пока разведите костер.

– Эх, – вздохнул Гнур, оттирая кровь с крашара пучком травы, – надо было взять с собой птеринга. И разведка с неба, и трупы мог бы таскать. А то ишь, сидит себе в Цитадели на жердочке да мечтает про восемь жен. Хвастливый петух.

Когда Страг с Гнуром ушли, Араон быстро натаскал веток и побросал в высокую кучу. Он принялся искать в сумке огниво, но девушка остановила.

– Я разведу быстрее.

Вытянув над хворостом руки, она прошептала:

– Огневички, для вас есть угощение!

На пальцах вдруг появились металлические чешуйки. Она щелкнула ими друг о друга. Тут же мелькнула искра, и кора на сухой толстой ветке принялась тлеть. Гарпия подула, сначала легонько, а потом сильнее, раздувая щеки. Огонь разросся, перекинулся на остальные дрова, и вот уже перед ней ярко пылает костер, распространяя вокруг сухой жар.

Целитель заметил, что чешуйки исчезли, теперь у девушки вновь красивые длинные пальцы.

– Здорово ты, – уважительно отметил Араон. – Можешь и меня научить?

Она покачала головой.

– Сестры ветра испокон веков дружат с духами стихий. Человеку этого не дано.

***

Забросав землей яму с прогоревшими телами, они двинулись дальше.

Лес тянется вокруг угрюмый, сумрачный. Солнце спряталось за набежавшими облаками. Изредка выглядывает, но тут же снова ныряет назад, будто на глубину. В лицо поединщику подул прохладный ветер, поиграл коротко стриженными волосами, мягко погладил кожу.

Тропа здесь пошла узкая. Следом пегая лошадь несет Араона. После сожжения тел он отыскал ручей и тщательно вымыл руки, а потом еще и глотнул зелья из металлической фляги. Сказал, что сварил его еще у Страга в замке, мол, уже вылечился, но теперь пьет на всякий случай, для профилактики. Заставил глотнуть и Хранителей, как ни упирались.

Гнур едет замыкающим, пальцы крепко сжимают рукоять ятагана, который его народ зовет крашаром. От крови зверя уже оттер. Едет, что-то приговаривает коню. Судя по выражению зеленой морды, высказывает претензии, которые не хочет выслушать Страг. Но конь не внимает, идет себе и косит по сторонам большими карими глазами.

Позади Гнура бежит лошадь гарпии,он держит животное за поводья. Крылатая девушка парит высоко над деревьями, осматривает местность вокруг. Иногда, если заметит подозрительное, уносится вперед, точно огромная птица, но потом возвращается, спускается чуть ниже – крикнуть, что все в порядке, ложная тревога – и снова на высоту.

– Поразительно то, – проговорил Араон, нарушив молчание и глядя, как по толстым зеленым ветвям скачут две белки, – что чумы уже не было очень давно. В книгах сказано, что последний случай был лет сто назад. К тому времени с ней уже научились справляться. Смертельные случаи были, но уже мало, ничтожная часть. Остальных успевали вылечивать.

Заметив, что дорога расширилась, он тронул стременами бока своего коня и нагнал поединщика. Гнур тоже догнал и теперь едет ближе.

– Где ты выучился лечить? – спросил поединщик, поигрывая метательным ножом, вертя в руке, подбрасывая и ловя то за лезвие, то за отполированную множеством прикосновений рукоять.