Руслан Михайлов - Эхо войны

Не пытаясь освободиться из железной хватки, я спокойно взглянул в лицо охранника, неспешно потянулся рукой к воротнику, привычно шевельнул ладонью и у меня в пальцах оказался небольшой метательный нож без рукояти.

– Хотел бы нарожать проблем, показал бы Рашиду Хасановичу вот это. Усек?

Увидев столь неожиданный сюрприз, Седой с шипением выпустил заготовленный для следующего ругательства воздух, вновь вдохнул полной грудью и выдал витиеватую матерную фразу, полностью относящуюся к недотепам охранникам, не могущим как следует обыскать доходягу охотника.

Убирая нож обратно в кармашек, я примирительно произнес:

– Я проблем никому не хочу. Ни к чему это. Но дарить кровью и потом нажитые вещи твоим охранникам не собираюсь.

– А ну пошли – уже совсем другим тоном произнес старший охранник и потащил меня по коридору к выходу.

Сопротивляться я не стал и послушно переставлял ноги, сохраняя безразличное выражение лица. Хотя внутри меня полыхало вовсю – злость на самого себя вперемешку с нарастающей тревогой. Вляпался по самые уши. Словно угодил в зыбучий песок и сейчас медленно погружаюсь, а ухватиться не за что.

И ведь виноват только я сам. Шайтан меня дернул пройтись по толкучке, не иначе. Сразу после разговора с хозяином шашлычной следовало рвать когти и, забившись в берлогу, затаиться на пару-тройку дней, а то и неделю, пока приезжие русские не уберутся из города и всколыхнутое ими дерьмо не уляжется. Твою мать!

Тут мы вылетели из темного коридора на солнечный свет. Найдя взглядом обыскивавшего меня охранника, Седой в один шаг оказался рядом и с размаху впечатал кулак ему в живот. Утробно всхлипнув, бедолага согнулся в три погибели и тут же получил сокрушительный удар коленом в лицо, сбивший его с ног. Зажав ладонями разбитый нос, охранник прогундел:

– О-ох… мать… шеф, да ты чего? Че я сделал-то?

– Я чего?! – прорычал Седой и наградил валяющегося в пыли Семена еще одним пинком, метя в пах – С-сука! Гребаный удод! Так ты значит пришлых обыскиваешь?! Заточку проглядел! Н-на! И еще н-на!

– А-а! Борис Евгеньевич! Ай! О-о-о… – от особенно сильного удара в живот охранник утробно всхлипнул и его скрутило в рвотной судороге. На чисто подметенный бетон выплеснулось зловонное содержимое желудка. Прекратив жестокую экзекуцию, Седой брезгливо отступил в сторону, не желая пачкать обувь.

Второй охранник боязливо отшагнул назад, переводя ничего не понимающий взгляд с избитого напарника на Седого и предусмотрительно держа рот на замке.

С безразличием взглянув на стонущего и неверной рукой утирающего залитый потеками рвоты подбородок Семена, я шагнул к своему рюкзаку, сиротливо валяющемуся шагах в пяти от входа – совсем не там где я его оставлял. Клапан отстегнут и откинут, шнуровка расплетена. На выцветших боках отчетливо виднелись пыльные следы ботинок. Не иначе парочка заскучавших на посту уродов решила сыграть им в футбол. Но сначала основательно покопались внутри, присвоив все, что им понравилось.

– Сучий потрох – тяжело дыша, выплюнул Седой, он же Борис Евгеньевич и переключил внимание на меня – Ну? Что там с твоими шмотками?

– Хреново с моими шмотками – мрачно отозвался я, поднимая рюкзак с бетона и взвешивая его в руке – Пока не проверял, но что внутри покопались так это точно, а потом еще и ногами от души попинали. Своих ножей вообще не вижу, как и лопатки.

– Понятно – кивнул Седой и круто развернулся ко второму, еще небитому охраннику – Я разве говорил, что в его вещах рыться можно? Я разрешал? Разрешал, спрашиваю?! Чего ты мне рожу строишь, верблюд херов!? Отвечай!

– Н-нет, Борис Евгеньевич, не разрешали – опустив голову промямлил тот.

– Так какого хрена?! – зло процедил старший охранник.

– Шайтан попутал.

– Ладно,… я с вами чуть погодя побеседую. Вещи вернуть. Мигом!

Оставшийся для меня безымянным охранник оказался настоящим живчиком. Не успел я открыть рот, чтобы поблагодарить Седого, как рядом со мной буквально из воздуха материализовался небольшой брезентовый сверток. Брезент кстати был мой собственный, все еще покрытый пятнами крови ушана.

Молча подхватив пожитки, я под пристальным взглядом Седого запихнул их в рюкзак и, подцепив его за лямки, выпрямился.

– Что, проверять не будешь?

– Вашего слова, Борис Евгеньевич мне будет достаточно – включил я уважительный тон.

Честно говоря, руки так и чесались досконально проверить имущество, но заставлять ждать и так уже исходившего паром старшего охранника мне не хотелось, равно как и ссориться с ним. Ни к чему это…

Пожевав губами, Седой искоса взглянул на своих людей и те лихорадочно закивали, подтверждая, что отдали все до последней мелочи.

– Все на месте – буркнул старший – Вы два тупых ишака стойте здесь и ждите моего возвращения. К хозяину никого не пускать, пока не вернусь. А ты… Битум, топай за мной на склад. Выберешь шмотки, заодно и деньги отсчитаю.

Склад оказался здесь же, всего в метрах в пятнадцати от нас, за неприметной металлической дверью с облупившейся белой краской. Над косяком виднелись следы некогда большой вывески, повествующей что-то о ремонте бытовых приборов.

Заметив мой интерес к жалким остаткам букв, Седой поинтересовался:

– Умеешь читать?

– Немного – пожал я плечами – Буквы разобрать сумею.

Хорошо смазанная дверь бесшумно отворилась, на нас пахнуло запахом лежалой кожи, железа, краски и чего-то еще, не поддающегося опознанию.

– До войны здесь мастерская была – пояснил охранник, заходя внутрь и маня меня за собой – Телики чинили, компьютеры, кондеры, музыкальные центры… да все подряд короче. А теперь вот под склад приспособили. Так… тебе ведь готовые шмотки нужны, правильно?

– Ага – кивнул я, с жадным любопытством оглядываясь по сторонам.

Тут было на что посмотреть. Относительно небольшое пространство склада заставлено грубо сваренными из профиля полками, в стены вбиты крючья увешанные мотками проводов, веревки и проволоки. Засмотревшись, я едва не споткнулся о толстенный моток троса лежащий на бетонном полу, рядом притулился здоровенный крюк – не иначе с крана сняли.

– Сюда иди – окликнул меня Седой, подходя к одному из стеллажей – Подберем тебе одежку.

– Ага – зачарованно отозвался я, с трудом отрывая взгляд от разложенных повсюду богатств. Помимо воли мозг уже успел подсчитать примерную стоимость увиденных вещей и даже предположить, кому именно их можно загнать. Такая уж у меня натура.

– Сюда иди, говорю! – раздраженно буркнул старший и, очнувшись от радужных грез, я поспешил на зов.

– У вас тут много чего…

– А? На складе-то? Да, наш хозяин мужик хозяйственный – хохотнул Седой и, посерьезнев, добавил – И порядок любит прежде всего. Я тебе вот что скажу, Битум – раз хозяин велел тебе одежку дать, то я дам, и денег сколько положено отслюнявлю, но если ты вздумаешь нас кинуть…