Борис Мишарин - От Земли к Андромеде (СИ)

К вечеру заменили карточки образцов подписей во всех банках, где имелись счета завода, новый директор прибыл уже со своим ЧОПом. Шуму было много, но все улеглось, не обошлось и без полиции. Но собственник — есть собственник, ему решать, кто станет директором. С завода уволили только двоих — старого директора и главного бухгалтера. Вечером Ковалев вновь появился у Степаныча.

— Все в порядке — директора и главбуха поменяли, карточки образцов подписей в банках тоже. У тебя нал какой-нибудь есть дома?

Степаныч открыл сейф.

— Забирай все, здесь пять деревянных, — он положил в пакет десять пачек пятитысячными купюрами, — завтра Лопату отправлю, он тебе еще подгонит. Сколько привезти?

— Степаныч, мне пока хватит.

— Тогда в баньку, сейчас девочек подгонят.

— У меня есть женщина, Лопата тебе наверняка говорил. Я — домой.

— Чем займешься?

— Я экзамены за школу сдал и в институт поступил на юридический и физико-математический факультеты. Буду учиться и сдавать экстерном, года за полтора надеюсь окончить обучение, без диплома как-то неуютно себя чувствуешь. Ты по мелочам меня не дергай, но если завод какой надо — без вопросов, — Ковалев улыбнулся, — сам приезжай, в гости приглашай — буду с Вероникой.

— Запал на нее, нравится?

— Хорошая девушка, поглядим дальше. Ты своим скажи — кто обидит, голову оторву сразу. Давай, Степаныч, до встречи.

Ковалев вернулся домой уже по темноте. Вероника встретила его, кинувшись на шею.

— Ужинать будешь? — спросила она.

— Нет, устал. В душ и спать.

Ковалев работал за компьютером, набирая текст курсовой работы, когда в дверь позвонили. Он попросил Веронику открыть — пришли соседи, Нина Степановна с Ольгой. Они уже успели познакомиться ранее. Нина Степановна смотрела на девушек по-разному. На Веронику с грустной завистью, она понимала, что это не простая домработница, на Ольгу с упреком и жалостью — прокакала парня. Сама Ольга все еще относилась к Николаю свысока, как не пытался ей объяснить отец, что Николай не девятиклассник, а студент. На Веронику поглядывала, как на служанку, а какие могут быть отношения со слугами? Она бы сама не пошла, появилась здесь по настойчивой просьбе матери, которой хотелось все-таки соединить двух молодых людей.

— Проходите, присаживайтесь.

Ковалев пододвинул стул, Нине Степановне, Ольга села сама, глянув сверху вниз на Веронику — дескать тоже могла бы стульчик отодвинуть и придвинуть.

— Чайку или что-нибудь покрепче? — суетился Николай.

— Спасибо, Коля, можно чайку, я как раз баночку варенья принесла брусничного, очень полезная ягода, — ответила Нина Степановна.

— Сейчас, мигом организую.

Ковалев налил воды и включил чайник. Ольга фыркнула:

— Мог бы и с нами посидеть, у тебя служанка для этого есть.

Ковалев возмутился в душе, но внешне не отреагировал, не хотел обижать Нину Степановну, он уважал эту замечательную женщину. Ответил с улыбкой:

— Гости уважаемые, а у меня быстрее получается.

Видимо ответ удовлетворил Ольгу, она лишь глянула снисходительно на Веронику, которая боролась со своими чувствами. До самой себя ей не было дела — оскорбляли ее любимого человека, а за него она готова порвать любого. То ли демонстративно уйти, то ли остаться и ничего не замечать?

Ольга решила окончательно прояснить ситуацию — унизить Николая и чтобы мамочка поняла его истинное лицо, не говорила больше о нем, не просила сходить в гости.

— Коля, ты на работу не ходишь, а на что существуешь, служанок содержишь? Ты вор или грабитель-разбойник?

— Оля, — одернула ее мать.

Ольга мгновенно отреагировала с ехидцей:

— Не нравится? А что я такого сказала? Я ничего не утверждала, я просто спросила. Ответит и все станет ясно.

— Конечно, все нормально, Нина Степановна. Вы, Оля, проститутка?

Она вскочила, задыхаясь от рвущихся из горла слов.

— Как ты смеешь, плебей, говорить со мной в таком тоне, извинись немедленно.

— Что я такого сказал? Я ничего не утверждал, я просто спросил. Ответь и все станет ясно.

— Хам, — бросила Ольга, — пойдем мама, нам здесь делать нечего.

Ольга выбежала из комнаты, Нина Степановна посмотрела на Николая влажными глазами.

— Извините, Нина Степановна. Я не собирался никого расстраивать, возьмите, — он протянул ей баночку принесенного варенья.

— Мы с Федором все старались делать для дочери, в этом, видимо, и заключается наша ошибка. Если можешь — прости, Коля.

Она повернулась и ушла, даже не взглянув на варенье. Вероника подошла к Николаю, обняла его за плечи сзади, положила голову на плечо.

— Вот так, Ника, выяснили отношения… Но это тоже не плохо в определенном ключе.

— Ты раньше никогда не называл меня Никой…

Он ничего не ответил, сел за компьютер, пытаясь настроиться на курсовую работу. Вероника не стала его отвлекать разговорами, понимая, что ему необходимо побыть в тишине со своими мыслями. Она не задавалась вопросами, где работает ее Николай, она знала, что он со Степанычем, а его подручные на фирмы к девяти утра не ездят. Она, конечно переживала, но она любила и готова была ждать Николая даже из тюрьмы.

Ковалев сосредоточился не сразу, но все же взял себя в руки и дописал курсовую работу. Потянулся довольно.

— Эх, писанины много, сдавать бы все устно, но приходится писать.

— Я не думала, что у студентов столько много письменной работы, всегда слышала, что от сессии до сессии живут студенты весело, — выразила свою мысль Вероника.

— Ника…

— Ника, — перебила она его, — мне так нравится это слово, так меня называли мама и папа.

— Ты никогда не рассказывала о своих родителях, а я не спрашивал, к сожалению. Расскажи.

— К счастью, Коленька, а не к сожалению. Я родилась и выросла в маленьком городке. Папа с мамой пили на пару, ругались, дрались. С трудом дождалась окончания школы и сбежала. Не хочу о них слышать и ничего знать. Осталось одно детское воспоминание — Ника…

— Да-а… я вообще детдомовский, но тебе, видимо, еще тяжелее пришлось. Я, Ника, не совсем обычный студент, хочу окончить университет экстерном, сдать все экзамены за год-два, поэтому учусь, сжимая время.

В дверь позвонили снова.

— Кого это опять принесло? — удивился Николай, — открой.

Вероника вернулась в зал со старшим лейтенантом полиции.

— Я ваш участковый, старший лейтенант Прохоров Сергей Леонидович, — он предъявил удостоверение, — зашел познакомиться с жильцами своего участка.

— Что ж, хорошее дело, мы тоже должны знать своего участкового, — ответил Николай.

— Вы собственник квартиры?

— Я, — ответил Николай.

— Можно ваш паспорт и ваш тоже девушка.

— Принеси Вероника, — попросил Николай.