Александр Забусов - Характерник. Трилогия (СИ)

— Ничем порадовать пока не могу.

— Но как же?..

— Я только что оттуда… Да, выброс энергии был…

— Ну?

— Был, но малый. Перешел один человек. Не двое, не трое, не вся группа, ушедшая на другую сторону. Один! Оттого энергии столько.

— Уж сколько времени прошло. Неужели все зря затеяно? Сколько верных людей погибло! Крепость обратно у нас отбили эти… Зря?

— Не зря. Время еще не вышло. И не забывайте, наши люди на той стороне совершенно чужие, а им еще ее разыскать нужно. Сколько лет минуло!

— У нее должен был родиться ребенок.

— И это мы учитывали. Не нужно волноваться, найдут и доставят. Либо ее, либо ребенка. Кстати, мне доложили, странник появился именно из той реальности, в которую наши поисковики и ушли.

— Наверное, после перехода ослабли границы портала…

Полковник извлек из кармана тонкую пачку фотографий, положил настол. Княгиня с интересом рассмотрела на вид крепкого, довольно привлекательного мужчину, одетого в одежду армейского покроя. На одной фотографии, где прибывшего сфотографировали почти раздетым, взгляд зацепился за знакомый предмет. Неужели?!. Нет! Человек перешел в чужую реальность не по воле случая, а специально и целенаправленно. Стараясь не выдать волнение, задала вопрос:

— Илья Николаевич, его можно как-нибудь умыкнуть?

— Зачем он вам? Насколько я понял, обычный мужчина, примерно моего возраста.

— …

Молчание в ответ. Глаза ясные, требовательные. Глаза человека, способного, а самое главное имеющего право указывать, требовать, повелевать.

— Хм, я подумаю как это можно исполнить.

— Подумайте, полковник. Подумайте, я на вас надеюсь. Он мне нужен.

После ухода полковника великая княгиня Анастасия подошла к секретеру, смахнув рукой бумаги в выдвижной ящик, хотела подойти открыть окно. Дух захватывало от увиденного! Но, нет. Прикусила губу. Даже в мыслях нельзя поминать, то что… Передумала. Сейчас нужно успокоиться и до поры, до времени, вести себя обычно. Улыбка озарила ее лицо. Потянулась всем телом, время уже позднее пора бы лечь спать.

— Евграф!..

Совсем глухим стал, козел старый. Пора поменять часть прислуги. Ленятся.

— Евграф!

— Слушаю, матушка-государыня!

— Мехмет Йылмаз еще на месте?

— Где ж ему быть? Здесь отирается. Нахлебник, прости Господи!

— Но-но! Не твоего ума дела здесь решаются. Позови.

— Слушаюсь.

Нахлебник и есть, но со связями, своими людьми и с приглядом за ней. Ну и пусть!

Турок войдя, засеменил к ней. Худорба костлявая, в чем душа только держится. Вон высох весь на службе султану. Костюм, как раньше в Европе носили. Еще до катастрофы, видела такие в старых журналах.

— Звала, сойлу ханимим?.. — уничижительные поклоны прилагаются.

Правильно, и никак не иначе. Она для него может быть только великой, в крайнем случае величественной госпожой. Интересно, какой у него чин в службе разведки Порты? Ведь спроси, не признается засранец. Глаза добры-ые-е, и хитрые, взгляд как у гадюки.

— … Хаял дюньясында юзмек, смотрю? В мире грез растворились чаяния!

Ответила порывисто, даже с угрозой, что длинный язык можно и укоротить:

— Сенин дилин чок узун!

— Прости великолепная, раба недостойного ступать в твой след!

— Все-все! Оставим пустой разговор. Будем считать, что все что положено мы друг от друга услышали.

— Тебе потребовались услуги старого турка, госпожа?

— Да.

— Говори, все что могу…

— Полковник Харитонов приехал.

— Я даже знаю, какие вести привез.

Проныра!

— Тем лучше. Мне нужен живой странник.

— Но ведь он в спецсооружении. — Блеклым голосом, глядя на нее отстраненным, холодным взглядом, произнес соглядатай.

— И что? Нельзя выкрасть? Нет людей?

Весь разговор проходил уже в непринужденной обстановке. Сидели в креслах друг напротив друга за столиком покрытым лаком, инкрустированным разными породами дерева. Мехмет Йылмаз опустил к полу глаза, думал, анализировал, сопоставлял. Оно конечно прихоть со стороны княгини, но вот повелитель, скоро десяток лет минет с тех пор как отправил его в провинцию именно к скромному двору этой женщины. Интересно, зачем она ему нужна? Почему такая опека?

— Ну хорошо. — Решив для себя что-то, согласился турок. — Думаю, что уважаемому генералу Озтюрку пора растрясти накопившийся жир у подчиненных ему солдат. Наш славный султан Баязид четвертый, да продлит Аллах его годы правления до бесконечности, тоже недоволен затишьем на фронте, а тут русские окопались внутри завоеванных земель и все как воды в рот набрали, считают, что так и должно быть. Мирливе Озтюрку предстоит опровергнуть такое мнение. Одного пехотного полка, подкрепленного танковым батальоном, ханимим, должно хватить на отвлекающий маневр.

— А совсем захватить базу никак не получится?

— Ха-ха! Великая, сил маловато. На фронте сложился паритет, русские выдохлись, мы выдохлись. Высокая Порта подкреплений не шлет, империи других хлопот хватает. А еще язычники. Так и норовят, хоть тех, хоть нас в сторону подвинуть. Бандиты! Что с них взять? Да-а! А за базу казаки зубами уцепились, их полком не сковырнешь, скорее себе зубы обломаешь.

— Так зачем тогда?…

— А затем, уважаемая, что пока на стенах кому положено кровь друг дружке пускать будут, твой павиан… Извини, полковник со своим контингентом особо крутых бойцов на основную территорию пройдет… Как в прошлый раз. А мы ему поможем. Мой человек странника захватит и ему передаст. Если все так случится, то и странник к тебе попадет, и мой человек не засветится. Дошло?

Княгиню так и подмывало задать вопрос. Сколь уж лет этот человек рядом с ее людьми крутится. Как не посмотришь, от его присутствия одна польза. Может все же…

— Мехмет, скажи, а какой ты чин у султана имеешь?

Улыбка промелькнула на бледном, худом лице.

— Так, что, — спросил в свою очередь, — принимается такой план? Мы его еще слегка подкорректируем, войск генералу добавим и можно воплощать в жизнь.

— Принимается.

— Поздно уже ханимим, ночь на дворе. Мышыл мышыл уйумак! Сладких снов, о великолепная.

— Ты не ответил.

— Чок узгюнум. Я сожалею!..

Попав в незнакомую обстановку, организм подал признаки беспокойства, и было от чего! Вместе с ним из портала наружу, именно на эту сторону поперло черт знает что. Если сказать своими словами, Кутепов мог бы классифицировать это, некими светящимися образованиями энергетических сгустков. Они как выпущенная в ограниченном пространстве петарда, летали по воздуху, действуя на психику, издавали свистящие звуки, не ясно от чего рикошетя в темноте.

— Ё-ё-о! — помимо воли, вырвался из груди вопль. — Господи-и, спаси и сохрани! Да чтоб вы скорей посгорали, собаки страшные!