Брайан Херберт - Навигаторы Дюны

Вориан нахмурился.

– Соперники часто бывают вынуждены садиться за стол переговоров. Какое решение будет больше всего отвечать интересам империи?

– Решение, которое позволит устранить обе крайности.

Судно совершило посадку на крыше парламентского дворца, и император повторил свое обещание взять ко двору Виллема.

– Вы останетесь и сами представите мне юного Виллема? Это повысит его престиж, ибо его лично порекомендует мне герой джихада.

Вориан не смотрел на скромно сидевшую в углу вещающую истину, но понимал, что она внимательно ловит каждое его слово. Это было ему на руку.

– Боюсь, что нет, сир. На самом деле я сомневаюсь, что когда-нибудь снова увижусь с Виллемом. Я собираюсь выполнить одну опасную миссию, с которой я должен справиться в одиночку.

На самом деле Вориан планировал выманить с Валлаха IX убийцу, а если удастся, то и ее сестру. Все зависело от того, передаст ли узнающая правду его слова Верховной Преподобной Матери Вале. Впрочем, Вориан не сомневался, что Фиелла именно так и сделает.

– Мне надо лететь на Коррин. Там Харконнены едва ли меня найдут.

Манфорд Торондо проснулся и приподнялся на подушках под крышей своего павильона, установленного посреди лагеря батлерианцев на центральной площади Зимии. Солнце еще не взошло, и лагерь окутывала предрассветная мгла. Если бы он был настойчивее, то император, несомненно, предложил бы ему более приличные апартаменты во дворце, но здесь Манфорд зато был среди своего верного народа. Энергетика единомышленников питала его, придавала силы, вселяла уверенность своей безоговорочной преданностью.

Скоро, очень скоро он призовет их к действию.

Но, несмотря на то что вокруг были тысячи его пылких сторонников, Манфорд вдруг остро ощутил свое одиночество, потому что рядом не было Анари Айдахо. По распоряжению Манфорда она вместе с лордом Удорумом Понди отправилась на его планету, чтобы оценить запасы атомного оружия и обдумать способы его доставки оттуда. Когда она вернется, он, Манфорд, решит, что делать дальше.

Но сейчас он чувствовал себя покинутым и одиноким.

Конечно, можно было кликнуть на помощь сотни верных сторонников, но в этом не было никакой необходимости – в принципе, Торондо вполне мог обходиться без посторонней помощи. Он без труда перебрался в самодвижущуюся коляску, стоявшую рядом с постелью. Подъехав к входу, Манфорд распахнул полог шатра, выкатился наружу и посмотрел в усеянное звездами небо Салусы. Имперская столица утопала в ярком свете даже в этот предрассветный час, но большинство его сторонников мирно спали в своих палатках и под открытым небом.

Были видны императорские сады, подстриженные деревья и пестрые цветы клумб, статуи героев джихада, стоявшие вдоль широких аллей. Манфорд преклонялся перед этими героями, беззаветно сражавшимися с мыслящими машинами. Он очень жалел, что ему не довелось участвовать в джихаде, когда враг был понятен всем…

Перед дворцом высился монумент, превосходивший размерами даже статую императора Файкана – монумент трем мученикам: религиозному вождю Иблису Джинджо, Серене Батлер и ее замученному ребенку. Убийство его стало искрой, воспламенившей священную войну.

Глядя на эти легендарные фигуры, Манфорд вспомнил те планеты, которые штурмовали его батлерианские последователи. Сколь многие народы ждут спасения от собственного искушения, и его, Манфорда, долг воевать до полной победы над этими искушениями. Он будет делать это ради блага человечества.

Как только Джозеф Венпорт будет уничтожен – о, Манфорд Торондо просто сгорал от нетерпения применить против него атомное оружие, – вся вселенная упадет в руки батлерианцев, и только после этого Манфорд Торондо будет считать свою миссию выполненной.

Под руководством Анари самые толковые военные советники Вождя разрабатывали планы уничтожения Колхара. Манфорд был уверен, что император Родерик будет в восторге и благословит его на этот подвиг, втайне, однако, надеясь, что и батлерианцам придет конец. Собственно, Родерик Коррино не особенно скрывал это свое сокровенное желание.

Манфорд решил не посвящать императора в свои тайные планы. Одобрение Родерика ему было абсолютно не нужно.

Однако необходимо все же смягчить неприязнь императора и его семейства в отношении батлерианцев. Во всяком случае, даже Правдовидица подтвердила, что Манфорд Торондо не имеет никакого отношения к исчезновению Анны Коррино, но Родерик до сих пор не может простить Манфорду смерть своей юной дочери.

Но скоро, очень скоро все изменится к лучшему. Манфорд уже придумал способ возвеличить память о маленькой Нанте, и был уверен, что императору это понравится.

Манфорд бодрствовал до рассвета, наслаждаясь своими мыслями и чувствами среди спавших мертвым сном последователей. В шатре, пользуясь отсутствием бдительной Анари, Манфорд заново перечитал части записных книжек Эразма, которые вождь батлерианцев тайно возил с собой. Покончив с чтением, он выглянул из шатра. Небо посветлело. Скоро взойдет солнце…

В шатер вошел священник Хариан с завтраком и любимым бодрящим чаем Манфорда. Лысый священник был страшно удивлен, застав Манфорда бодрствующим.

– У вас что-то случилось? Вы плохо спали?

– Нет, я хорошо выспался. Сегодня мы сорвем все покрывала. Император останется доволен.

Хариан нахмурился.

– Будет ли?

– Уверен, что да.

Люди начали просыпаться и выползать из своих палаток. Манфорд выслал на площадь глашатая, чтобы привлечь внимание императора. Из дворца вышли императорские гвардейцы и принялись с любопытством наблюдать за суетой в лагере батлерианцев. Затем солдаты и офицеры снова скрылись во дворце. Несомненно, все увиденное ими будет доложено Родерику.

Манфорд безмятежно допил чай. Хариан привел с собой дюжину рослых мужчин, которых Манфорд решил взять с собой на аудиенцию.

На одной из аллей копошились батлерианские рабочие, принесшие с собой два массивных предмета, упакованных в алую, расшитую золотом, ткань. Манфорд мысленно улыбнулся. Родерик Коррино и его жена будут обрадованы и взволнованы, когда увидят, какой дар приготовил им Торондо и его ремесленники в знак восстановления мира.

Охваченные любопытством садовники, работники парка и несколько гвардейцев поспешили за рабочими, чтобы пресечь их недопустимую самодеятельность, но рабочие спокойно шли вперед, не обращая на преследователей ни малейшего внимания. Вслед за солдатами двинулась толпа батлерианцев.