Алексей Корепанов - Бардазар

– Чувствую, – кивнула женщина, и звездочки в ее волосах замигали еще чаще. – И она не такая уж большая. Я тоже как бы смотрю в зеркало, но вижу там не то, что уже есть, а то, чего еще нет. А может, и не будет.

– Да как же можно увидеть то, чего еще нет? – теряя терпение, воскликнул Дарий. – Вот завтра, к примеру, я выпью пива. Не можете же вы сейчас увидеть, что я его пью, и какое именно пиво?

– И где, – добавил Тагейзер. – И с кем.

– Такие мелочи не вижу, – согласилась гадалка. – Я вообще не конкретные образы вижу, а отдельные узловые моменты, тоже не как конкретную картину, а как некую абстракцию, которая трактуется только в определенном смысле. Понятно, красавцы? – У гадалки, судя по этой тираде, был солидный стаж работы по специальности, и с подбором слов затруднений у нее не возникало.

– Ага, – усмехнулся Дарий. – Понятно. А ждет тебя, красавец, дальняя дорога, казенный дом…

– И пустые хлопоты, – подсказал Тангейзер, тоже вспомнив какой-то старый фильм. – Зато потом – повышение по службе.

– Дальнюю дорогу вы уже проделали. – Кажется, гадалку ничуть не смутили насмешки. – Но она еще не кончилась. Вот увидитесь со своими подругами – и снова в путь.

– Разумеется, – опять усмехнулся Дарий. – Если мы с Флоризеи, то и сюда дорогу проделали, и отсюда проделаем. Такое просчитывается на раз. И повышение по службе тоже.

– Согласна, – кротко сказала гадалка. – Умеешь соображать, не зря Тазанское с отличием окончил. Жаль, мать с отцом не успели порадоваться, не дожили… А вот у товарища твоего с родителями все в порядке, только живут они врозь.

Дарий некоторое время молча хлопал глазами, потом переглянулся с притихшим Тангейзером и неуверенно произнес:

– Ладно, с прошлым вы, может, и разбираетесь… в голову залазите или еще как… А вот насчет будущего… сомневаюсь.

– Давайте я вам все-таки кое-что расскажу, – предложила гадалка. – Бесплатно ведь. И мне польза, и вам не помешает.

– Ну, если вам польза, то действуйте, – сказал Дарий. – Да, Тан?

– Почему бы и нет? – отозвался Тангейзер.

Гадалка шагнула поближе к танкистам, протянула к ним руки, повернув ладони вверх.

– Кладите руки, один правую, другой левую, – распорядилась она. – Специально думать ни о чем не надо, просто стойте, а я буду говорить.

Когда танкисты выполнили ее команду, она сжала их кисти и так пристально посмотрела на Тангейзера, что тот отвел взгляд.

– Вижу, вижу… – пробормотала гадалка секунд через десять. – Девушка… невысокая… короткие волосы… темноватые… и глазки темненькие… Сердце у нее доброе, голова умная, ноги сами в пляс пускаются… Будет она с тобой, красавец, и пути ваши пойдут вместе. Заживете в новом доме, с новой мебелью… Только видится мне какой-то огонь… Вот если уйдешь от него – будет тебе счастье, красавец!

Тангейзер молчал, молчал и Дарий.

«А ведь это она, похоже, про Улю говорит, – подумал он. – И невысокая, и умная, и у роомохов на Можае уж так отплясывала! Неужели действительно можно заглянуть в будущее? И что это за огонь? Пожар в части вспыхнет?..»

Гадалка перевела взгляд на него и молчала так долго, что Силва забеспокоился.

– Прояснилось немного, – наконец сказала она. – Вот… вот… Какой-то видный мужчина, тоже в военной форме… грузноватый… уши такие солидные, с оттопыром… бровищи густые-прегустые…

«Похоже на комбата Милицу, – растерянно подумал Дарий. – Вместо жены мне будет, что ли?»

– Вижу и девушку, – продолжала гадалка. – Только лица не разобрать. И опять тот же огонь… Уйдешь от него – будет она твоей, и будет вам счастье!»

Гадалка замолчала, разжала пальцы и опустила руки.

– Что, это и все? – спросил Дарий.

– Алкоголь в вас играет, не дает много углядеть, – ответила гадалка.

– А если мы завтра придем?

– Два раза гадать нельзя, да и не получится.

– А что это за огонь? – поинтересовался Тангейзер. – Что горит-то?

– Не ведаю, – развела руками женщина. – Я в этих делах не специалист. Но теперь вы о нем знаете, вот и побережетесь. Если сможете. Спасибо вам, красавцы – сняли с меня часть наказания. А до утра, глядишь, и еще кто-то попадется. Вы-то у меня за два сеанса пойдете.

– И вам спасибо, – сказал Дарий.

– Успехов в работе! – добавил Тангейзер.

– Академики сообщили, что транспортник опять нашелся! – громогласно объявил Добрыня Кожемяка, войдя в кают-компанию, где пили кофе оба мага и Станис Дасаль. Бенедикт Спиноза традиционно был представлен тут воздушным развездчиком. Воздушный разведчик кофе не пил.

– Где нашелся? – встрепенулся Хорригор. – В той же системе?

– Нет, не в той же, – мотнул головой Добрыня Кожемяка. – Теперь – в системе Тулунду. Это Северный сектор.

– И как там? – осведомился Аллатон. – Все живы-здоровы?

– Трудно сказать, – развел руками командир фрегата. – Собственно, вся связь с транспортником ограничилась парой слов: «Слушаю, Мурманский». И пропала. Конечно, расположение источника выяснили, и направление движения тоже, стали прочесывать – но пока ничего не обнаружили.

– И это называется – «транспортник нашелся»? – пробурчал Хорригор.

– Во всяком случае, дал о себе знать, – парировал Кожемяка. – А это, согласитесь, уже кое-что.

– Да уж, конечно, лучше, чем ничего, – не стал спорить Хорригор.

– Швыряет его по всей Галактике… – задумчиво произнес Аллатон.

– Причем не через Дыры, – заметил Кожемяка.

А Станис Дасаль продолжал молча пить кофе. С тех пор, как Шерлок Тумберг покинул фрегат, Умелец чувствовал себя свободней, но все-таки без особой нужды в разговоры не лез.

Пока военный корабль шел от Лабеи к Земле, Стимс Дышкел поставил находившихся на борту фрегата в известность о том, что транспортник Ярилы Мурманского обнаружен в системе Менпархо – об этом ученому сообщили из Дальразведки. И к нему, опередив спасателей, отправился кто-то из членов экипажа оказавшегося поблизости рейсового дальнолета. Эти парни пробрались на транспортник – и тут он вновь куда-то провалился…

Вернее, не «куда-то», а в систему Тулунду. И опять исчез.

– Причем не через Дыры, – все тем же задумчивым голосом повторил Аллатон слова Кожемяки. – Интересный феномен… Надо будет обсудить это с Дышкелом. Кстати, далеко еще до Земли?

– Сейчас пройдем мимо Марса, – ответил командир фрегата, – а там рукой подать… О, Марс! Чуть не забыл! – Кожемяка, хлопнув себя по лбу, выскочил из кают-компании.

Маги и Умелец некоторое время пили кофе, а потом Аллатон, так и не утративший задумчивости, произнес: