Михаил Михеев - Вопреки приказу

Финансовая группа… Не, эти особым патриотизмом никогда не отличались. Учитывая же, что основную роль в ней играли представители двух национальных меньшинств, то неудивительно, что она всегда колебалась, меняя союзников и преследуя только собственные интересы. Увы, с теми, кто держит в руках финансовые потоки, приходилось считаться, и поддержки в деле обретения Уралом независимости от них ждать не приходилось. Слишком уж шаткими в этом случае оказывались их позиции, а такого не допустит ни один банкир. Впрочем, у Хелен (и, как подозревал Устинов, не у нее одной) имелись кое-какие идеи на их счет. Судя по людоедскому тону, неафишируемые пока меры воздействия финансистам вряд ли пришлись бы по вкусу.

Но, как ни странно, наибольшую проблему сейчас представляли даже не они, а популисты. Теоретически наиболее слабая из групп, именно сейчас она начала активно подниматься. И проблем от этого могло оказаться неожиданно много.

Популисты казались единственными, кто оставался сам по себе, и это было неправильно. И не надо кивать на электорат. Если нет денег либо иных рычагов воздействия, то и рассчитывать можно лишь на протестное голосование, а тех, кто в нем участвует, в стабильном обществе ничтожный процент. Не хватит даже на поддержку штанов. За всеми обозримыми силами на планете кто-то стоял. За промышленной группой – заводы и фабрики, за финансистами – деньги, за Устиновым – его солдаты, за Александровым – корабли, пушки и увешанные оружием десантники… За популистами не стоял никто.

Вот только совершенно непонятно, как они не только выживали (это еще можно было хоть как-то объяснить), но и неплохо себя чувствовали. Впаривали народу какие-то утопические, хотя и приятные для уха идеи, но притом всегда находили средства на пиар-кампании, юристов, способных затоптать в грязь обидчиков, и прочую тысячу и одну мелочь, без которой в большой политике делать нечего. Очень похоже, они пользовались поддержкой кого-то извне, скорее всего, из метрополии, но доказать это, равно как и запретить, если доказательства все же найдутся, было нереально.

Сейчас популисты стремительно набирали очки на фоне военного кризиса. И основные тезисы, которые они пропихивали, были запредельно просты. Впрочем, других обывателю и не требовалось. Если кратко, все сводилось к требованию заканчивать войну и мириться с восточниками. Какую цену за это придется заплатить и чем рискует конкретно их планета, популисты, разумеется, не распространялись.

– Такое впечатление, что они активно пропихивают своего лидера в президенты, – хмуро закончила свой рассказ Громова.

– В президенты?

– Ну да. Вспомните конституцию. В случае чрезвычайной внешней угрозы парламент имеет право ввести на ее время пост президента с полномочиями, близкими к диктаторским. Почти забытое, ни разу не использовавшееся, но и не отмененное положение.

– Я об этом даже и не слышал.

– Зато сейчас услышали. И пропихивают они Михалькова крайне активно.

Устинов поморщился. Про Михалькова, или, как его метко окрестил кто-то из журналистов, Вову Красно Яблочко, он слышал не раз – этот тип с экранов не исчезал, появляясь то как участник скандальной хроники, то на каком-нибудь мелком митинге. И ведь не посадишь – депутатская неприкосновенность. Плюс гомиков особо охраняют законы Конфедерации, а на этом чуде пробы ставить негде. И его собеседница уловила эту реакцию.

– Я, конечно, человек широких взглядов, – Громова, держа бокал за тонкую ножку и любуясь переливающимся в свете ламп вином, откинулась на спинку стула. – Да, иногда даже излишне широких. Но ставить во главу страны петуха, да еще во время войны… Нет, по мне так это уж чересчур.

– Угу, – кивнул Устинов. – В мирное время, да при должном присмотре еще туда-сюда, но война – не время для экспериментов.

– Я рада, что мы друг друга поняли, – Хелен изящным движением закинула ногу на ногу, и маршал вдруг подумал, что не такая уж она и лошадь. Конкретно этой женщине возраст явно пошел на пользу. – Во главе страны должен стоять настоящий мужчина.

– Или женщина.

– Нет, именно мужчина. Война, знаете ли, не женское дело.

– Согласен. И… армия вас поддержит.

В тот же вечер шестидесятитрехлетний депутат Владимир Михальков, выходя из ресторана, поймал на себе заинтересованный взгляд молодого симпатичного офицера, который, видя, что его заметили, тут же широко улыбнулся. Воспылав интересом, Михальков подошел к нему и после непродолжительного разговора получил удар в челюсть. Вмешалась было охрана, но тут уже подоспели сослуживцы драчуна. Кончилось тем, что всех их арестовал случайно оказавшийся рядом наряд военной полиции, и Михальков с переломами челюсти и обеих ног оказался вместе со своими телохранителями в гарнизонной камере, после чего на них был составлен протокол.

Офицер, избивший депутата, обвинял того в грязных домогательствах. Михальков, естественно, возмутился до глубины души. Даже не самим фактом обвинения – домогательства-то были, а тем, что его чистые и светлые чувства назвали грязными. Увы, грубые, неотесанные вояки разбираться в нюансах не стали. На депутатскую неприкосновенность они тоже плевать хотели, так что выцарапать Михалькова из кутузки удалось лишь через две недели. А учитывая, что медицинскую помощь ему там оказывали самую примитивную, к активной политической жизни кандидат в президенты смог вернуться только через месяц, когда все было уже решено и поезд, на подножку которого ему требовалось вскочить, растаял далеко вдали.

Любитель способен продержаться против профессионала ровно столько, сколько позволит профессионал. А потому все, связанное с войной, стараются от любителей держать подальше. В том числе и строительство новых кораблей. Вот поэтому сразу после похорон Александрову пришлось направиться на главную орбитальную верфь компании «Петров и сыновья», дабы проконсультировать инженеров-кораблестроителей. Они там намечали дело, которым раньше не занимались, и совет профессионального военного был им очень нужен.

Верфь располагалась на орбите Гиганта. Именно так, не мудрствуя лукаво, обозвали некогда первопоселенцы газовый шар размером чуть поменьше Юпитера, вокруг которого вращалось не меньше дюжины спутников. По всем статьям удобное место. От родной планеты при современных кораблях практически в шаговой доступности, но при этом, не зная изначально, где верфь расположена, найти ее можно разве что случайно. В принципе, во время нашествия нигерийцев так и произошло. Ушли в режим глухого радиомолчания – и делу конец, об их присутствии даже не заподозрили.