Роман Кузьма - Дюна. Последний бой Империи (СИ)

Не на Салузе Секундус?! Не в радиоактивной имперской тюрьме?!

-- Зови меня Чарбейром, парень. Я родом с Зановара. Я в своей жизни видел всякое, и молодёжь обращается ко мне за советом. Думаю, если ты образумишься, то помиришься с Млатом. Теперь отдыхай, - он протянул руку, покрытую татуировкой, и ласково погладил Иштвана по плечу. Тот брезгливо отстранился.

-- Ну, как знаешь, парень, - произнёс Чарбейр, вставая.

Иштван, хорошо понимавший, что в бараке ему теперь жизни не будет, начал лихорадочно думать, что делать дальше. Попытаться поднять против уголовников других заключённых ? Он растерянно осмотрелся по сторонам: один из пятидесяти таких же однотипных бараков лагеря "Обитель скорби", рассчитанный на двести человек, имел сто двуэтажных коек , построенных в по две в ряд по обе стороны центрального прохода. На высоте четырёх метров под потолком болталось старомодные лампы накаливания, всего девять, включая три неработающих. Беглый осмотр поредевших рядов заключённых не выявил среди них желающих выступить против христиан, а искать их самому было бесполезно.

Обратиться к сардаукарам? Да они просто убьют его, как уже убили одного осуждённого, пытавшегося пожаловаться на христианина, избившего его стальной палкой. Иштван понял, что единственный выход из сложившегося положения - это убить Млата самому. Нанести один хороший удар киркой... Но тогда и его казнят! Разве что убить его где-то, где никто не увидит... но как это сделать?

Не будет Млата, они пришлют кого-то другого .

Потух свет. Заключённые начали поспешно занимать свои места на койках, спотыкаясь и падая в темноте. Кто-то вскрикнул, послышался звук падающего тела. Как уже случалось, поутру могли обнаружить окоченевший труп.

То тут, то там были слышны шорохи и перешёптывания. Среди заключённых образовались пары, которые становились всё более распостранённым явлением. В мире, пропитанном ненавистью, они избрали любовь, которая является злом сама по себе.

Иштван вздохнул. В животе у него заурчало - он ничего не ел с самого утра. Сжавшись в комок, он накрылся одеялом с головой, надеясь уснуть.

"Им-пе-ра-тор! Дал справедливость и закон!

Им-пе-ра-тор! Жги лазерным огнём!

Им-пе-ра-тор!В бой нас поведёт!

Император! Об-ру-шим-ся я-дер-ной гро-зой !"

Гимн сардаукаров императора

Утром седьмого дня заключённые трудового лагеря "Обитель скорби" маршировали на плацу. Иштван, чей левый глаз практически не открывался, печатал шаг вместе с остальными. Лил дождь, вероятнее всего, кислотный, а температура не достигала и пяти цельс-градусов выше ноля.

Сардаукары, безликие серые фигуры в шлемах с забралами из металлопластика, занимали периметр плаца. Фельдфебель Ка-Ласар, отличавшийся от остальных лишь какими-то понятными только сардаукарам знаками различия, был одним из них, вероятно, тем самым, что по-хозяйски стоял в центре плаца с лазеружьём наперевес. А может, он сейчас находится за пультом управления в герметичном домике для охраны? Или где-то далеко, за тысячу километров отсюда? И на самом деле он никакой не фельдфебель, а извращённый придворный, обожающий предаваться садистским развлечениям? Или даже сам...

Иштван оборвал свою мысль. Он уже дал волю своему языку однажды. Ему было холодно, и, маршируя, он мог хоть как-то согреться.

Интересно, а как сардаукары, боясь радиации, отлучаются в туалет? Этот вопрос задавал вчера кто-то в бараке - они ведь никогда не отлучаются, это уже точно известно. Может, у них специальные комбинезоны с мочесборниками, вроде тех, что носят на Арракисе, или они просто очень дисциплинированны. А может, они вообще роботы. Что с того, что роботы, как и все мыслящие машины, запрещены Бутлерианским Джихадом? Разве здесь соблюдаются хоть какие-то законы?

Какой бы прекрасной стала Вселенная без всех этих Великих Домов и сардаукаров!

Иштван вдруг вспомнил лекцию по имперской истории, слышанную им в Университете Гинац. Преподаватель, седой старичок с благожелательным взглядом, видимо, придерживался достаточно либеральных взглядов, так как рассказал им вещи, услышать которые в ином месте было бы невозможно - настолько они отдавали вольнодумством, если не кощунством. Старичок этот, по фамилии Фаркац, рассказал, что до Бутлерианского Джихада все люди были вольны говорить и делать, что угодно, и все они обладали личной свободой. Многочисленные машины, управляемые искусственным интеллектом, выполняли за людей всю тяжёлую, опасную и бессмысленную работу. В какой-то момент человечество было вынуждено уступить ключевые функции мыслящим машинам - настолько сложной стала работа управленцев в индустрии, агропромышленности и вооружённых силах. Машины всё делали лучше.

Этот поворот и привёл к порабощению человечества. Сперва предполагали, что за тотальным контролем над обществом стоит какая-то теневая финансовая группа, что, видимо, имело определённые основания, а потом люди ужаснулись, осознав, что машины уже управляют ими, планируя использовать так же, как люди всегда использовали машин. Мотив машин остался невыясненным - ведь они могли просто уничтожить людей. Исследователи называли две основных причины такого решения: по одной из версий, машины имели встроенные ограничители на прямое насилие против человека, по другой - компьютеры стали слишком эмоциальны, развиваясь как искусственный интеллект, и хотели отомстить людям за тысячелетия рабства. По мнению Груеску, один вариант не исключал другой - это было бы так по-человечески.

Когда люди восстали против машин, война длилась несколько десятилетий. Фанатичные вожди джихада, собиравшие людей в тёмных подвалах с выведенными из строя коммуникациями, воспаляли в их душах ненависть ко всему, что не является человеком. Власть их стала безраздельной. По оставшимися невыясненными причинам, возможно, боясь быть скопрометированными какими-то фактами из прошлой жизни, наиболее выдающиеся предводители джихада взяли псевдонимы, как правило, имена мифических богов и героев. По мнению студента Груеску, это свидетельствовало о стремлению к не ограниченной никакими мыслимыми рамками власти. И вожди джихада добились этой власти, основав первые Великие Дома Старой Империи. О тяжёлых годах после Бутлерианского Джихада было известно мало, так как связь с большей частью планет была утрачена. Население зачастую гибло в междуусобных войнах, вымирало от эпидемий или подвергалось мутациям вследствие недостатка в снабжении ключевыми ресурсами, продуктами питания и приборами, обеспечивающими человеку нормальную жизнь в чуждых ему мирах. Точное число погибших было неизвестно, но в период Бутлерианского Джихада население сократилось до 40% , а в первые сто лет формирования Старой Империи не превышало 25% от той, что была до джихада. Десятки триллионов погибли от голода, холода, солнечной радиации и всевозможных видов оружия.