Александр Нетылев - Зеркало Души [СИ]

Женщина тихо встала с кровати и двинулась в сторону небольшой кухни, которая находилась в той же комнате, но выделялась паркетом более светлого оттенка и другими обоями. Кажется, ей нужно было заполнить чем-то паузу, чтобы сформулировать ответ.

— Знаешь, мне на самом деле есть о чём жалеть, — сказала она, ставя чайник, — Я ведь просто сумасшедшая. Быть может, я бы жила более счастливо, не топя свой разум в чужой агонии.

Рю поднял руку, демонстрируя иероглиф на втором запястье. 'Быть несчастным или счастливым — нужно одинаковое количество усилий'. Это была любимая фраза его матери.

— Всегда есть выбор. Даже я сделал всё по своему выбору, несмотря на ответственность, которую возлагал мой статус. Война должна рано или поздно остановиться, Мелисса-рэнси. И ваша личная война, и моя личная война, и война сигмы против этого мира, и глупая грызня государств в этом болоте новой эпохи. Нужно стремиться к этому моменту и помнить, что все делается ради него, а не ради убийств. Никто не убивает ради убийств, не так ли? Даже сумасшедшие. Ведь кровь приносит несчастье, а люди созданы не для него.

— Никто не убивает ради убийств? — переспросила Мелисса, засыпая сушёные лепестки розы и листья крапивы в чашку. Она резко повернулась, демонстрируя Рю широкую улыбку, — Ты в этом уверен, Ёсикава-кун?

Несколько секунд Рю молчал, не опуская руку с татуировкой, словно решая этот вопрос сам для себя. А затем произнес:

— Уверен. Даже если иногда кажется по-другому, это заблуждение. Нет того, кто откажется от счастья ради возможности убивать. Есть лишь заблуждающиеся относительно своего счастья.

— Знаешь, перед тем, как попасть сюда, я сидела в тюрьме. Там в одной из соседних камер сидело семь человек.

Чайник щёлкнул кнопкой, извещая о том, что вскипел, и Мелисса начала медленно заливать чай по краю чашки.

— Они мне были никто. Я их прежде не видела и никогда не увидела бы вновь. Но я всех и каждого расчленила на части электропилой. Мне просто хотелось послушать, как они кричали, вот и всё.

Отставив чайник в сторону, она накрыла чашку ладонью и двинулась к Рю.

— Наверное, это потому, что когда я пытаюсь быть обычной женщиной, меня обзывают куноичи.

Рю молчал и не двигался. Его взгляд оказался рассредоточен по объёму, и не было понятно, почему он молчит, от испуга ли после такого признания или… по другим причинам.

— Угощайся.

— Благодарю.

Вкус был… необычный. Не такой, как у традиционного японского чая. Пожалуй, на любителя. Им надо было проникнуться и любить смесь сладости и кислинки, порождающую слюноотделение от одного лишь воспоминания. Чанг не стала добавлять сахара, так что и сладость и кислинка были примерно в равных долях.

Всё же чай Рю понравился. Он был, пожалуй, самым тонким по вкусу из всего того, что пробовал 'самурай'. Хоть зелёный правильно заваренный в японском стиле чай и был более 'настоящим' по вкусу, чем обычный для тюрьмы или школы, но о тонкости вкуса там говорить не приходилось: это был скорее отрезвляющий глоток горечи и бодрящего аромата, чем тонкий букет, пусть даже хотя бы из двух составляющих. Зеленоволосый допил напиток и произнёс:

— Отличный чай, Мелисса-рэнси.

Женщина забрала чашку из рук Рю, чмокнула его в висок и прежде, чем он успел отреагировать, вновь направилась на кухню.

— Если хочешь, я дам тебе травы и рецепт, будешь сам себе заваривать, когда найдёшь себе армию и сбежишь.

— Мне кажется, я не понимаю, когда вы шутите, а когда нет, Мелисса-рэнси, — ответил на это зеленоволосый, проводя рукой по месту поцелуя и имея в виду то ли поцелуй, то ли фразу про побег.

— А тебе оно надо? — усмехнулась она, выплёскивая вместе с водой старую заварку в ведро и ополаскивая чашку, — Почему бы тебе просто немного не расслабиться и не забыть о том, что прошлое и будущее существуют?

— Может быть, потому, что я не помню половину своего прошлого, а будущее несётся навстречу, как удар цепом? — резковато ответил Рю, — А может быть, потому, что ради будущего я жил и убивал всё это время, хотя это было противно моему сердцу? Причин может быть много, но мне достаточно любой из них, ведь таков мой дух. Я не умею… не быть собой.

Женщина повторно заварила чай и протянула ему:

— Тебя никто не заставляет забывать навсегда. Только на время. Забудь о том, что ты убивал. Забудь о том, за какое будущее сражаешься. Только сейчас. Сейчас ты не убиваешь и не сражаешься. Сейчас ты сидишь с красивой женщиной и пьёшь вкусный чай.

— На время… — зеленоволосый взял чашку и чуть прикрыл глаза, — Может быть.

Одной рукой обняв его, другую Мелисса положила ему на грудь.

— Мне ведь тоже иногда хочется побыть слабой женщиной, — лукаво улыбнулась она, наклоняясь к Рю.

На этот раз он не отстранился.

Джейк с трудом открыл глаза. Если честно, до того момента, как волчица облизала ему лицо, Сикоре хотелось попросту сдохнуть. Он потерял много крови, а теперь у него ещё и обезвоживание, а куски металла в желудке наградили его позорным и болезненным недугом. Уголки губ Джейка поднялись чуть выше. Нет худа без добра: если бы его так не отделали в битве, он бы и не узнал о своей новой способности. А раны… раны пройдут.

— Я следила за тобой, — услышал он незнакомый женский голос и взглянул на незнакомую красноглазую девушку глазами волков, — Ты не человек.

— Када ты говаишь так, это зучит, как каплимет, — усмехнулся Джейк, закрывая глаза. Язык всё ещё не слушался, потому речь напоминала бормотание пьяного.

Незнакомка кивнула.

— Да. Люди должны умереть. Умереть за то, что сделали.

Джейк расхохотался. Это было больно, но он просто не мог удержаться от смеха. Так смешно ему не было давно: вот ирония, действительно, нет худа без добра.

— У меня будет для тебя подарок, — продолжила красноглазая, — Используй его с толком.

Она улыбнулась:

— Убей их всех.

Мелисса откинулась на спину и потянулась за сигаретой.

— Вот видишь, а ты боялся, — фыркнула она, чиркая зажигалкой, — И никаких секретов у тебя никто не выведывал.

— Я сказал глупость тогда, Мелисса-рэнси, — тихо ответил Рю, наблюдая, как потолок постепенно выныривает из зелёных эфирных бликов, — На самом деле я просто сходил с ума три дня подряд и, кажется, готов был воевать даже сам против себя: это было похоже… на безумие, когда я убивал… но гораздо более длительное. Словно Солнце загнали в клетку и обрушили стены тьмы со всех сторон. Но думать об этом всё время… это и вправду тупиковый путь, Мелисса-рэнси. Когда-нибудь я найду выход. Сколько бы времени на это не понадобилось и сколько бы усилий не приложили Флора и моё прошлое, чтобы убить меня, ради будущего Японии и своей памяти о прошлом я найду правильное решение. У меня нет права проиграть, ведь я — надежда Аматерасу в защите людей.