Виктория Шваб - Эта свирепая песня

Когда сунаи задает вопрос, он приказывает дать ответ.

– Я сыт.

– Август, – укорил его Лео. – Ты всегда голоден.

Августа передернуло.

– Я попозже перекушу.

Лео прищурил черные глаза, и прежде, чем он успел добавить что-то еще – или вызвать брата на откровенность, – Август проскользнул мимо него. По крайней мере, он попытался это сделать. Он был на полпути к лифту, когда пальцы Лео сомкнулись на его запястье.

– Это тебе не понадобится.

Август застыл как вкопанный и сжал футляр со скрипкой еще сильнее. За четыре года он никогда не покидал стен компаунда без инструмента. Одна мысль о подобной потере привела его в смятение.

– А вдруг что-нибудь случится? – спросил он, сражаясь с нарастающей паникой.

Тень веселья промелькнула по лицу Лео.

– Тогда тебе просто придется запачкать руки.

Он выдернул футляр из рук Августа и втолкнул брата в кабину. Август споткнулся и повернулся к Лео.

Без своей скрипки он почувствовал себя осиротевшим, и его пальцы заныли.

– Пока, братец, – вымолвил Лео, нажимая кнопку первого этажа.

– Хорошего дня, – прибавил он, когда двери начали закрываться.

Лифт поехал вниз, преодолевая двадцать этажей. Август сунул руки в карманы.

Компаунд частично являлся небоскребом, частично операционной базой и, несомненно, крепостью. Бетон, сталь, колючая проволока и плексиглас: в основном в компаунде размещался спецназ. Подавляющее большинство из шестидесяти тысяч служащих ФТФ были расквартированы в других казармах, разбросанных по городу, но около тысячи обитали именно в компаунде. Правда, имелась здесь и некая загвоздка, суть которой была понятна и ребенку. Она гласила: чем меньше людей входит в здание или выходит из него, тем легче отследить интересующий тебя объект. А уж если ты Харкер и охотишься на трех сунаи Флинна, его секретное оружие, ты точно будешь шпионить за каждым и постараешься изучить компаунд вдоль и поперек, верно?…

Но это не представляло особой проблемы для Лео, поскольку он, собственно, и был лицом ФТФ, и для Ильзы, которая всегда находилась дома. Однако Генри был преисполнен решимости сохранить личность Августа в тайне.

Первый этаж оказался забит битком (с учетом комендантского часа день начинался рано). Август небрежно влился в поток, пересек бетонный вестибюль, прошел через охраняемые двери и очутился на улице. Утро буквально затопило его: намечался ясный и теплый день. Омрачали настроение Августа лишь металлический диск, царапающий кожу, и отсутствие скрипки.

Солнечные лучи озаряли высокие здания, и Август, вдохнув поглубже, задрал голову, чтобы посмотреть на гигантский компаунд Флинна. Четыре года он почти безвылазно просидел дома, а если и выходил из цитадели, то исключительно по ночам. Зато сейчас он на улице. Один. В супергороде И-Сити по последней переписи насчитывалось двадцать четыре миллиона человек, и он, Август, являлся лишь одним из них: просто какой-то парень, затерявшийся в утренней толчее. Неожиданно Августу почудилось, будто он стоит на краю обрыва, где заканчивается его прежний мир и начинается другой.

Шепот и взрыв. Зарождение будущего.

А потом наручные часы запищали, оттаскивая Августа от края пропасти, и ослепительная иллюзия рассеялась, истаяла в воздухе.

Август двинулся в путь.

Черный седан прорезал город, как нож.

Кейт смотрела, как он мчит по улицам, через мосты, рассекая транспортные потоки, словно плоть, на пути через Северный город. Утро выдалось солнечное, но тонированные стекла машины выпивали все краски, и потому урбанистический пейзаж за окном выглядел тоскливым, как надоевший старый фильм. По радио звучала монотонная классическая музыка, она внушала людям спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Надо сказать, что многие горожане охотно покупались на такой трюк. Когда Кейт попросила водителя, мужчину с каменным лицом по имени Маркус, сменить станцию, он проигнорировал просьбу. Тогда она сунула в левое ухо наушник и включила плеер. Ее вселенная раскололась, превратившись в рваный ритм, в гневный окрик.

Кейт откинулась на кожаную спинку кресла и позволила городу скользить мимо.

Сейчас И-Сити казался ей нормальным, чуть ли не обыденным.

И-Сити всегда был для Кейт мимолетным впечатлением, своего рода моментальным снимком или кадрами из замедленной съемки, между которыми пролегли годы. В первый раз ее отослали ради ее безопасности, во второй – похитили в глухой ночи, а в третий – изгнали за преступления ее матери.

Но теперь она вернулась сюда – в город своего отца. Здесь ее место.

Она будет рядом с отцом.

И она никуда не уйдет.

Кейт поигрывала зажигалкой и изучала лежащий на коленях планшет с картой И-Сити. Он ничем не отличался от любого супергорода – плотно населенный центр и постепенно сходящие на нет окраины, – но когда Кейт постучала по экрану металлическим ногтем, появился новый слой информации.

Через экран слева направо протянулась черная полоса, разделившая И-Сити надвое. Линия. В реальности она не была прямой, но четко разграничивала И-Сити на две части. Перейди на Северную сторону – и ты на территории Келлума Харкера. Перейди на Южную – и ты у Генри Флинна. Примитивный передел, мудрое разрешение конфликта – шести грязных, жестоких лет стычек, диверсий, убийств людей и монстров. Проведи линию на песке. Держись поближе к своим.

Неудивительно, что Кейт сюда не вписалась.

Флинн оказался идеалистом. Говорить о правосудии, о «законном обосновании», конечно, прекрасно, но ведь с приходом ночи его люди умирают.

Плоть и кости против зубов и когтей.

И-Сити не нуждался в моральном кодексе. Ему был нужен лидер, контролирующий ситуацию. Готовый замарать руки. Харкер стал идеальным кандидатом.

Кейт не тешила себя обманом. Она знала, что ее отец – плохой человек. Но И-Сити не требовался «хороший парень».

«Хороший» и «плохой» – что за бессмысленные словечки! Монстрам плевать на идеалы и намерения. Факты просты. На Юге – хаос. На Севере – порядок, купленный и оплаченный кровью и страхом.

Так эта система и работала.

Кейт провела пальцем по Линии, через серый квадрат, отмечающий Пустырь.

Почему отец согласился на половину города и позволил Флинну спрятаться за стеной? Только потому, что у него – три монстра на коротком поводке?

Она прикусила губу, вновь постучала по карте, и появился очередной слой информации.

Наверху карты возникли три концентрических круга, напоминающих бычий глаз. Это была шкала риска, показывающая, не увеличилось ли количество монстров и не нужно ли тому, кто направляется в центр И-Сити, быть бдительнее. Зеленая внешняя окружность, потом желтая и красная. Горожане в течение дня не обращали внимания на зоны, но прекрасно знали о границах, о местах, где яростный красный сменяется тревожным желтым, прежде чем окончательно истечь кровью и превратиться в относительно безопасный зеленый. Конечно, для тех, кто находился под защитой ее отца, риск падал почти до нуля… пока они блуждали в пределах Северного города.