Леонид Рудницкий - Лондон: Бегство из ада

Ник сравнил эту картину с уже виденной в Илинге, и понял, что Лондон состоит из множества деревень, которые приросли к его центру. Но теперь все это в прошлом. выжившие люди ютятся в подземке, а их место на земле заняли приспособившиеся к новой обстановке твари.

Когда они проезжали мимо застывших пассажирских поездов, Ник старался не смотреть в их окна, чтобы не увидеть прильнувших к стеклам скелетов. От скелетов никуда нельзя было деться. Они валялись повсюду. Истлевшие сами по себе и обглоданные тварями, целые и рассыпавшиеся. Улицы выглядели так, словно кладбища стошнило и они вывернулись наизнанку, исторгнув из себя человеческие кости. «Так оно теперь и будет, – думал Ник. – У оставшихся в живых нет ни сил, ни возможностей похоронить мертвых. Хотя, мертвым это все равно, да и живым уже тоже. Они поменялись местами. Мертвые вышли наружу, живые ушли под землю».

Ник читал и старики рассказывали, что раньше живые боялись мертвых. Он не мог понять, чем был вызван их страх. Наверное, в той беспечной жизни им казалось, что мертвые опаснее живых, хотя в действительности все обстояло как раз наоборот. Или же живым очень хотелось чего-то испугаться, а было нечего?

Прежде, говорят, были чудаки, которые смотрели фильмы с фальшивыми страшилками и монстрами, чтобы почувствовать нервную дрожь. Сейчас они, наверное, были бы довольны – монстры вокруг не бутафорские, а самые настоящие. Пугайся, сколько влезет.

«Я не хочу пугаться, а все равно мне часто бывает страшно, – подумал Ник. – Главное, не подавать виду даже перед собой и бросаться навстречу опасности. Тогда можно его преодолеть, тогда еще ничего. Но если поддался и отступил – ты пропал».

Он смотрел на рельсы и шпалы. Оказалось, что это очень помогает размышлениям. «Так и живем – от одного страха до другого с небольшими перерывами, – думал он. – А у сталкеров перерывов вообще нет. И хоть говорят, что со временем страх притупляется, но он никогда не уходит совсем».

Раньше, рассказывал Санжит, основными страхами были потеря работы для большинства и разорение для предпринимателей, что одно и то же. Теперь страх только один – за свою жизнь. Прожить лишний день – уже удача, месяц – полоса везения, год – достижение. Так в чем же смысл? Ник не знал. Но был уверен, что не в выживании. По крайней мере, не только в нем.

Что оставалось от человека после смерти раньше? Дети, дом, дела, могила. Что остается сейчас? Дома нет ни у кого, метро – не дом, а только место пребывания. Могил теперь не устраивают – негде. Дела сузились до самых простых и примитивных. Остались дети, но их рождается все меньше. Цивилизация гибнет. Забываются науки и искусства, исчезают массивы знаний и умений.

Нику стало интересно, что было бы сейчас, если бы вдруг исчезли радиация вместе с тварями, а люди получили возможность выйти из метро? Смогли бы они восстановить прежнюю жизнь или бродили бы, как дикари, среди обломков цивилизации, не зная, как наладить все, что раньше исправно функционировало и казалось само собой разумеющимся – инженерные коммуникации, связь, транспорт, медицину, образование, строительство, многое другое?

Впрочем, нечего мечтать – радиация не исчезнет, и порожденные ею твари никуда не денутся. Цивилизация погибла окончательно. Монстры – они ведь появились не просто так. Природа заменила ими тех существ, которые не могут больше жить при радиации. И когда-нибудь из их среды возникнет новый человек, который подчинит себе все вокруг. Нынешние люди даже не будут ему родственниками. Так, предшественники, не более того. Он будет злобным и агрессивным, воинственным и беспощадным. Красота и мораль не будут иметь для него никакого значения. Он построит по своему подобию мрачные здания и внушающие ужас города. Вокруг будет враждебная природа и единственной его целью станет подчинить себе все вокруг.

К счастью, он еще не появился. Или уже? Если так, тогда дни нынешнего человека сочтены. У ютящихся в метро и подземельях не останется никаких даже призрачных шансов уцелеть. Собственно, их и так нет. «Все мы уже умерли, только отказываемся это признаться», – вспомни Ник слова Бивня, который в свое время открыл ему глаза на многие вещи.

Несколько раз рельсы перед дрезиной перебегали одиночные твари. Ни одна из них, благоразумно оценив превосходство людей, не сделала попытки напасть на них.

Однажды наперерез дрезинам из какого-то переулка бросилась стая шестилапых собак, но люди успели проскочить вперед и собаки отстали – скорость у сцепки оказалась больше, даже стрелять не пришлось.

Глядя на то, как привычно и властно распоряжается Штуцер, Ник чувствовал уколы самолюбия. Он был уязвлен тем, что командование экспедиции доверили не ему – владельцу карты, отбившему ее у бандитов, а поставили над ним непонятного Штуцера, только потому, что так захотелось главному спонсору.

Когда ревность одолела Ника вконец, он прибег к доводам разума: «Спокойно, – говорил он себе, – наши интересы на данном этапе совпадают. Разногласия могут начаться тогда, когда убежище будет найдено и начнется дележка, но до этого еще далеко. Нужно переживать неприятности по мере их поступления».

Словно почувствовав его мысли, Штуцер подсел к нему.

– Ну что, заместитель, – спросил он с показным дружелюбием, – сверим часы?

Ник механически глянул на циферблат.

– Не эти, – засмеялся тот, – согласуем еще раз наши планы.

– Зачем?

– Для лучшего понимания. Итак, что мы должны сделать?

– Найти убежище.

– Не только. Совет метро поставил перед нами задачу дойти до Истборна, обследовать местность на предмет радиации, осмотреть убежище, а затем, если получится, найти лодку или яхту, проплыть вдоль побережья и вернуться в Лондон морем.

О возвращении морем Ник слышал первый раз.

– Почему нельзя вернуться назад тем же путем? – спросил он с недоумением.

– Потому, что они хотят знать, что творится в других местах, – терпеливо разъяснил Штуцер.

– А не пошли бы они к черту? Это дополнительные опасности и мы можем потерять гораздо больше людей. Пусть плавают сами.

– Нет, так не пойдет! – твердо сказал Штуцер. – Кто платит, тот и заказывает музыку.

– А ты, значит, представитель заказчика? – уточнил Ник.

– Да, так и есть.

– Не так уж много они заплатили.

– Много или не много, а без их помощи этой экспедиции не было бы.

– Была бы другая, – возразил Ник.

– Но образовалась эта. Ты ведь не собираешься менять правила по ходу игры?

– Нет, – буркнул Ник.

– Вот и хорошо, – кивнул Штуцер. – Идем дальше.

Но покрасоваться в роли стратега ему не удалось.

– Впереди завал! – доложил Янус.

Все взглянули на рельсы. Метрах в ста перед ними громоздились набросанные шпалы и куски ржавого железа.