Михаил Баковец - Клан

О таком отряде я только мечтал, когда убегал из лаборатории с соседнего материка. Да и потом не раз пригодилась бы группа верных не рассуждающих, м-да уж, убийц. Но вот сейчас?.. Не знаю. На данный момент под моим началом имеется внушительный отряд эхоров с разными специальностями, больше всего боевых.

– Отказаться могу? – я посмотрел на женщину, которая привезла мне семь – по факту – рабов.

– Конечно, – пожала та плечами. – Но нужно ли? А ещё, пожалей этих девушек. После того, как я верну их обратно в школу, то их ждёт путь в гладиаторы на самые чёрные и страшные ринги, где кровь льётся рекой, нет никаких правил и возможностей когда-либо выйти на свободу. Они будут признаны, м-м, брачными, не оправдавшими доверия. Никто не приблизит этих девочек к себе, когда узнает, что мадам Фоке отказалась от них.

– Понятно, – чуть скривился я. – Значит, я их оставлю. Благодарю за э-э… за этот подарок.

– Не за что, Санлис, – усмехнулась та. – Тем более, как подарок эти девчонки тебе не понравились. Тут моя вина, что не изучила данный вопрос лучше. Думаю, что второй подарок окажется более приятным.

– Только не еще одних женщин или женщину! – воскликнул я.

– Нет, это другое.

Она подняла руку на уровень груди и ладонью вверх, на которую пару секунд спустя положил большую серебристую флешку её спутник. Эту вещь пиратка вручила мне.

– Что здесь? – я вопросительно посмотрел на собеседницу.

– Здесь вся информация по тем, кто устроил на тебя и твою семью покушения.

– Спасибо, – от чистого сердца поблагодарил я и спрятал ценный подарок в нагрудный карман рубашки.

И тут же следом мадам вручила мне чёрный прямоугольник плотного картона размером с мою ладонь.

– Нагрей лист зажигалкой, только не сожги его. Под огнём сойдёт верхний слой и произойдёт реакция вещества, которое использовалось в качестве чернил. Здесь записана кодовая фраза, которая сделает тебя господином этих девочек, – пояснила она, передав картонку. – Можешь сделать это прямо сейчас, чтобы я могла уехать после этого.

– Они к вам привязаны пока что? – догадался я.

– Да. Но на очень короткий срок.

По команде мадам Фоке семь девушек опустились на колени и скрестили руки на груди, их взгляды сосредоточились на мне, после этого они монотонно стали произносить длинную фразу, начавшуюся словами:

– Мэй тхумсэ хьяго…

С каждым новым словом их взгляды стекленели, лицо каменело, превращаясь в восковую маску, живыми оставались только губы, с которых срывались звуки незнакомой речи. Как только они замолчали, настала моя очередь.

Манипуляции с огнём и картоном уже были произведены, мне оставалось только прочитать пафосную фразу, одну из десяти на разных языках, которая была написана на русском:

– Я ваш господин отныне и навеки, ваши души, ваша кровь, ваши сердца и ваша сила – мои навечно! Служите мне, умирайте за меня, защищайте меня! Я ваш господин – вы мои слуги! Любите меня!

– Мэйн тхумсэ пьяр картхи хумн! – чётко в один голос произнесли девушки.

Своими предыдущими словами они вогнали себя в транс, войдя в то состояние, когда стали открыты внушению. Мои слова стали тем ключом, который навечно привязал ко мне семь душ.

«А ведь тут поработал эхор-мозгокрут, что б мне импотентом стать! – осенило меня, когда я увидел превращение живых людей в каких-то роботов и обратно. – Простой гипноз, медпрепараты и прочие способы не обеспечат такого качества внушения. Блин, мне бы такого!».

– Вот и всё, они твои, Санлис. Шесть девочек не знают ни одного европейского языка, только хинди и одно из наречий Индонезии, только одна понимает по-английски. Она будет твоей переводчицей для других. Ну, а потом и остальные выучатся говорить на твоём языке. Они все сообразительные и любознательные, глупышек среди них нет, можешь мне поверить, – сообщила мне мадам Фоке, когда с девушек сошло оцепенение и они вновь стали казаться людьми, пусть и равнодушно взирающими на окружающий мир. – Теперь можем попрощаться.

– До свидания, мадам Фоке. Жду вас через два дня.

– До свидания, Санлис.

Когда мадам покинула базу, я вернулся к дому, посмотрел на «подарок» и вздохнул:

– И что мне теперь с вами делать-то? Кто из вас говорит на английском?

– Я, господин, – из строя шагнула одна из девушек. – Лоса или Белый Листок. Или как вам будет удобно меня называть.

Акцент у неё был сильным, но речь разборчивой, понимал каждое слово.

– Скажи, чтобы заходили в дом… а у вас совсем нет вещей? – только сейчас я обратил внимание, что девушки ничего, кроме одежды на себе, не имеют.

– Нет, господин. Вы нам можете дать или сказать, где взять.

И вот готов поклясться, что когда она озвучила второй вариант, то имела в виду не магазин или склад, а нечто другое, после чего вещи принято считать трофеями.М-да, ну и воспит а нице им дали.

– В дом, – повторил я.

Наличие семи молодых красавиц, расположившихся в гостиной, моих жён практически не смутило. Вот только выражение на их лицах было одинаковое, и я его читал только так: этот бабник опять себе новеньких красоток нашёл, да когда же он наиграется!

Честное слово, мне даже немного стыдно стало, хотя вроде бы был и не причём.

Куда больше их заинтересовала информация с флешки. Если ей верить, то в рядах моих недоброжелателей затесались лица королевской крови. А точнее одна из внучек английской королевы, наследница английского герцогского рода, тесно связанного кровными узами с правящим родом и кланом. И злость идет из той самой чёртовой лаборатории, где меня ублюдочная парочка вивисекторов пытала. Кто-то из клана Горч был очень близок к англичанке и попал под удар, когда общественность поспешила разнести в пух и прах нелегальную лабораторию по производству эхоров и их улучшению. И виновным будущая герцогиня, ныне всё ещё дюкесса, назначила меня, так как с моим именем производилась зачистка.

– А ведь Самищевы и их клика – это ярые англофилы, – заметила Руста.

– Угу, – кивнул я. – То-то они так на меня взъелись… уррроды. Василину убили.

Наверное, подсознательно я чувствовал вину за гибель клана Рюкатич, который встал на мою сторону. Последние два его представителя – глава клана и правящего рода и глава последнего рода в клане, Василина и Офелия. И из-за этого тайного чувства вины я даже выбрал себе пятую жену, которая носила такое же имя. Девушек мне было жаль до зубовного скрежета, как и группу Игоря, попавшую под ракетный обстрел в негритянском городке, и девчонок, с которыми я сбежал из лаборатории Горч. И во всём этом виновата Елизавета Кейт из английского рода Кейт. Слегка преувеличиваю, но покушение на меня в той кафешке, удары мощных ракет – на её совести. Даже удивительно, что она притихла сейчас. Столько времени прошло и – тишина.