Александр Забусов - Характерник. Трилогия (СИ)

«Деятели! Они бы еще в него зелени напихали и вывеску «Цветы» повесили».

— Саня, — снова подал голос рыжий, — вон, бросай кости на лавку и ожидай.

— Долго?

— А я знаю? Даже Михалыч покойный, на твой вопрос вряд ли ответил. Я в операторскую, а ты сядь и на картину гляди. Михалыч говорил, что при переходе от нее многое зависит. Джином ее называл.

Деревянная, совершенно неудобная лавочка была установлена посредине помещения, а пресловутая картина висела на совершенно голой стене как раз напротив, в гордом одиночестве дополняя лавку определением — комплект мебели. Бросив баул рядом, Кутепов присел. Еще успел оглянуться на скороспелого «оператора перехода», скорее всего толком не имевшего понятия о своей работе, когда взгляд притянула на себя картина. Из золоченой рамы на Кутепова смотрел живой взгляд нарисованных кистью глаз, он притягивал, завораживал и уже не нужно было вглядываться, и рассматривать саму представительницу прекрасной половины человечества. Кутепов завис, а потом ему и вовсе показалось, что картина ожила. Нет! Ожила не нарисованная женщина. На фоне рисунка проступил сначала силуэт преобразившегося лика. Скажем так, на Александра с интересом смотрела женщина в преклонном возрасте, с сединой в уложенной прическе, со слегка заметными морщинами на приятном, ухоженном лице. Улыбка тронула ее губы. Приятный чистый голос разорвал тишину.

— Еще один соискатель возможного путешествия по вселенным?

Говорила спокойно, уверенно констатируя свой вывод. Улыбка исчезла.

— А ведь ты должен отчетливо понимать, что можешь легко заблудиться, так и не осознав, где истина. Рай, Ад, Олимп, Валгалла, Сварга. Ты думаешь, там тебе будет интересно?

Снова тень улыбки промелькнула на губах, от гипнотического взгляда не оторваться. Силуэт потянулся к нему, показалось даже, что слегка выпятился из картинной рамы.

— Думаешь, там тебе будут рады? Там ведь мир, существующий одновременно со здешним, он независим от твоего родного. Он не один и может иметь различные размеры, от небольшой географической области до целой Вселенной. Там ведь и события происходят по‑своему, они могут отличаться от здешнего мира, как в деталях, так и практически во всём. Физические законы параллельного мира не обязательно аналогичны законам этого, выжить часто бывает проблематично, а иногда совсем невозможно.

Скорбное выражение на лице.

— Ты еще не передумал, странник?

Самое интересное, что Кутепову трудно было ответить, сухой язык словно прирос к небу. Он и так‑то не особо страдал красноречием, а под магическим взглядом совсем казалось расклеился. Мысли как тараканы, разбегались в разные стороны, сосредоточиться сложно, а уж высказаться и подавно. С большим трудом отвел взгляд в сторону, помотал головой, взбивая сознание в общую массу.

«Джин, говоришь? Однако! Здорово на мозги присела. Интересно, зачем так атаковать сознание?»

Стараясь расфокусированным зрением обозревать картину, Александр попытался продолжить общение на своих позициях. Дохлый номер! Без контакта глаз, с нарисованной на холсте старухой не было обратной связи. Пришлось вновь искать контакт с глазами на полотне.

— В какой мир хочешь попасть?

Вот уже и конкретика прорезалась. Ответил:

— Возможно восемь дней тому назад, по переходу провели девочку‑подростка. Вот в туда…

Старуха втянулась в картину, на какое‑то время превратив свое местопребывание в обычную мазню художника‑портретиста. Время «тикало» в обычном ритме.

Оживление глаз и выход голографического изображения из картины, застало врасплох. Женщина вперила взгляд в глаза Кутепову, заговорила.

— Был пробой. Переходили те же смертные, что здесь отметились. Смерть Егора Михайловича на их совести. Переход осуществили в другом месте. Они же и девушку с собой перевели.

— Ну, так мне туда и нужно.

— Понятно.

Снова картина поблекла, заставив Александра напрячься. И снова дама прорезалась в тот момент, когда ожидание стало невыносимо затянувшимся.

— Не повезло тебе, странник! Мир тот во многом на твой не похож, выжить в нем будет не легко…

— Пусть!

— …вернуться назад, нереально…

— Пусть!

— Хорошо! Ты сам выбираешь дорогу, я лишь проводник. Существует цикл последовательности перехода, тебе придется войти в этот зал через тринадцать дней…

— Долго! Раньше, никак?

— Раньше, нет. Не в нужную тебе реальность попадешь. Сейчас уходи.

Не простившись, голографическое изображение втянулось в полотно.

«Вот тебе бабушка и Юрьев день! Теперь ожидание…»

— Пойдем, выведу.

Стоявший рядом рыжий, с оптимистическим выражением на лице поставил на лавку его баул. Задумался, не заметил, когда и подошел.

Меж тем, Мартыненко подстраховался. Позвонив Хильченкову, выдрал за подставу с Кутеповым.

— … ты хоть понимаешь, что назад ему дороги нет?

— Он парень крепкий, — не согласился с ним Сергей, — приспичит, выберется.

— А вот хрен тебе по всей наглой морде! Сам привел, сам и расхлебывай, но чтоб Кутепова подстраховал. Как? Сам решишь.

— Разберемся. Короче, ожидай страховщика, Федор Михалыч…

Тринадцать последующих дней еле пережил. Наверняка надоел Федору своим молчанием и видом. Чего греха таить, замкнулся в себе напрочь, пережевывал, пережигал свои нервы.

…‑Зеркала, это проходы в другие миры, и то, что видят люди, является лишь «ширмой», отражением в зеркале, за которым и находится параллельная реальность. Реальности в зеркале, параллельны нашей, но с небольшими отличиями, например, сегодня ты проснулся в шесть утра, а в зазеркалье на пятнадцать минут позже. Это повлияло на ход событий, там ты опоздал на работу или наоборот случайно на улице нашел кошелек с деньгами. Как тебе такой расклад?

Кутепов пожал плечами. Ему и правда было все равно от такой вольной трактовки течения времени и изменения не слишком существенных событий. Одна говорильня у престарелой жительницы холста в картинной раме. Что‑то мудрит этот Джин, скорей бы отправляла его по назначению. Ответил, лишь бы отвязалась:

— Честно сказать, мне на эти пятнадцать минут начхать, кстати как и на находку лопатника с деньгами. — Хотел еще кое‑что добавить, да сдержался. Мало ли, обидится. — Гм!

— Ха‑ха‑ха‑ха!

Заливисто смеялась старуха, приложив к глазам будто взявшийся из ниоткуда кружевной платок. Отсмеявшись, своими глазами словно до души дотронулась, заставив появиться мурашкам в районе спины. Вот уж ведьма!

— Да‑да, психика у тебя устойчивая. Здесь не дать, не взять, профессия сказывается, характер, ну и наследие предков влияние имеет. Опять же, эмоции свои в узде держишь. А ведь хотел послать слабую женщину по известному всей Руси адресу. Ой и хотел! Смотрю, даже с сознанием твоим, тот кто привел тебя к переходу, поработать успел. Ну а я чего? Коль сам решил в петлю полезть, кто я такая, чтоб отговаривать? Отныне, вся ответственность за возможные проблемы и последствия, связанные с совершением перемещения в зазеркалье, на тебя и ляжет! Готов?