Михаил Михеев - Вопреки приказу

Впрочем, удобство не ограничивалось маскировкой. Рядом – пояс астероидов с его рудниками, поэтому на орбите Гиганта расположили заодно уж и горно-обогатительный комплекс, а чуть позже добавили к нему и плавильни, выдающие в условиях глубокого вакуума и невесомости металлы немыслимой чистоты. Там же расположили фабрики по добыче углеводородов, сосущие их прямиком из атмосферы планеты. Затем добавили заводы по производству электроники… В общем, сейчас в этой точке космоса располагалось производство полного цикла, способное штамповать как боевые корабли, так и насквозь мирную продукцию. Ну и, разумеется, самые большие в системе космические города. Двадцать тысяч человек, причем не только в космосе, но и на поверхности лун Гиганта. Словом, интересное место.

С мостика корвета, доставившего сюда Александрова, зрелище открывалось величественное. Ажурные конструкции раскинулись на десятки километров, напоминая гигантскую елку с шариками-цехами. На самом краю, заключенный в кокон силового поля, висел на стапеле недостроенный корпус линкора, вокруг которого порхали в невесомости скорее угадываемые, чем различимые глазом фигурки монтажников. Атмосфера внутри кокона позволяла обходиться без громоздких скафандров, а преимущества невесомости здесь использовали на всю катушку. Идиллия…

Александров присмотрелся и удивленно шевельнул бровями. Конструкция линкора была ему незнакома – похоже, местные инженеры родили какой-то новый проект. Так, навскидку, строящийся корабль превосходил габаритами «Суворова» раза в полтора. Если и вооружение будет под стать габаритам, то гигант может оказаться самым грозным кораблем в обозримой части галактики.

Надо сказать, остальные стапели тоже не пустовали. С вектора, по которому шел корвет, рассмотреть можно было лишь малую часть верфи, но даже сейчас Александров видел не менее десятка звездолетов в разной стадии готовности. Время тут зря не теряли. Правда, таких гигантов, как на главном стапеле, на глаза больше не попадалось, все больше фрегаты да пара эсминцев, но все равно масштабы внушали почтение. А ведь это была пусть и самая большая, но не единственная верфь на Урале, и если остальные тоже работают в подобном темпе, очень скоро планета будет иметь свой флот, вполне сравнимый с тем, что есть в Конфедерации в целом.

Увы, подобная милитаризация подрывает экономику, это Александров тоже знал. Так что весьма скоро темпы строительства кораблей упадут. Хотя, с другой стороны, если имеется целевой заказ из метрополии…

Додумать мысль ему не дали, корабль начал разворот. Маневр захода на посадку командир выполнил излишне резко, и Александрова слегка замутило. Отвык от подобной лихости, на крейсере, а тем паче, на линкоре подобное воспринимается совсем иначе. Однако организм тут же пришел в норму, да и корабль быстро сбросил скорость, уравнял ее с неспешным орбитальным дрейфом верфи и аккуратно приблизился к стыковочному узлу. Раз-два, щелк-кланг, вот и прилетели!

Вообще-то, корвет – это не совсем то, что положено адмиралу по статусу, но здесь, внутри системы, небольшие корабли с их запредельными ускорениями оказывались мобильнее огромных крейсеров и потрясающих воображение линкоров. Впрочем, Александров когда-то сам командовал корветом и особых неудобств от тесноты не ощущал. Однако когда он прошел через шлюз и почувствовал под ногами уверенную твердость пола, то вновь осознал прелести высокого звания. Искусственная гравитация – корветам такой по классу не полагалось – все же нравилась куда больше, чем многочасовое висение в пустоте. Отвык ты от тягот и лишений, адмирал, с неудовольствием подумал Александров и решительно шагнул к встречающим.

– Карпухин Семен Викторович, – ну, этот мог и не представляться, как-то уже сталкивались. Впрочем, может и правильно, потому как было это давно, еще при разработке «Суворова», и Карпухин был тогда рядовым, ничем не примечательным инженером. – Исполняющий обязанности директора верфи.

Ну, с исполнением обязанностей тоже все понятно. Прежнего руководителя всего этого хозяйства только вчера отозвали на Урал. Зачем, почему – этим Александров не интересовался. Кивнув, он протянул руку и ответил.

– Благодарю, Семен Викторович, я вас помню.

Карпухин чуть польщенно улыбнулся и представил своего спутника:

– Котов Георгий Викторович. Мой заместитель и куратор проекта, ради которого вас и попросили прибыть.

– Очень приятно, – адмирал пожал ладонь инженера, узкую, но твердую, словно камень. – Ведите, показывайте ваше хозяйство.

Посмотреть и впрямь было на что. Точнее, было бы на что, имейся у них в запасе хотя бы неделя свободного времени – за меньший срок обойти верфи вряд ли было возможно. А потому они ограничились тем, что можно было увидеть по дороге к кабинету, в котором располагался Котов. Что, конечно, тоже впечатляло, но, во всяком случае, не подавляло воображение. И все равно вид из застекленных коридоров, в которых единственным непрозрачным местом был пол, открывался великолепный. И на сами верфи, и на огромный розовато-лиловый шар планеты под ногами. Впрочем, адмирал видел места и повнушительнее, да и сам кабинет оказался рядом. Ну а в нем стало уже не до красот.

Кабинет был невелик и порядком похвастаться не мог, весь заставленный и заваленный. Именно так, в нем уверенно соседствовали и сверхсовременная аппаратура, и архаичные чертежи и наброски, выполненные на обычной бумаге. Хотя, надо отдать обстановке должное, все это, несмотря на кажущийся хаос, образовывало некое подобие системы и не мешало перемещаться. В общем, рабочий кабинет талантливого и очень увлекающегося инженера, который, судя по дивану в углу, запросто может здесь же и заночевать.

Однако куда большее впечатление на Александрова произвел даже не этот кабинет, а соседнее помещение, соединенное с ним обыкновенной пластиковой дверью. По площади оно занимало места раз в пять больше, а вот свободного места в нем оказалось даже меньше. В нем пахало семеро молодых, пышущих энтузиазмом ребят обоего пола, да так, что от них разве что дым не шел. Мерцали экраны, крутилась в воздухе большая и совершенно непонятная голограмма, кто-то в углу, нечленораздельно рыча под нос, в клочья рвал бумажный лист. В воздухе висел аромат кофе, а на стенах вперемешку эскизы кораблей и шаржи на начальников, в большинстве которых легко угадывался Котов. Словом, картина, увидеть которую в нынешний циничный век достаточно сложно.

На появление аж целого контр-адмирала, в форме и при погонах, народ обратил внимание не сразу. Только после активного и немного смущенного покашливания Котова. Но зато потом…

Откровенно говоря, Александрову уже вечность не приходилось оказываться в таком положении. Его взяли в оборот шустро и без каких-либо намеков на смущение. Охнуть не успел, как оказался втянут в смерч творческого процесса, и как раз это не позволило ему впасть в ступор. А ведь задача, открывшаяся перед ним, поражала и масштабом, и амбициями. Ну, и перспективами в случае успеха тоже, разумеется.