Алекс Кейн - Хроники вечной жизни. Проклятый дар

– Что ж, посмотрим. – Королева недоверчиво покачала головой и устремила взгляд на приговоренного.

Несчастного мальчишку поставили на колени в центре площади. Распорядитель с помоста простер руки над толпой, призывая зрителей к молчанию. Гомон быстро стих, и воцарилась тишина.

Со своего места поднялся епископ толедский Бартоломе Карранза и, откашлявшись, начал читать проповедь. Все время, пока она длилась, Франсуа молился, повторяя одну фразу: «Господи, прошу тебя, только бы он не ошибся!» Романьяк в нетерпении поглядывал ввысь, но пока ничто не намекало на то, что его плану суждено осуществиться.

В первых рядах зрителей он заметил дона Родриго. Хотя тот искренне любил Франциско Солано, но держался стойко: Франсуа предупредил друга, что спасение может подоспеть лишь в последний момент.

Священники, до которых тоже дошел необычный слух, с пониманием косились на взволнованную толпу и украдкой озирались, надеясь увидеть обещанный знак. Они, конечно, не сомневались в справедливости обвинения, но вдруг?

Церемония шла своим чередом. После проповеди последовала общая молитва. Каждые несколько фраз она прерывалась возгласом: «Помолимся за заблудшую душу его». Зрители рассеянно крестились и пристально вглядывались в лицо мальчика. Тут и там в толпе слышался шепот: «Где же знак?» Напряжение нарастало. Франсуа ежеминутно смотрел на небо.

Молитва закончилась, и толпа загомонила. Мальчик, стоящий на коленях посреди площади, вдруг поднял голову и бесстрашно взглянул в глаза судьям. Сам Великий инквизитор поднялся со своего трона и трижды задал вопрос Франциско Солано:

– Отрекаешься ли ты от ереси своей и раскаиваешься ли в ней?

И трижды вся площадь услышала его ответ:

– Я не виновен!

Дон Фернандо стукнул посохом и провозгласил:

– Тебя ждет очищение!

Над площадью повисла тишина. Казалось, зрители даже не дышали, чтобы не нарушить торжественности момента. Церковный глашатай, развернув длинный свиток, начал зачитывать приговор.

Франсуа не слушал, он уже неотрывно смотрел на солнце. Ну когда же, когда?

– …высказывался против того, что устанавливает Священное Писание и Евангельский закон… – торжественно звучал голос глашатая.

«Что это? Мне показалось или край солнечного диска слегка ущербен?»

– …возносил молитвы, противные нашей святой католической вере и каноническим законам…

Шевалье, ослепленный непрерывным разглядыванием светила, уже ничего не мог толком увидеть.

– …и не пожелал отречься от своих еретических заблуждений…

«Да что же это такое?! Неужели он ошибся?!»

– …приговаривается к священному акту веры! – закончил глашатай.

Снова поднялся Великий инквизитор и, трижды стукнув посохом, воскликнул:

– Да будет душа твоя очищена!

Люди на площади слабо ахнули и затихли. Два стражника подхватили Франциско и поволокли к столбу. Он не сопротивлялся и в полной тишине поднялся по приставленной лестнице на маленькую площадку у столба. Казалось, чем ближе страшная развязка, тем больше достоинства проявлялось в этом мальчике.

Франсуа был в отчаянии. Уже совершенно ослепленный, он упрямо пытался разглядеть что-то на солнечном диске. Зрители растерянно переглядывались – где же знак?! Стражники между тем привязали приговоренного и, взяв по факелу, направились к костру. Хоть мальчик и держался необыкновенно стойко, но теперь на лице его словно была надета маска ужаса. Женщины в толпе тихо плакали.

Франсуа кинул взгляд на дона Родриго: по щекам его катились слезы. В последней попытке спасти мальчишку Романьяк наклонился к королеве:

– Сеньора, мне чудится или солнце превращается в лунный серп?

Донья Изабелла подняла глаза к небу. Одновременно стражники, подойдя к столбу, наклонились, чтобы поджечь дрова. Что же делать?! Франсуа в отчаянии вскочил и крикнул:

– Стойте!

Стражники замерли и повернулись к нему. Великий инквизитор и все священники тоже дружно воззрились на Франсуа. Он стоял ни жив ни мертв и лихорадочно придумывал, что бы сказать. И в этот момент королева подняла руку, и в тишине раздался ее удивленный возглас:

– Знак!

Все разом посмотрели ввысь, и над толпой волной пронеслось: «Знак… знак… знак!» Люди как завороженные стояли и смотрели на солнце, на ярком диске которого отчетливо выделялась все увеличивающаяся выемка. Франсуа бессильно опустился на скамью.

Священники растерянно переглядывались. Вдруг среди напряженно молчащих людей кто-то крикнул:

– Святого казнят!

Толпа вздрогнула и зашевелилась. Послышались возмущенные возгласы, зрители зашумели. Распорядитель вскочил и снова простер руки над головами:

– Ти-ихо!

Франсуа взглянул вверх – от солнца остался лишь тоненький серп.

Вновь поднялся дон Фернандо, Великий инквизитор, и громко возвестил:

– Если Господь наш не желает, чтобы этот грешник был казнен, Он подаст нам знак!

Горожане заволновались, раздались недовольные крики:

– Мы уже видели!

– Это знак!

– Мы верим!

Зрители, словно по уговору, подались вперед, туда, где стоял у столба Франциско Солано. Стражники схватились за руки, изо всех сил сдерживая толпу. В этот миг последний луч солнца погас и на Толедо легла тьма. Лишь факелы вокруг несостоявшегося костра освещали колеблющимся светом привязанного к столбу мальчика, и это зрелище было жутким и величественным. По площади пронесся изумленный вздох, и тут из темноты послышался голос Великого инквизитора:

– Всемилостивый Господь дал нам знак! Осужденный помилован и будет отпущен на свободу! Помолимся же, братья!

Позже, вспоминая этот день, Франсуа чувствовал легкую дрожь: еще немного, и мальчишку бы сожгли. И, конечно, он не мог не восхититься Великим инквизитором. Растеряйся тот, задержись со своими словами хоть на полминуты, и в толпе началась бы паника, вызванная внезапно наступившей темнотой. Но дон Фернандо не просто отвлек людей, он дал им дело – читать молитву. И как раз во время нее солнечный свет вернулся, еще сильнее укрепив веру горожан.

По дороге в Алькасар королева сказала:

– Я так рада, дядюшка, что вы пошли со мной. Если бы вам не удалось вовремя заметить знак, святого бы сожгли.

Франсуа счастливо рассмеялся. Этот день дорого ему дался, но в конце концов все обошлось. «Спасибо, Нострдам!»

Дон Родриго был потрясен. Как можно специально вызвать солнечное затмение? Испанец был бесконечно благодарен Франсуа, но стал относиться к нему с опаской – уж не колдун ли он, в самом деле? Романьяк был вынужден рассказать о письме Нострадамуса и обо всех ухищрениях, которые пришлось применить, чтобы перенести казнь.

И то ли провидение воплотило в жизнь выдумку Франсуа, то ли появление знака Божьего так повлияло на спасенного мальчика, но через год он поступил послушником во францисканский монастырь, а столетием позже был канонизирован.