Татьяна Гуркало - Город для хранящего [СИ]

Хият глубоко вдохнул, расслабил плечи, попытался заинтересованно уставиться на очередного советника, почему-то решившего доказать, что раньше хранящие работали за еду, и мысленно позвал:

— Ладай!

Дорана опять успела расслабиться и заскучать, когда сидящий рядом парень натурально подпрыгнул, замер в странной позе с выпученными глазами, а потом рухнул на свое место и стал о чем-то старательно думать, судя по выражению лица. Девушка даже побоялась спросить, зачем все эти телодвижения. Вдруг его осенило, и он именно сейчас изобретает рецепт вечной молодости. А она перебьет, и он все забудет.

Выражение лица у Ладая стало сначала хмурым, а потом откровенно мрачным. Он встал, оперся об перила и долго на что-то смотрел. Потом опять вернулся на свое место и замер в расслабленной позе, положив ладони на колени.

— Так, — сказал наконец. — У тебя щит есть?

Дорана кивнула и показала Ладаю браслеты. Он хмуро на них посмотрел, прикоснулся кончиком пальца и кивнул.

— А лепить птичек умеешь?

Девушка отрицательно помотала головой.

— Плохо. Надо Лиирана предупредить, они через два балкона от нас, тоже запертые, если я что-то понимаю в этой жизни. Ладно, надеюсь они сообразят не высовываться и не паниковать.

Ладай вздохнул, встал на ноги и подошел вплотную к перилам.

— Когда я спрыгну, садись на пол и делай вид, что тебя здесь нет.

— Спрыгнешь?

— Спрыгну. Не беспокойся, я умею прыгать, и в отличие от Хията, даже замедлять падение, а не грохаться на подушку из силы… В общем, не важно. Просто не привлекай к себе внимание, и все будет хорошо.

Дорана кивнула.

Ладай улыбнулся, еще немного постоял, а потом прыжком перемахнул перила и исчез из вида.

Девушка тут же села на пол, активировала бубушкины браслеты, резво поползла к перилам и стала с помощью увеличивающей линзы наблюдать за происходящим в щель между пухлыми балясинами.

Ладай к тому моменту куда-то бежал чуть ли не по головам советников. К их счастью, по спинкам кресел он скакал весьма ловко и ни на кого пока не, наступил, хотя ошалевшие советники и без того ругались ему вслед.

Хият сидел в такой позе, словно тоже собирался куда-то стартовать. Наверняка туда же, куда спешил и Ладай, просто ему надо было, чтобы огневик добежал первым.

Потом на ноги вскочил какой-то мужик, странно одетый и непонятно что делающий в задних рядах советников. Он начал орать, и Хият сорвался в бег, следом за Ладаем, запрыгнувшим на подиум и вышвырнувшим из-за трибуны очередного любителя толкнуть речь. Куда этот любитель упал, Дорана не поняла, потому что одновременно произошло три вещи.

Орущего мужика снесло воздушной волной и хорошенько приложило об стену. Он на несколько мгновений замолчал, а потом стал орать еще громче и в другой тональности.

Ладай грохнулся на колени, замахнулся кулаком и ударил им перед собой. Пламя после удара взметнулось почти до потолка и подиум рассыпался пеплом, в который огневик и грохнулся, кажется, лицом.

Хият добежал до Ладая, тоже шлепнулся на колени и вогнал в пол у самого его лица нож. Тут же этот нож выдернул, схватил не успевшего сориентироваться друга подмышки и бодро куда-то его поволок.

Странно одетый мужик уже не кричал, а натурально визжал. А еще он тряс ладонями и от него несло такой силой, что советники, среди которых были и не слабые маги, поспешно отступали и обвешивались щитами.

Хият, на удивление быстро, доволок Ладая до стола Атаны, и там они и разлеглись, прямо на полу. Мудрейшая почему-то последовала их примеру.

Словно по команде вокруг начали падать на пол люди.

Странный мужик резко замолчал и тоже шлепнулся задницей на паркет, а потом еще и под кресло попытался заползти.

А потом была вспышка. Яркая-яркая. Перед глазами у девушки заплясали темные тени, лицо обдало горячим воздухом, а браслеты стали сначала неподъемно-тяжелыми, а после легкими, как перышки. И звенеть начали. А может, это звенело у Дораны в ушах. Девушка не поняла. Она просто пыталась проморгаться и не свалиться с балкона. Потому что балясина, за которую она неосторожно схватилась, раскрошилась в ладони, как яичная скорлупа.

А еще было очень страшно. Не за себя. За себя бояться уже поздно. Если балкон, в отличие от перил, выдержал, то и дальше с ним вряд ли что-то случится. И браслеты прабабушки помогут, они древние и заряженные под завязку.

А Хият где-то там внизу.

Там, где опять начал орать тот непонятный мужик, причем орать что-то подозрительно похожее на проклятья и голосовые плетения одновременно. Только бубна и не хватало.

И там внизу не один Хият. Там еще двое братьев. И дедушка, который маскировался под запертого на чердаке телохранителя мудрейшей. И еще много людей.

А она здесь, защищенная и совершенно беспомощная.

Дура, потому что. Учиться надо было вовремя. Но у нее ведь были дела важнее. А теперь сожалеть поздно. И надо терпеливо сидеть и ждать. Потому что ничем помочь не можешь. Можешь только отвлечь и помешать.

План был банален и прост. Нужно по балке подползти как можно ближе к голосящему собирателю и просто его заткнуть. Ага, свалиться с верху и засунуть в рот кляп. Вряд ли он к этому готовился и успеет отреагировать. А пинать собирателя силой все равно бесполезно, какой-то воздушник прекрасно это продемонстрировал.

Вот Тоен и полз, стараясь делать это быстро.

А еще, он, наверное, единственный из присутствующих в зале понимал, почему собиратель голосит. Это был призыв. Призыв то ли потусторонней твари, то ли еще какой-то гадости. Кого и чего именно, Тоену знать не хотелось. И он очень надеялся, что не узнает этого.

А потом хранящий с приятелем что-то сотворили и план пришлось менять буквально на лету. Ага, в тот самый момент, когда Тоен падал вниз, вместе с куском не выдержавшей его веса балки. Летел мужчина недолго, падение замедлить сумел и даже приземлился вполне удачно — прямо на упитанного советника.

Замолчавший было собиратель опять заголосил, начав призыв заново, и Тоен пополз вперед, ориентируясь на его голос.

Первым к выходу кинулся, как ни странно, советник Сакет. То ли он заранее знал, что в зале будет собиратель, и первым понял, что дорогой гость делает что-то незапланированное. То ли просто испугался.

Атана за его бегством следила с непередаваемым ехидством и даже коротко хохотнула когда дверь, вместо того, чтобы открыться перед мудрым мужем, отбросила его так, что он кубарем покатился.

Потом к лежащей под столом компании присоединилась старая паучиха и стало еще веселее. Она комментировала попытки коллег вырваться из ловушки и завывания собирателя, которому эти завывания пришлось начинать заново уже в четвертый раз. Сначала его какой-то воздушник приложил, потом ритуальный рисунок, потом чуть ли не на голову свалился кусок потолочной балки, а потом с какого-то балкона в него прилетел стул. Удачно прилетел. Собирателя сбило с ног, как кеглю.