Тимофей Бермешев - Альма

Новую покупку тут же загнали в гараж к его знакомым, где те пообещали отладить «немца» так, что он проходит без ремонта еще столько же, сколько бегал до покупки. Да и Костя уже явно навострился поковыряться в железе. Сделав себе зарубку в памяти, обязательно отдать ему полную стоимость отладки и ремонта, я попрощался с машиной на две недели. Дружба дружбой, но эксплуатировать, практически родного человека, с которым мы знакомы уже много лет, было бы свинством. Деньги я ему всучу в любом случае.

А на следующий день я наведался на свое старое место работы. Маяться бездельем не хотелось совершенно, да и преподавать мне нравилось. Поэтому недолго думая, я купил бутылку хорошего коньяка и завалился в гости к своему бывшему научному руководителю.

Вопреки ожиданиям, моему появлению он искренне обрадовался и, кажется, даже не держал обид за столь резкий уход из аспирантуры. Посидели мы хорошо. Я рассказал ему ту же самую хорошо подчищенную историю, где и чем я все это время занимался, не пускаясь в подробности, но и не отлынивая. Впрочем, профессор был весьма умным человеком, поэтому наверняка понял намного больше, чем я ему сказал. Все-таки в научных кругах он личность довольно известная, да и в молодости они с Альцманом тесно сотрудничали, не смотря на то, что занимались, по сути, разными вещами. Однако свои догадки, какими бы они ни были, заведующий тактично предпочел оставить при себе.

Проболтав примерно часа три, я вышел из красивого маленького кабинета вполне довольный проведенным временем. Кто бы что ни говорил, но за все время, проведенное вдали отсюда, я дико соскучился по всем этим людям и универу, давно уже ставшему для меня вторым домом.

Оставшиеся полдня я бегал по этажам: здоровался с коллегами, которых давно не видел, оформлял документы о приеме на работу в отделе кадров и смотрел оборудование. Нового так ничего и не появилось, но и старое, хвала небесам, было еще во вполне приличном состоянии. Супер!

Довольный проведенным временем я завалился домой в шесть вечера, притащив с собой кучу методичек из библиотеки. К лекциям и лабораторным требовалось основательно подготовиться. Да и программу написать не помешало бы… но это уже позже. Завтра с утра у меня были две пары, и это почему-то здорово наполняло радостью. Снова в деле! Правда, до каникул оставалось всего — ничего, но это не беда. Мне-то ведь тоже отдохнуть надо будет. Решено! Выпрошу в июле отпуск у Митрова и мотану куда-нибудь с друзьями на пару недель. Жаль, конечно, что Витьки не будет, ну да ничего. Может, если поедем через Москву, то и к нему на пару часиков заглянем. А диссертация с Алисой пусть пока подождет, ничего с ней не случится. Заодно и осенью будет, чем заняться. Кивнув своим мыслям, я направился на кухню готовить ужин.

Под вечер же ко мне домой позвонил участковый. Как выяснилось, раз мы с ним коллеги, то должны, во-первых, знать друг друга, а во вторых поддерживать какой-никакой контакт. Не постоянно, разумеется, все-таки у нас были разные обязанности, но по всем непонятным случаям он должен был обращаться именно ко мне. О существовании нашего отдела он не знал, и уж тем более не подозревал о том кто мы такие. Все было гораздо проще и прозаичнее: приказ начальства. Увидел непонятное и выходящее за рамки обыденного — доложи. Пошли какие-то мистические слухи на вверенной территории? То же самое. Все случаи и попытки самоубийства тоже входили в нашу юрисдикцию и подлежали тщательной проверке. Если же присутствие тварей обнаружено не было, то такие дела передавались уже в местное отделение. Но подобные случаи, конечно же, предпочитали предотвращать, чем расследовать уже по факту. Поэтому в мое ведомство входило еще и тесное сотрудничество с работниками службы доверия.

Угостив парня жаренной картошкой и пивом (кстати говоря, помимо одного возраста, мы были еще и в одинаковых званиях, что только облегчало общение) мы тепло распрощались. Человеком он был компанейским, не отказывался от приглашения лишний раз, имитирую ложную скромность, но и не навязывался. Просто поблагодарил за угощение и предложил тоже заходить в гости в любое время. В ответ на это я улыбнулся и, вспомнив, где он работает, отшутился: «нет уж, лучше вы к нам»!

Парень нисколько не обиделся, все прекрасно понимая, и махнув рукой, загрохотал сапогами по лестнице. В общем, сработаемся!

Я шел по длинной узкой улочке, освещенной лишь светом луны, изредка пробивавшимся сквозь серые тучи. На улице стояла глубокая ночь, но тем, за кем я следовал, это нисколько не мешало. Ночь была их жизнью, ночь была их музыкой, она была их смыслом…

Впереди маячили спины охраны Госпожи. Суровые парни. Меня они считали не больше чем ее игрушкой, относясь с некоторой долей презрения и превосходства одновременно, общаясь лишь изредка, да и то в основном только скупыми фразами. Я их за это не винил, не принимал обиду на свой счет. В конце концов, что может обычный человек противопоставить их силе и опыту? Что может сделать в прямом противостоянии? Только достойно умереть. Больше ничего. Так что их гордость хоть и не приятна, но вполне объяснима. Ничего, со временем я перестану быть простым адептом, и там уже посмотрим, кто и чего стоит.

Прага впечатляла. Еще вчера, когда я гулял по ней при свете дня, впервые, своими глазами видя те красоты, о которых мне раньше только доводилось слышать, она казалась мне сказкой. Красивой сказкой ставшей реальностью. Но сейчас, я понял, что только ночью она расцветала, давая почувствовать свою суть и даря память, скрытую в веках. Ночью она неуловимо преображалась, обнажая неповторимый талант ее создателей и открываясь с новой, совершенно незнакомой ранее стороны. Мрачной, таинственной и удивительно притягательной для всех, кто в нее попадал.

Госпожа шагала чуть впереди в кольце шестерых охранников и советника Борислава, бывшего по совместительству еще и начальником ее личной охраны. Отличный воин и мудрый наставник, он был при ней с самого ее рождения, неотлучно следуя за своей воспитанницей и защищая от всех возможных опасностей и бед. Он прекрасно знал о тех отношениях, что нас с нею связывают, но не делал никаких попыток доложить об этом ее отцу, или же призвать девушку к рассудку. Угрозы с моей стороны не исходило, да и не могло исходить в принципе — на руку дочери главы клана я не мог претендовать, даже если бы стал полноценным его членом. Так что все это им воспринималось как обычное увлечение. Пусть и серьезное, все-таки свою воспитанницу он знал прекрасно и не мог не видеть, как она реагирует на мое присутствие, но все же увлечение. Асерана прекрасно умела разделять личную и официальную жизнь. Этому он научил ее в первую очередь, поэтому был совершенно спокоен.