Алекс Маршалл - Клинок из черной стали

– Мы можем победить ее, – задыхаясь, проговорил Доминго и откинулся на подушку. – Вместе с кобальтовыми мы еще можем это сделать. У них много солдат, с ними старые Негодяи, и если уж София одолела короля Калдруута и всех его верных слуг, она сможет справиться и с соплюхой И’Хомой.

– Ох, Доминго, – печально сказала Ждун, – неужели вы и впрямь потеряли рассудок? Холодная София умерла двадцать лет назад. Кобальтовым отрядом командует Чи Хён. И вы об этом знаете, вы сами называли ее имя в письмах ко мне. Софии давно нет в живых.

– Я-то знаю, зато вы ни хрена не знаете! – возмутился Доминго. – Я в таком же здравом уме, как и прежде. Это вы потеряли рассудок, если думаете, что, сдавшись на милость Цепи, спасете жизнь себе и своим людям. Они подняли со дна моря Джекс-Тот, голубушка, это хоть что-нибудь говорит вам?

– Да-да, вы и об этом писали, – проговорила Ждун, вставая. Позы, движения, интонации – все как у человека, который считает себя очень хитрым и проницательным, но на деле не способен даже просто развернуться и уйти. – Если даже допустить, что я не отмахнусь от ваших утверждений, как от бреда выжившего из ума старика, с чего вы решили, будто они могут подвигнуть меня на борьбу с неизбежным? Если Цепь сумела истребить Пятнадцатый полк, находящийся за половину Звезды от нее, и в считаные дни захватила Диадему, с какой стати я должна ссориться с ней? Куда разумнее приветствовать победу Цепи, и лучше уж платить десятину, чем видеть, как у тебя под ногами раскрываются Врата. Как знать, возможно, Тао снова назовут Садом Звезды, и хотя я понимаю, сколь мало это значит для чужака…

– Ничтожество! – Доминго презрительно сплюнул. – Глупая, трусливая курица.

– Мудрый военачальник должен понимать, что иногда необходимо сдаться, во имя того самого великого блага, о котором вы говорили. Ваша беда в том, что вы даже в мыслях не допускаете возможность поражения. Неудивительно, что вас разбили в пух и прах. Настоятельно рекомендую вам, Доминго, разобраться с вашим дерьмом, ведь когда мы вытащим вас из этой… неприятной ситуации, в которой вы оказались по своей же вине, вам придется принести кое-какие жертвы ради безопасности Азгарота. Перестаньте разглагольствовать и…

– Да что вы можете знать о жертвах? – огрызнулся Доминго. Он прекрасно понимал, что лучше бы смолчать и позволить ей уйти, чтобы спокойно оценить положение, но даже собственный язык перестал подчиняться его приказам. Или, возможно, не язык, а сердце, но это не имело значения. – Вы покойница, Ждун, слышите? Вы труп! Я не могу допустить, чтобы эта подлость сошла вам с рук, и не допущу! Если выкарабкаюсь, то отгрызу вам ноги, уж не сомневайтесь! Разница между нами еще и в том, что я убил больше цепистов, чем наберется солдат в вашем полку, трусливая тварь!

– Боже мой! – воскликнула Ждун, и по ее огорченному лицу Доминго понял, что слишком надавил на чрезмерно осторожного полковника. – Боже мой, боже мой! Сначала мне казалось, что вы вменяемы, и я даже подумать не могла… Что ж, очень жаль, Доминго. Я рассчитывала, что вы меня выслушаете и поймете, что на это хватит ваших размягченных мозгов… Это не ваша ошибка, а моя. Я не должна была говорить с вами так откровенно. И конечно же, не следовало предлагать сигару при вашем-то нездоровье. Приступ кашля, а затем… последняя жертва во благо Багряной империи.

Ждун двигалась быстро, но Доминго оказался еще быстрее. Как в старые добрые времена! У нее осталась зарубка на левом ухе после дружеского поединка, состоявшегося много лет назад. Таоанка так и не смогла нанести укол азгаротийцу, а он вконец измочалил ее тупым оружием. Однако та схватка произошла на ровной площадке, здесь же место было отнюдь не ровным. У привыкшего к превосходству над противником Доминго не возникло даже мысли позвать на помощь, и все, на что его хватило, – это задержать Ждун на мгновение, прежде чем она выдернула из-под него подушку и прижала к его лицу.

Он сопротивлялся, но без успеха – женщина была слишком сильна, и его здоровая рука все слабее сжимала ее запястье. А затем Доминго испытал, возможно, самое большое потрясение в своей жизни: он зря не верил в ад! Очень скоро он там окажется. Даже сквозь подушку слышен демонический хохот. Полковник слишком долго томил демонов ожиданием, но вот наконец настал час их пиршества.

Внезапно Ждун перестала душить Доминго. Он отбросил подушку и увидел того, кто оттащил таоанского полковника от ее жертвы. Огромное лысое существо выбралось из-под койки, левая сторона его почти человеческого лица была бледной, как топленые сливки, а правая – черной, как ежевичное варенье.

Ждун попыталась позвать охрану, как следовало перед тем поступить Доминго, но тут пегое существо в желтой одежде махнуло рукой, покрытой лиловыми узорами синяков и татуировок, и что-то произнесло, да так тихо, что Хьортт ничего не расслышал. Вместо крика изо рта Ждун вырвалась серия коротких хлопков, словно ее безупречно белые зубы были начинены порохом и теперь взорвались один за другим. Брызги шрапнели кололи щеки Доминго и залетали в судорожно глотающий воздух рот. На губах Ждун выступила кровь и потекла по подбородку. Однако она и теперь не закричала, а только поднесла страшно трясущуюся руку к мертвенно-бледному лицу и выдохнула протяжное «уххх…». Пожалуй, Доминго предпочел бы услышать крик. Затем она повалилась на пол, не издав больше не звука, а существо, вылезшее из-под кровати, опасливо присело, словно ожидая, что Ждун продолжит схватку в манере несокрушимых злодеев из театра ужасов Люпитеры.

Однако Ждун не подавала признаков жизни, и когда лысый неуклюже повернулся к Доминго, тот увидел, что кожа его спасителя не только цветом похожа на варенье и сливки, но и на вид подозрительно комковата. Сливки, очевидно, скисли, а густое темное варенье забродило, да и сама страхолюдина повела себя так, что хуже и быть не могло: подняла подушку, зажала ее под мышкой, а затем опустила покрытые струпьями ручищи на койку и улеглась рядом с Доминго. Кровать жалобно заскрипела.

– Привет, полковник Кавалера! – произнесло существо, которое не могло быть никем иным, кроме Хортрэпа Хватальщика, Ведьмака из Мешугга. – Будьте добры, приподнимите голову.

Доминго подчинился, не посмев без разрешения колдуна даже выплюнуть изо рта крошки зубов Ждун. Как только подушка вернулась на место, Хьортт откинулся на нее, Хортрэп поступил точно так же, и теперь они оба смотрели на провисшую под тяжестью снега крышу палатки. Как будто вернулись те времена, когда Доминго путешествовал в одном фургоне с братом Ваном.

– Я знаю, о чем вы думаете, – наконец нарушил тишину Хортрэп.

– Знаешь? – спросил Доминго, которого тошнило от привкуса чужих зубов.