Юрий Соколов - Степень превосходства [Новая редакция]

— Все понимать необязательно, Клен, — оборвал киб-мастера Нвокеди.

К нему возвращалась его обычная самоуверенность, успевшая войти у коллег в поговорку. Клен не в курсе дел и посвящать его в подробности не стоит. В курсе был Маус, а он, по всем признакам, сгорел. Если сейчас действовать правильно, можно легко выбраться из нынешнего неприятного положения и продолжить свое исследование прямо с того места, на котором его сегодня столь грубо прервали. Надо лишь добраться до катера и замести следы, забрав с места эксперимента скутер и оборудование.

— Сколько времени я отсутствую? — спросил он.

— Тринадцать часов пятьдесят семь минут, — ответил киб.

Нвокеди едва не присвистнул от удивления. На путь до поляны ушло сорок минут, еще около полутора часов он провел там. В этих кустах он сидит примерно час. Значит, кросс по лесу продолжался не три и не четыре — одиннадцать часов! Неудивительно, что он чувствует себя так, будто попал в камнедробилку. И это значило, что до наступления ночи остается не так долго.

— Паго, с тобой все в порядке? Почему молчишь?

— Все в норме, не переживай. Я просто немного заблудился из-за этой бури помех…

Пиликнул сигнал уведомления, и передатчик развернул экран, на котором открылось окно навигатора. Катер был до смешного близко — меньше трех километров. Можно добраться за час или около того… Нвокеди попытался сесть на корточки и тут же повалился на землю, едва сдержав стон. Не-е-ет, идти прямо сейчас он не сможет. Ничего не остается, как заночевать в лесу.

— Я приду утром, — сказал Нвокеди. — Ты меня уже засек?

— Да, — ответил Клен.

— Постараюсь выйти, как только рассветет. Следи за моим движением и будь готов взлететь, как только я подойду. До встречи.

Нвокеди отключил передатчик и сунул его в карман. Сняв с пояса флягу и контейнер с концентратом, кое-как поужинал — добывать питательную смесь из контейнера оказалось не просто, а разбирать его Нвокеди поостерегся. В быстро сгущающихся сумерках действовать пришлось бы почти на ощупь, а фонарик он зажигать не решался — его недавние преследователи или другие хищники могли бродить где-то поблизости, и привлекать их внимание было ни к чему.

Поев, он покопался в аптечке, достал шприц и ввел себе полный метаболический комплекс. Подумал, и вытащил пенал с гипномином, который в шутку называли антисклерозными таблетками. Когда-то, мимолетно увлекшись экстрим-туризмом, он прошел краткий курс гипнообучения по выживанию, но внушенные знания и навыки, если их не применять на практике, забываются очень быстро. Гипномин поможет вспомнить.

Проверив напоследок пистолет, Нвокеди сгреб в кучу слежавшиеся мертвые листья, которых вокруг было сколько угодно, и устроил себе нечто вроде лежанки. Спать будет помягче, завтра он должен быть в форме — насколько это возможно после сегодняшнего. Неизвестно, с чем еще придется столкнуться на пути к кораблю…

Ресторан Дагена, возвышавшийся посреди пустыни в пяти километрах от города, напоминал издали фантастический черный цветок. Посадив такси на одном из «лепестков», я прошел в зал и оказался в настоящем царстве стекла. Оно было здесь повсюду: стеклянный пол и стены, меняющие густоту тонировки в зависимости от времени суток — от почти угольной черноты днем до полной прозрачности ночью; огромная люстра под горный хрусталь, парящая где-то в недосягаемой вышине под стеклянным куполом, массивные стеклянные столы… Только для кресел дизайнер сделал исключение.

Я шел по залу, выбирая место, когда услышал негромкое: «Эй, Алеша!» — и оглянулся. Немногие знали мое второе, русское имя Алексей, а Алешей называл только один.

Это он и был — высоченный, мощного телосложения, с лицом аристократа и ухватками борца-профессионала. Когда Владимир Мартынов встал из-за столика для приветствия, то оказался почти на голову выше меня, а я ведь тоже не дюймовочка.

Покончив с рукопожатиями и взаимными похлопываниями по плечу, мы сели, и я наконец смог поздороваться с Кристиной.

— Привет, Пит, — отозвалась она, разглядывая на свет содержимое своего бокала. — Удачно встретились. Мы только час назад прилетели с Пальмиры, и сразу сюда. Не успели устроиться как следует, смотрим — ты!

— Какими судьбами вы оказались на Безымянной, Влад? — спросил я. — Неужели решили снова заняться охотой?

— Влад и Владимир не одно и то же имя, сколько раз повторять, — проворчал Мартынов. — Уж тебе-то, с твоими русскими корнями, стыдно не знать таких вещей.

— Оставь в покое мои корни, мы живем в эпоху великого смешения народов. Ученые прогнозируют окончательное формирование единого человечества в ближайшие сто лет.

— Может быть, — с сомнением сказал Мартынов. — Только многие народы — китайцы, например, в основной своей массе участвовать в этом процессе не спешат, и на прогнозы ученых им наплевать.

— И русские тоже.

— Русские, к сожалению, в этом вопросе не столь последовательны. А зря.

— Национальная обособленность ни к чему хорошему не ведет, сам знаешь, — заметил я.

— К тому я и веду, — сказал Мартынов. — По данным статистики, на сегодняшний день каждый четвертый человек во Вселенной — китаец, и процентное соотношение с каждым годом изменяется не в пользу всех остальных людей. Формирование целиком китайского человечества — как тебе такой прогноз?

— Для бездельника, без всякой пользы прожигающего свои миллионы, ты слишком мрачно смотришь на жизнь, — усмехнулся я. — И вообще, ты что, решил угощать меня одними разговорами? Давай, заказывай — в этот раз твоя очередь.

Сказать, что меню у Дагена было богатым, значило ничего не сказать: его повара могли приготовить, наверное, миллиард блюд. Мартынов, несмотря на свой патриотизм, всегда оставался поклонником французской кухни, и обед оказался чудесным. Говорили обо всем на свете, но в основном об экспедициях на те планеты, куда мы успели добраться за два года, что не виделись. Будучи неутомимыми искателями приключений и любителями всевозможного экстрима, Влад и Кристина делили свое время между отдыхом на самых комфортабельных и дорогих курортах и путешествиями в такие уголки космоса, где даже черти не лазили. Под конец, я сам не заметил как, разговор свернул на Берка, рэдвольфа и Тихую.

— Я был там, — сказал Мартынов, задумчиво постукивая вилкой по тарелке. — В пятьдесят шестом, в составе экспедиции Эрцога. Криста тоже.

— И чем вы занимались?

— Эрцог занимался делом, естественно. В его задачу входило исследование Восточного массива. Мы с Кристой били баклуши, совали нос всюду, где становилось интересно, и путались под ногами у научников. Они бы с радостью послали нас куда подальше, но я финансировал экспедицию на две трети.