Андрей Чародейкин - Космофлот: Война и миры [СИ]

Вполне закономерно YOE доросла до того, что обзавелась уже собственными колониями. Разумеется, планета, чей народ воевал за независимость колоний, не может уподобиться Метрополии! Политика, которую YOE проводит в отношении своих собственных колоний, радикально отличается! Её называют «нано-колониализм». Неофициально, разумеется.

На второй день по прибытию, что бы отдохнуть от суеты и общения с нотариусами и адвокатами, молодой лейтенант отправился посмотреть местные достопримечательности.

Вот, например, знаменитый «Монумент Древнейших Рас» — булыжник, найденный на планете YOE во время очередных строительных работ. Сперва его приняли за метеорит, но анализ показал, что материал этой каменюки лишь спектрограммой напоминает базальт (и то не местный — не из коры планеты YOE), но анализ молекулярной структуры материала допускает искусственное происхождение. Либо так, либо это окаменелые останки кремнийорганической жизни. Любители всяких мрачных историй про НЛО подняли восторженный вой. А камень поставили на постамент в парке перед музеем истории, в качестве местной достопримечательности.

Вацлав четверть часа ходил вокруг Монумента, присматриваясь и так и эдак, и, наконец, вынужден был признать, что в этой глыбе действительно можно углядеть свернувшегося кольцами змея. Да, магниторезонансный анализ не выявил у этой штуки ничего подобного внутренним органам. Так что это скорее скульптура, чем окаменелый организм. Кому и зачем понадобилось миллионы лет назад запустить эту штуку в космос, и специально ли целились попасть в планету YOE — вопросы, обречённые остаться без ответа.

А вот сияющее белоснежное здание, увитое садами на «парящих верандах» — это «Музей новой и новейшей истории человечества в космосе». Корпорация «Наноит» отстроила этот музей в столице планеты YOE, что бы утвердить свои PR-концепции в умах последующих поколений.

Это чудо современной человеческой архитектуры очень выгодно смотрится на фоне пирамиды — геометрически правильное образование местных скальных пород. Вид пирамиды настолько навязчиво наводит на мысли о её искусственном происхождении, что эта груда камней была обречена стать достопримечательностью. Пирамиду специально покрыли защитным полимерным покрытием перед началом терраформирования, что бы сохранить и защитить. Теперь туда водят пешие экскурсии за сравнительно небольшую плату.

Вацлав задержался, что бы полюбоваться архитектурой, пару раз запечатлел себя на фоне музея на память, и всё равно вошёл внутрь за пять минут до срока, который сам назначил для встречи с неведомыми «доброжелателями» из «добровольческой освободительной армии».

Неприметная дверка с неброской табличкой «технический персонал» в реальности оказалась на месте. Вацлав вошёл не раздумывая.

— Ставлю «галеон» против двух, что он не придёт, — заявил командор Волков.

— Поддерживаю! — откликнулась Лия, не отвлекаясь, впрочем, от мониторов, и добавила: — И выдвигаю встречную ставку: ещё «галеон» против двух, что он не просто придёт, но заявится в течение первого часа!

— Принимаю! — откликнулся командор. Эти двое находились в небольшой каморке, напоминающей пост охраны: контрольные мониторы показывали различные залы музея, входы, запасные выходы, пожарные лестницы, коридор перед туалетами, и даже сами туалеты. Под мониторами были смонтированы старинного вида пульты с россыпями кнопок на них. Вот только всё тут было давно и безнадёжно морально устаревшее, и покрытое слоем пыли.

Лия сидела перед пультом в потёртом чёрном креслице из металла и пластика, старом и скрипучем. На ней был всё тот же прикид: лёгкий бронекомбез угольно чёрного цвета, перехваченный партупеей, всё та же старая кобура на боку. А командор стоял за её правым плечом, сунув руки в глубокие карманы такой же робы, какие носит обслуживающий персонал музея.

— Пожалуй, я поддержу оба пари, — внятно и спокойно произнёс Вацлав, делая шаг из скрытой тенью ниши.

— Ты выиграл, Малыш! — радостно оскалился Волков, нарочито медленно развернувшись на пятках к Вацлаву. — Фортуна любит надо мной потешаться! Отсюда мораль, дети мои: не полагайтесь на везение!

— Эффектно появился! — приветствовала Вацлава Лия.

— Не стесняйся, Малыш! — Волков раскинул руки в стороны, улыбаясь, — Давай обнимемся!

— Ты для этого меня разыскивал? — Вацлав не пошевелился. — Что бы обняться?

— Не пойму, ты делаешь вид, или действительно меня не помнишь? — спросил Волков, опуская руки обратно в глубокие карманы спецовки, и перестал улыбаться.

— После того, что он пережил, у Вацлава был выбор: амнезия или шизофрения, — прошипел подрагивающий от напряжения голос Виктории Редхат за спиной командора, и серая бетонная опора, занимавшая простенок между двумя соседними пультами, растаяла в воздухе, открыв фигуру женщины в штурмовой броне. Ствол тяжёлого бластера смотрел Волкову точно между лопаток.

— Вольт до сих пор в психушке! — добавила она. — Уже двенадцать лет! А Малышу вот повезло.

— Я знаю, я навещаю Вальтера, — отозвался Волков, не поворачивая головы, и осторожно поднял руки вверх.

— Подождите! — спокойно попросил Вацлав, — Я хочу знать, зачем он меня искал.

— А он ответит, — пообещала Виктория. — Только не здесь и сейчас, а чуть погодя и в специально оборудованной допросной.

— Нет! — отрубил командор, и, не опуская рук, развернулся к Виктории. Ствол тяжёлого бластера приподнялся, целясь точно ему меж глаз. — Нет, мы разберёмся здесь! И сейчас!

На минуту повисла пауза. Виктория раздумывала, и никто не хотел ей мешать. Молчание нарушил Волков:

— Ну же, нажми на курок! Давай, закончим с этим балаганом! — командор демонстративно опустил руки, и снова сунул их в карманы спецовки. Лия не то хмыкнула, не то фыркнула. Виктория закусила губу.

— Он не стреляет, да? — спросила Виктория, глянув на Лию. Та коротко передёрнула плечами. Редхат подняла ствол в потолок, и дважды щёлкнула спусковым механизмом. Бластер не выстрелил.

— Мой тоже не исправен, — кивнула ей Лия. — На случай, если ты его у меня выхватишь.

— А ты, подруга, полагала, что я тебя не узнаю? — возмутился вдруг Волков, и даже руками замахал, распаляясь: — Вот так запросто селишься у меня на борту, и считаешь, я тебя не узнаю?! Что, серьёзно? Виктория! Ты знатно изуродовала себе лицо — его я бы точно не узнал. Но твоя манера держаться, твоя пластика движений! Вот это вот! Вот! Вот же! Этот вот поворот головы! Бездна! Да кем бы ты ни нарядилась, хоть алиеном! Это же я и ты!

— Я всё равно тебя достану, Серый! — скрипнула зубами Редхат.

— Ты меня уже достала! — рыкнул Волков. — До самых печёнок! Вот ты у меня где! Довольна?!