Ильяс Найманов - Рабы бессмертия

— Серьезный у них подход, — негромко и как будто про себя сказал он.

Трофим не ответил ничего. Они уже стояли возле дверей, которые были приоткрыты. Справедливо посчитав, что стучать не имеет смысла, ученый открыл дверь, пропустив вперед Якоря. На это раз Юрок сидел в своем сталкерском одеянии, в котором Трофим видел его первый раз. Серая, но уже чистая куртка новичка, камуфляжные штаны и ботинки.

— Садись, сталкер, — сказал он Якорю, имея в виду их обоих.

Якорь сел, и пока он крутил головой, разглядывая небольшую комнату с книжными шкафами, книгу, шкаф за стеклянной дверцей которого светились артефакты, книгу которую читал Юрок, за дверями послышался шорох шагов и в комнату вошло два мертвеца с принесенными автоматами и боеприпасами. За ними показался силуэт другого мертвеца, несшего на себе всю поклажу, которую с трудом принесли на себе до ворот Трофим и Якорь. Юрок протянул руку и ему подали автомат. Зомби взял его в руки и, повернув настольную лампу на оружие, начал осмотр.

— АК 105, с оптическим прицелом, патрон пять сорок пять на тридцать девять. Длинный ствол, состояние почти новое, — прокомментировал Якорь. — Увеличенная обойма, мягкий спуск, уменьшенная отдача. Доработка Свободы.

— Вижу, сталкер, вижу, — кивнул Юрок. — Ты значит Якорь?

— Я. Все оружие в порядке, все с нашей модификацией. В мешках консервы, пайки. Все свежее, все с нашей кухни, — продолжил Якорь.

— Хорошо… я — Юрок, — сказал зомби и наверное впервые за все время посмотрел Якорю в глаза.

Сталкер спокойно выдержал взгляд и протянул руку.

— Вода есть у вас? — спросил он неожиданно, пожимая руку мертвеца. — В горле пересохло.

Юрок бросил взгляд на стоявших в дверях мертвецов, те взяв оружие и мешки исчезли, но менее чем через минуту из соседней комнаты вышел другой с двумя бутылками водки. Брови Якоря полезли вверх.

— Там… в мешке…

— Понял, сейчас сделаем, — сказал Юрок, к голосу которого Трофим уже привык и теперь он не казался таким неестественным и бесцветным.

Еще через минуту, на столе к бутылкам водки присоединились граненные стаканы, консервы, хлеб и банка маринованных огурцов. Юрок скрутил крышку и налил в стаканы по половине. Якорь вышел из ступора и достав нож, открыл консервы, с сомнением поглядев на банку огурцов открыл и ее, Трофим нарезал хлеба. Все еще находясь в культурном шоке, Якорь поднял стакан и поглядев на ученого, затем с оторопью на мертвеца поднял его вверх.

— За знакомство! — и опрокинул его в себя, не закусывая. Тут же взял открытую бутылку, и словно боясь упустить момент, наполнил по пол стакана повторно. — За встречу!

Юрок кивнул и наравне с Якорем выпил. Трофим откровенно сачканул, лишь пригубив спиртное. На этот раз Якорь взял пальцами огурчик и закусил. Почувствовав, что его наконец слегка отпустило напряжение, он выжидательно уставился на Юрка. Тот понял что человек пришедший для переговоров, теперь готов воспринимать его.

— Это наш дом, — начал Юрок, глядя на сталкера. — Мы не мертвецы как вы думаете, мы воскресшие. Мы будем существовать здесь, потому что так будет лучше для всех. Воевать мы можем не хуже вас, и шансов победить у нас больше, но, — зомби сделал паузу, — у нас нет такой цели. Рано или поздно большинство из вас придет сюда. Ты тоже Якорь, — сказал Юрок, указав на него пальцем. Якорь моргнул и вопросительно посмотрел на Трофима. — И Док тоже… Док, объясни ему почему.

