Роман Кузьма - Дюна. Последний бой Империи (СИ)

Тем не менее, человечество научилось жить без машин. В наиболее развитых мирах, сохранявших остатки доджихадной науки, были созданы специальные школы, имевшие целью воспитание людей с повышенными интеллектуальными возможностями, людей-компьютеров, или ментатов. Ментаты, применяя разнообразные наркотические средства, стимулировали работу мозга, вполне заменяя работу вычислительных машин. Наиболее способные могли даже произвести вычисления, позволяющие проложить траекторию пути в Z-мерном пространстве для кораблей, использующих квантовые ускорители. Таких ментатов называли навигаторами. После ряда трагических катастроф монополию на межзвёздные перевозки прибрала к рукам Космическая Гильдия, готовившая своих навигаторов по исключительно строгим стандартам. Снижение интенсивности перелётов, продиктованное отчасти и недостатком ресурсов, позволило поднять качество подготовки навигаторов и вновь сделать космические путешествия безопасными. Квалификация гильд-навигаторов была столь высока, что их обучение приходилось начинать с раннего детства - в высшем свете даже бытовало мнение, будто навигаторы являются наследственной кастой мутантов, внешне отличающейся от остальной части человечества.

Профессор Фаркац, чьи лекции произвели на Иштвана большое впечатление, говорил, что жизнь в Старой Империи сохраняла определённые черты былой свободы личности, слова и вероисповедания, которые существовали до джихада. Люди ещё не делились на касты, а именовались гражданами, обладая формальным правом переселяться в пределах своего мира, отдельной планетарной системы или даже Галактики. Правда, фактически цены на межзвёздные перелёты взлетели настолько, что это было по карману только власть имущим, хотя им-то как раз и не было смысла никуда переселяться - они и так обладали властью и могуществом. Постепенно формирующаяся политическая система Старой Империи формально была многопартийной, однако в обеих палатах Ландсраада доминировали представители Партии Бутлерианского Джихада, стремительно превращавщейся в наследственную структуру. Но и такое, достаточно убогое общество, по сравнению с сытым, свободно мыслящим миром, обслуживаемым некогда мыслящими машинами, было слишком дорогостоящим для ослабшей цивилизации. Добыча полезных ископаемых, производство товаров, межзвёздные перевозки - объёмы этого упали настолько, что между планетами то и дело вспыхивали войны в попытках овладеть партией лепметалла, варипластика или риса-понджи. Некоторые из государств обращались к прошлому, тайно или явно создавая искусственный интеллект, призванный помочь разрешить им насущные проблемы. Такие государства, или Дома, как их стали называть, становились жертвами Бутлерианского Джихада. Пытаясь разрешить перманентный политический кризис, Дом Коррино, долгое время председательствовавший в Ландсрааде, взял на себя высокую ответственность за централизацию (когда речь шла о падишах-императоре, не принято было применять термин "узурпация") власти. Старая Империя возникла как конституционная монархия, имеющая демократически избранное правительство, номинально возглавляемое императором. Однако борьба за места в правительстве была настолько ожесточённой, что его резиденция, Салуза Секундус, именовавшаяся до возникновения галаха Новой Землёй, была атакована и сожжена одним из Домов, от которого не сохранилось даже имени. Дом Коррино, чья побочная линия уцелела, а также поддерживающие его Великие Дома, нашли решение проблемы. Разделение общества кастовыми перегородками, ограничившее доступ большей части населения к благам цивилизации, стало естественным развитием идей Бутлерианского Джихада, а потому было охотно принято Великими Домами. Точно так же охотно Великие Дома восприняли ограничение на применение атомного оружия против человека, поскольку это существенно увеличивало стабильность планетарных правительств, ставших наследственными уже по закону. Следить за поддержанием Конвенции должен был корпус сардаукаров императора, постоянно дислоцирующийся на Салузе Секундус. Казалось, сам факт происшедшей с Новой Землёй трагедии давал сардаукарам право на любую, ничем не ограниченную жестокость. Возникший таким образом порядок более чем удовлетворял Великие Дома, получившие право властвовать и купаться в роскоши, в то время как подавляющая часть населения, пеоны, вели "здоровый образ жизни крестьян и горнорабочих, не знакомый с соблазнами и грехопадением, существовавшим до Великого Джихада". Насколько он был здоровым , легко можно было судить по тому, что происходило на Салузе Секундус, воплощавшей новый имперский порядок.

- Стой ! - заключённые, чья численность сократилась до девяти с половиной, а может, и менее, тысяч человек, замерли на месте - грохот, вызываемый их шагами, моментально стих. Иштван подумал, что сейчас их опять заставят петь гимн сардаукаров, видимо, вызывавший у охраны подъём душевных сил. Но нет, просто время маршировки вышло. - Разойтись ! Завтрак!

В бараке уже пахло рэчегом и рисом-понджи. Иштван растерянно озирался, опасаясь очередного нападения со стороны Млатана, из-за которого был голоден со вчерашнего дня. Однако ничего не произошло. Он беспрепятственно получил порцию и съел её, жадно давясь горячей пищей. Чарбейр, сидевший в кругу подчинявшихся ему громил, среди которых был и Млатан, благосклонно ему улыбнулся. Иштван рассеянно кивнул, понимая, что заправлявший среди уголовников Чарбейр и подослал к нему Млатана.

Тем не менее, на этот раз он хоть смог спокойно поесть. Шёл седьмой день пребывания на Салузе Секундус.

Теперь за пределы лагеря вывели всех заключённых, включая и христиан. Кирки, лопаты, тачки - всё это осталось в мёртвом городе с забытым названием, аккуратно сложенное у горы шлакоподобных обломков камня кирпича и железобетона, росшей с каждым днём.

Колонна остановилась у развалин, отделяемая от инструмента редкой цепочкой сардаукаров. В руках они держали своё обычное оружие - спаренный лазер и ЭМП-ружьё, питающиеся от одной батареи.

Радиорепродукторы на гравипоплавках прогремели:

- Заключённые! Я - лейтенант Орморкар! Приказом бригад-баши восьмого сектора Пятого Легиона мне приказано проинспектировать лагерь "Обитель скорби", в котором, как мне доложил фельдфебель Ка-Ласар, поселилась ересь христианства, запрещённая Бутлерианским Джихадом. Христиане, пользуясь стальными палками, жестоко избивают заключённых, в то время как сами работать отказываются...

То, что Иштван подозревал ранее, действительно сейчас происходило наяву. Если бы не запухший глаз и сломанный нос, дышать которым всё ещё было невозможно из-за ссохшейся крови, он бы злорадно рассмеялся. Тем не менее, он заставил себя выдавить слабую улыбку.