Брендон Сандерсон - Звезда Напасть

Наклонившись, Проф схватил меня за плечи, отшвырнув Меган в сторону. Он весь дрожал, из глаз его текли слезы.

— Вы были сильны, — продолжал я. — Вы обладали способностями, с которыми не мог сравниться никто другой. И тем не менее вы потерпели поражение. Полное и окончательное, Проф.

— Я не мог… — прошептал он.

— И тем не менее это так. Вы сами это знаете. — Я собрался с духом, готовясь солгать. — Мы убили Заграбаста, Проф. Вам не завершить план Регалии. Даже если я умру — мне все равно. Вы проиграли.

Проф выпустил меня. Я поднялся на ноги, но он опустился передо мной на колени.

— Проиграл… — прошептал он. С его подбородка капала кровь. — Я должен был стать героем… я обладал таким могуществом… и все равно проиграл.

Меган поднялась рядом со мной, пошатываясь и потирая челюсть. Лицо ее было пепельно-серым.

— Треск!.. — прошептала она. — Сработало.

Я посмотрел на Профа. Он все еще рыдал, но, когда повернулся ко мне, я увидел в его взгляде неприкрытую ненависть — ко мне и к тому положению, в котором он оказался. К себе самому, ставшему обычным слабым смертным.

— Нет, — ответил я, ощутив холодок в желудке. — Он не бросил вызов собственной слабости.

Мы действительно нашли его истинную слабость. Тиа ошибалась — его страх был намного глубже, чем страх перед собственными способностями, хотя и они наверняка играли свою роль. Проф боялся подняться выше, стать в полной мере тем, кем он мог бы являться, — но не потому, что его пугали способности сами по себе, а потому, что в случае попытки неудача могла бы обойтись намного, намного дороже.

По крайней мере, отказавшись применить часть своих способностей и потерпев неудачу, он мог убедить себя, что это отнюдь не его вина или что так и было запланировано, что он с самого начала так и предполагал. Лишь если бы он раскрылся в полной мере, используя все имевшиеся в его распоряжении ресурсы, поражение стало бы окончательным.

Каким же страшным бременем были сверхспособности! Теперь я понимал, почему они стали для него всем, воплощая в себе его опыт и вместе с тем представляя собой потенциальную угрозу полного и окончательного поражения.

Меган сунула мне что-то в руку. Это оказался ее пистолет. Я взглянул на оружие, а затем, чувствуя, будто моя рука превратилась в свинец, навел его на голову Профа.

— Ну давай же!.. — прорычал он. — Давай, сволочь!

Не ощущая ни малейшей дрожи в руке, я прицелился и положил палец на спусковой крючок — и тут я вспомнил.

Другой день, помещение из стали и женщину, которую я привел в ярость.

Себя, стоящего на коленях посреди поля боя.

Моего отца, прижавшегося спиной к колонне в зале банка, и падающую на него тень божества.

— Нет, — проговорил я, отворачиваясь.

Меган не стала возражать, и мы вместе пошли прочь от Профа.

— И кто теперь трус? — спросил он, стоя на коленях среди теней и отблесков пламени и сотрясаясь от рыданий. — Дэвид Чарльстон! Убийца эпиков. Ты должен был меня остановить!

— Это можно устроить, — послышался новый голос.

Удивленно обернувшись, я увидел Заграбаста, вышедшего из тени нависшего неподалеку камня. Неужели он все это время был здесь? Подобное противоречило элементарной ло гике. И тем не менее…

Протянув руку, эпик мягко коснулся пальцами шеи Профа. Тот вскрикнул и замер.

— Как мне говорили — словно лед в жилах, — сказал Заграбаст.

Я бросился к ним через всю пещеру:

— Что ты делаешь?

— Решаю твою проблему, — ответил Заграбаст. — Хочешь, чтобы я перестал?

— Я… — Я судорожно сглотнул.

— В любом случае уже слишком поздно. — Заграбаст убрал пальцы и, посмотрев на них, взглянул в глаза Профу. — Великолепно. На этот раз сработало. Мне нужно было проверить — после нашей… небольшой проблемы с твоей подружкой.

Заграбаст посмотрел на небо, затем уставился на солнце, снова шагнув в тень. Треск! Солнце висело низко над горизонтом — уже было по крайней мере пять часов. Я даже не догадывался, что наше сражение длилось так долго.

Я присел рядом с Профом, который ошеломленно смотрел прямо перед собой. Я слегка толкнул его, но он не пошевелился, даже не моргнул.

— Хорошее решение, Дэвид, — сказала подошедшая Меган. — Либо так, либо вообще его убить.

Взглянув в его невидящие глаза, я кивнул. Она была права, но я не мог избавиться от ощущения, что потерпел чудовищную неудачу. Я сумел остановить Профа, нашел его слабость и лишил его способностей. Но он так и не сумел вырваться из объятий тьмы.

Можно ведь было решить все как-то иначе? Продолжать задействовать его слабость, пока он не придет в себя? Мне хотелось заплакать, но, как ни странно, даже для этого мне не хватало сил.

— Идем, найдем остальных, — сказал я, вставая и снимая жилет вместе с подсоединенными к мотиваторам проводами.

Нужно было снова заставить работать болеотвод, чтобы исцелить Абрахама. Положив жилет рядом с металлическими коробочками мотиваторов, я посмотрел в небо, надеясь увидеть один из дронов Ночного Сокола.

Меня ослепила яркая вспышка, и на плечо легла рука Разрушителя.

— Отличная работа, — сказал он. — Зверь повержен. Пришла пора исполнить обещание.

И мы исчезли.

Мы появились на голом каменном утесе, который нависал над поросшей низким кустарником пустыней. В раскаленном воздухе пахло жженой землей. Из почвы торчали слоистые красные камни, похожие на груды блинчиков.

Позади меня сиял яркий свет. Повернувшись, я прищурился, прикрыв глаза рукой.

— Бомба, — объяснил Разрушитель. — Созданная из моей собственной плоти. Можно сказать — мое дитя.

— Такая же, как и та, с помощью которой ты уничтожил Канзас-Сити?

— Да, — покорно ответил эпик. — Мне сложно перемещаться в пространстве, когда я полон энергии. Я должен сам зарядиться солнцем в том месте, которое собираюсь разрушить, но возникает проблема: чем больше растет моя дурная слава, тем больше людей обращаются в бегство, едва завидев меня. И потому…

— И потому ты принял предложение Регалии, отдав свою плоть в обмен на оружие.

— Эта бомба предназначалась для Атланты. — Разрушитель почти по-отечески положил руку мне на плечо. — Я дарю ее тебе, Сталеубийца. Пусть она станет орудием твоей охоты. Сможешь ею воспользоваться, чтобы уничтожить небесного властелина, эпика из эпиков?

— Не знаю, — ответил я, чувствуя, как слезятся от света глаза. Треск, я крайне устал и полностью вымотался, ощущая себя словно старое кухонное полотенце, настолько дырявое, что оно ни на что больше не годится, кроме как на подпорку шатающегося стола. — Но если это хоть чем-то поможет — да, я готов.

Даже могущественные высшие эпики порой становились жертвой чудовищных выбросов энергии — вроде атомной бомбы или собственной всеуничтожающей силы Разрушителя.