Трофим задумался, сделав паузу, чтобы кратко и в двух словах объяснить это сталкеру.

— Тут Якорь такое дело. Этим вирусом заражено было порядка двадцати — двадцати пяти процентов сталкеров. Такие данные у нас получались по результатам исследований на Янтаре. Я всегда сдавал кровь и был чист, но там на Армейских, после Выброса моя кровь начала делиться, также как и кровь Коваля. Пока никто об этом не знает, но после смерти я стану такими же как они, Коваль тоже. Они, — ученый кивнул на зомби, — определяют инфицирован сталкер или нет лучше любого прибора, так что видимо Якорь ты тоже.

— Лекарство от этого есть? — кашлянул сталкер, уставившись в стол.

— Лекарства нет. Эта вакцина. Вакцина восстановления человека и была лекарством, но у нее оказались побочные эффекты. Единственное лекарство которое разрабатывалось было недоработано, а имевшийся образец использован неким начальником внутренней охраны Псарасом Лукой Агапитовичем, если я правильно запомнил его данные, — теперь уже Юрок повернулся к ученому весь обратившись в слух. — Но лекарство также основывалось на каком-то штамме, который возможно уничтожил базовый вирус, но сохранил носителя. Не понятно, то ли он изменил базовый вирус, то ли заменил его. В любом случае его распространители нападали на нас, напали на Армейские склады и очевидно для него требуется изначально живые носители. Живые люди.

— Так, подожди, подожди… я стану зомби? — спросил Якорь.

— Да, когда умрешь, — подтвердил Трофим.

— Ох, ты… вот это да… — дрожащей рукой сталкер налил себе еще пол стакана и выпил залпом. — Вот это новости, — выдохнул он, уставившись в стол перед собой.

— Поэтому, мы и не будем воевать с людьми, — сказал Юрок.

— Чем больше мы будем носить это в себе, тем полнее вирус продублирует собой наши клетки. Поэтому если мы не хотим после смерти встать просто безмозглыми, разлагающимися трупами, нам надо подольше пожить, чтобы начать хотя бы со второй категории, — сказал Трофим. — Поэтому убивать нас им не выгодно. Переход с одной категории на следующую очень энергозатратен.

— Ехарный бабай… как это? — встряхивая головой и часто дыша приводил в себя чувство сталкер.

— Оказывается есть жизнь, после смерти, — улыбнулся Трофим, — давай что ли, за это? — предложил он, приподняв стакан.

Троица чокнулась, на этот раз ученый выпил до дна и скривившись закусил как следует и огурцом, и тушенкой, и хлебом. Якорь также закусил как следует и уже захмелев сидел покачиваясь, погруженный в свои мысли.

— Да знаешь, Юрок… будем прямо смотреть на эти вещи. Может быть это не так уж и плохо, а? Каково это? — спросил он мертвеца.

Юрок понял, что сталкер находится в том состоянии, когда ему если уже не все равно, то по крайней мере, он готов с отчаянной решимостью пуститься в любые авантюры, заглянуть в самую глубокую пропасть, которую он только может представить.

— Это не страшно. Это быть почти тем же самым что и живым, только очень трудно вспоминать что было раньше, трудно чувствовать, переживать.

— Железы очень долго восстанавливаются, а новые клетки не скоро начинают адекватно реагировать на гормоны, — негромко прокомментировал Трофим сталкеру.

— Я, он, ты все начинаешь разделять только спустя долгое время. Может быть год, может быть больше, а до этого жизнь понимается только урывками. С трудом вспоминаешь слова, потом трудно вспомнить куда ты шел и что хотел, потом начинаешь узнавать места, потом себя, свои тайники, привычки. Я с трудом вспомнил как читать, но потом становится все легче и легче, начинаешь вспоминать откуда ты, с кем ты был, как погиб, — Юрок замолчал. — Время начинает работать за тебя, возвращать тебя к жизни, а не к старости и смерти.