Роман Злотников - Долгое море

Город встретил их с северянином настороженно. Несмотря на то что стражу у ворот несли люди, да и на городских улицах орков также было не видно, в городе они точно были. Трой сразу и не понял, откуда у него появилась уверенность в этом, а потом до него дошло, что дело в запахе. Здешние орки пахли по-особенному, не так, как их восточные собратья, которые, впрочем, не столько пахли, сколько воняли. Жуткой смесью немытого тела, варжьего и овечьего навоза, запаха гниющей пищи изо рта и еще черт-те чего. Эти же действительно пахли хоть и неприятно (ну, на вкус Троя), но и не так, чтобы вышибало слезу. Да и вообще, вполне возможно, не ассоциируйся подобный запах с орками, он бы не то чтобы Трою понравился, но скорее всего не раздражал бы. А сейчас раздражал…

Людей на улицах по светлому дню было не так чтобы и много. Но те, кто были, бросали в сторону двух чужаков не очень-то радушные взгляды. Так что они с Яханом, шустро перейдя привратную площадь, нырнули в боковую улочку и протопали пару кварталов. После чего сделали еще пару поворотов и вышли на небольшую и совершенно пустынную площадь. Теперь предстояло оглядеться и найти возможность собрать первичную информацию. Информация о кое-каких контактах у Троя была еще со времен его предыдущей вылазки. Прежде чем он выбрался из клетки, Толстая Лубвь рассказала ему о своих контактах в Аркоране, да и о самом городе тоже. Да и в тех бумагах, которые привез ему Эрик, также кое-что было. С теми беженцами, что они вывезли из прибрежных городов земли Глыхныг во время их предыдущего дерзкого рейда, основательно поработали и сумели многое накопать. Потому что среди беженцев оказалось и несколько представителей криминалитета с обширными связями по всему побережью и северу. Так что совсем уж слепым котенком он не был. Но какие из этих контактов все еще живы и действующие — еще предстояло узнать.

— Вон таверна, — оживился Ящерица, кивая в сторону потемневшей деревянной вывески, на которой было вырезано изображение кружки и тарелки с лежащей на ней птичьей ножкой. Не то чтобы очень уж искусное, но вполне узнаваемое. Трой огляделся по сторонам. Больше никаких забегаловок поблизости не было, так что выбирать было не из чего. Поэтому он повернулся к спутнику и согласно кивнул.

В таверне было пустовато. И дымновато. Похоже, в очаге забился дымоход, а хозяин почему-то не сподобился пригласить трубочиста. Они прошли через весь зал и уселись за стол в дальнем углу, у окна с распахнутыми ставнями. Тут дышалось слегка полегче. Некоторое время ничего не происходило, но затем толстый мужик, стоящий за стойкой, который пару раз бросил на них вопросительный взгляд, повернул голову и что-то рявкнул в сторону женщины, сидевшей сбоку от стойки на колченогом табурете, обессиленно опустив руки. Однако та никак не отреагировала на этот рык. Мужик тяжело вздохнул и, выйдя из-за стойки, пошкандыбал к ним, тяжело припадая на протез, бывший у него вместо левой ноги. Впрочем, похоже, человеком он был весьма опытным, поэтому сразу же прихватил кувшин с пивом и несколько глиняных стаканов.

— Что будете заказывать? — поинтересовался тавернщик, бухнув на стол кувшин и стаканы.

— А чего есть? — тут же поинтересовался Ящерица.

— Бобы тушеные, флис вчерашний, грудинка жареная, но только остатки, — перечислил хозяин.

— Неси все, — решил Трой, поднимая кувшин и разливая пиво. — Но чуть позже. А пока присядь и выпей с нами. Посетителей у тебя, как я вижу, немного, так что развлеки нас доброй беседой. Мы пришли издалека, и нам интересно, что творится у вас в городе. А то стражи на воротах как-то слишком подозрительно на нас смотрели.

Хозяин удивленно воззрился на них.

— Издалека? Но-о… как? Ведь Большие люди запретили покидать свой омнон.

Трой мысленно чертыхнулся. Вот и первый прокол… Омнон в земле Глыхныг был чем-то вроде графства. С тем отличием, что центром каждого омнона непременно являлся город. И что теперь делать?

— Ну, ты же, наверное, знаешь, хозяин, что есть такие люди, которые всегда готовы помочь другим людям в исполнении их желаний, — вступил в разговор Яхан и, подмигнув хозяину, продолжил вкрадчивым тоном: — Разных желаний. В том числе и тех, которые не слишком одобряются Большими людьми. Вот мы как раз на таких и работаем.

Трой бросил на Ящерицу благодарный взгляд. Молодец парень. Быстро среагировал. Однако реакция хозяина оказалась совсем не той, на которую можно было рассчитывать после таких заявлений.

— В-вы… — дрожащим голосом произнес он с выражением дикой надежды на лице, — вы привезли усль?

Трой с Ящерицей переглянулись.

— Усль? О чем ты, добрый человек?

Трактирщик нетерпеливо махнул рукой и торопливо заговорил:

— Не надо, я знаю. Мне сам Тутрикм говорил, что скоро будет поставка. Буквально на днях. А мне усль очень нужен, очень. Жена без него заснуть не может. А если вдруг засыпает, так сразу же просыпается и кричит. Жуть как кричит. Потому ни я, ни жена ночью спать не можем. А нам ведь работать надо. Народ обслуживать. У нас таверна известная — вся округа к нам ходит. Вы не смотрите, что сейчас народу нет, вечером тут не протолкнуться будет. Да к нам даже, бывает, Большие люди заходят. И какие! Сам Фыхкаг у нас как-то обедал… А жена, если без усля, так совсем никакая. Или даже того худее — третьего дня еле успел ее из петли вынуть. Уже даже почти бочку оттолкнуть успела. Чудом добежал, с такой-то ногой…

Трой с Яханом переглянулись, после чего герцог Арвендейла осторожно поинтересовался:

— А что у вас случилось?

Трактирщик удивленно воззрился на него, почти сразу же у него на лице нарисовалось понимание.

— А, ну как же, ну как же… вы ж не местные… — И он горячо заговорил: — Мы заплатили все, все налоги, совсем все. Более того, наши старшие, Иттиль и ее брат Умтур, ушли в Ахлыг-Шиг добровольно! — Тут голос трактирщика начал звучать с надрывом: — Шаманы очень ценят тех, кто согласился стать жертвой добровольно. Так что мы получили освобождения от мясного налога на двенадцать лет! Сам Старший шаман Ивхыг выдал нам индульгенцию!! — Тут трактирщик дрожащей рукой схватил стоящий на столе стакан с пивом и одним глотком осушил его. Несколько мгновений он сидел, отдуваясь и тяжело дыша, а затем его плечи опустились, и он заговорил уже глухо: — Ивкиль все называли Солнышком. Она и была им. Веселая, смешливая, всегда с улыбкой. Ее голос звонким колокольчиком разносился по всей улице. Не было никого, кто посмел бы ее обидеть. Наоборот, наши соседи сами набросились бы с палками на любого, кто только лишь бросил злобный взгляд в ее сторону. Ее все любили. Все… — Он снова тяжело, со всхлипом вздохнул. — Они приехали из столицы. Старший шаман и двое учеников. Ивкиль как раз побежала к матушке Умитее за молоком. Жена собиралась делать уфту, а молока, чтобы запарить зерно, как на грех не оказалось. И Ивкиль сама вызвалась сбегать принести. Она уже возвращалась, когда они, они… — Трактирщик всхлипнул, а сидевшая рядом со стойкой женщина завыла в голос. Трой с Яханом окаменели.