Ильяс Найманов - Рабы бессмертия

Овод вышел из Рыжего леса со своими братьями. Ночь, не являлась сложностью для них. Все вокруг струилось и дышало живительной прохладой, у всего был свой свет и оттенок. У деревьев свой, у травы и земли свой, у четвероногих, двуногих прыгающих и бегающих мутантов своя, гораздо более сильная и утоляющая жажду прохлада. То место где он оставил экзоскелет теперь не излучало жизни, они с его братьями, которых было больше двух десятков осушили все что было в округе, на сотню метров. Старший брат сказал, что их семья должна расти и им нужны еще братья. Сегодня они вышли за ними. Половина сюда в эту часть леса, а половина ведомая братом, бывшим наемником к их точке. Овод помнил все, помнил что его экзоскелет может работать, если поменять поврежденный модуль, он также знал кто может починить, все остальные братья, ранее ходившие как сталкеры, наемники, бандиты и свободовцы также все помнили, но это не имело значения. Они теперь были братья, у них был свой старший брат, который заботился о них, и знал про них все, они верили и были бесконечно преданы ему, они не искали смысл в его приказах. Он хочет чтобы их братство, их семья стало большим и сильным, и тогда они смогут показать еще большему количеству людей, как хорошо быть братьями, они будут единым… Впереди, в десятке метров выскочил тушкан и бросился удирать со всех ног, унося на себе голубое покрывало жизни. Овод протянул руку и схватил тушкана за голубое покрывало. Мутант задергался и забился, не желая отдавать прохладу Оводу, медленно приближающемуся к нему. Но чем ближе было расстояние, тем крепче держал он мутанта за его голубую светящуюся накидку, еще пара шагов и сорванная с тушкана жизнь, сгустком энергии влетела в Овода, заставив его выдохнуть от удовольствия и облегчения. Это был прекрасный момент… момент насыщения… пусть не долгий, пусть всего на десяток минут или меньше, но это было прекрасно… Следующие за ним братья также перехватывали тушканов, которых здесь оказалось множество. Маленькие шустрые зверьки иногда успевали вырваться из невидимых рук братьев, унося с собой жизнь, но это было не важно. Здесь в Зоне полно жизни. Спереди, сзади, справа, слева, даже внизу, почти на метр иногда больше в земле, везде… кроме той, уже большой поляны, где он оставил экзоскелет. Овод выдохнул. В его мысленно взоре проносились картины базы на Ростке… там полно было людей, которые не являлись его братьями, их нужно было принять, им нужно было принять братство. Они его примут… но не сейчас, сейчас их еще слишком мало. А пока… Овод осмотрел окрестности. Там вдалеке горел костер, очевидно это были сталкеры… не обращенные. Он вместе с остальными братьями развернулся в их сторону. Они поговорят с ними, они их призовут, они поймут насколько это хорошо быть в братстве.

Несколько теней, ярко-красными всполохами жизни понеслись прочь. Кровососы. Один кровосос мог утолить жажду на два или три часа, это очень хороший носитель жизни… еще хорошие носители кабаны и плоти… снорки не очень, у них пресное и безвкусное покрывало жизни, она не приносит радости, но насыщает все равно. Ночной костер приближался, вот уже виден был часовой спокойно стоящий и смотрящий в темноту. С него нельзя снимать красное покрывало жизни, нужно просто отпить немного, чтобы оно потемнело. Тогда он упадет и будет спокоен, но сначала нужно поговорить.

— Кто там прется? — спросил часовой, припадая на одно колено и включая фонарь.

Спящие за ним пять человек проснулись, мгновенно схватились за автоматы и перекатились в стороны, рассредоточиваясь, промаргиваясь со сна и определяя свой сектор обстрела. Свобода.

— Свои, не стреляй, — ответил Овод, чувствуя, как медленно произносит слова.

Им с братьями не нужно было говорить друг с другом, у них все было просто, не нужно было разговаривать. У людей нет такого понимания, им обязательно нужно говорить друг другу что-то, иначе они не поймут себя… глупцы. Глаза ослепил свет. Тут же яркими цветками расцвели автоматные очереди. Десятки свинцовых пилюли попадали в тело, разрывая органы, пролетая насквозь, ломая кости его и его братьев. Овод споткнулся от мощного заряда картечи в грудь и упал на спину. Ничего, это ничего не решает. Протянув руку к ведущему огонь сталкеру он запустил руку в красное покрывало, почувствовав что держит его он потащил на себя, одновременно впитывая такой сильный красный свет человека. Человек споткнулся и упал. Он был все еще жив, так и должно быть. Овод встал. Ранения затягивались очень быстро, поскольку красное одеяло жизни сталкера давало так много сил, что этого хватило бы на несколько таких ран. Мы дадим ему тело, наше тело, и скоро он станет их братом. Остальные сталкеры, ведущие огонь также почти сразу прекратили стрелять. Упавшие братья встали. Каждый подошел и склонился к своему будущему брату и прикоснулся к нему. Неважно как, но сталкер станет на путь к братству как только их тела соприкоснуться. Через кровь или через слизистую, это было не важно. Овод провел ладонью по губам человека. Все. Теперь он станет их братом. Через несколько ночей или раньше. Он взвалил сталкера на плечо. Остальные также взвалили своих к себе на плечи. Братья без поклажи взяли оружие и рюкзаки. Это хорошая ходка, старший брат будет доволен, а сегодня нужно найти еще несколько человек. Ночью, днем или утром это не важно. ПДА будущих братьев наверняка покажут где есть еще необращенные, не имеющие и не чувствующие ценности братства… пока не чувствующие.

Рассветное утро серой пеленой повисло над Янтарем. Шлюз бункера открылся и на пороге появился научный сотрудник шестой лаборатории вместе с сопровождающими его двумя долговцами Кабаном и Кучером. Задача была проста. Нужно было изучить железный люк в лощине, и попытаться в дальнейшем вскрыть его. Кучер, как местный механик и мастер на все руки должен был заняться этим вопросом как только изучит двери. Троица была с головы до ног увешана кристаллами, чтобы минимизировать воздействие мертвецов в случае их атаки. Через час они были на месте настороженно изучая металлические листы, с легким налетом ржавчины. Кучер достал остро отточенный кусок металла и провел им по железу, затем еще раз, затем еще, с каждым разом нажимая все сильнее и сильнее. Наконец удовлетворившись результатом и близко осмотрев царапины в свете фонаря сказал:

— Металл хороший, деловой. Газом возьмем, но так просто не порежем, тугой, легированный к нержавейке близко. Толщину бы еще узнать.

С этими словами он достал небольшой молоток и стукнул по листу. Раздался характерный стук металла, быстро растворившийся в утреннем воздухе.

— Не… толщина не страшная, миллиметров двадцать, — пояснил он. — Если хочешь, Берик, порежем с обеда. Помощников возьмем и вскроем тут.