Артем Каменистый - S-T-I-K-S. Двойник [Litres]

– Я ожидал чего-то похожего. Я верю тебе. Начнем. Что я должен сделать?

– Оставлю шприц, потом уйду. Ты вколешь Рине содержимое в вену, она уснет. Ремень пропишет ее тут, мы разберемся с гостями, потом отвезем ее к Лазарю, и он вычистит истинную сущность Рины, оставив только оболочку.

– Насколько эта чистка опасна для нее?

– Не знаю. Та Рина, которую ты знаешь, просто программа, гипнотически прописанная поверх основной личности, но она прожила с ней уже не меньше месяца, а значит, если стерва не проснется, то ее легко уберут. Ну что, ты согласен?

– Я же сказал – да, не имею привычки менять своих решений. Начнем.

– До встречи, Ампер. Шприц лежит на столе Пирога.

Дверь приоткрылась, на миг высветив комнату и силуэт выходящего человека, потом снова наступила тьма.

Погорелов нашел на стене выключатель, лазарет залил тусклый свет, маленький шприц, буквально на два миллилитра, был там, где его оставил недавний собеседник. Осмотрев находку, Ампер сунул ее в карман пижамы. Он был очень далек от медицины, и выяснить, что находится внутри, не представлялось возможным, содержимое было прозрачным и совершенно лишено запаха.

Уснуть Ампер так и не смог, шприц жег карман. Внутренний голос терзал, убеждая не верить незнакомцу, ведь если в шприце яд, тот решит все свои проблемы: Рина будет мертва, Погорелов устранит ее собственными руками. Возможно, и для него уже готов план. Сказка, рассказанная ему ночью, не складывалась, не стыковались детали, но по какой-то причине именно они делали ее очень реальной. Сомнения загрызли бы Ампера окончательно, если бы не скрипнула дверь и в медблоке не зажегся свет.

– Привет, – поздоровался Пирог, обойдя ширму. – Как себя чувствуешь?

– Да нормально вроде, – ответил Погорелов.

– Тогда давай посмотрим тебя. Раздевайся. – Лысый эскулап дождался, пока пациент избавится от пижамы, и принялся прощупывать места ранений.

– Больно?

Ампер мотнул головой.

– А так?

– Немного, – признался Погорелов.

– Это нормально, – подвел итог доктор. – Все же порвало тебя здорово, пару дней никаких нагрузок. Я, конечно, посоветовал бы не заниматься сексом, но знаю, ты меня все равно проигнорируешь.

– Скажешь – нельзя, значит, не буду.

– Не скажу, просто поменьше движений, уступи даме верхнюю позицию. А теперь одевайся и вали отсюда. Ты считаешься здоровым, по моим меркам. Пижаму потом занесешь, только выстирать не забудь.

Ампер оделся.

– Спасибо, – поблагодарил он Пирога вполне искренне. – Ты отлично меня подлатал, учитывая, что прошло всего три с половиной дня.

– У тебя регенерация повышенная, – ответил доктор, – даже для обычного жителя Улья. Не знаю почему. На эту тему, если хочешь, с Юлмартом поговори. Он знахарь, хоть и средний, но умеет многое, возможно, подскажет, что да почему. Но, будь моя воля, я тебе твою капсулу в пасть запихнул бы и избавился бы от тебя гораздо раньше.

– Слушай, чем я тебе так не угодил? – не выдержал Ампер.

– Ты с ней. Вот и все, чем ты мне не угодил.

– Я так понимаю, у тебя очень веская причина ненавидеть внешников. Может, объяснишь?

Пирог смерил Погорелова недобрым взглядом.

– Нет, Ампер, ничего я тебе объяснять не буду. Топай давай. Кстати, забыл сказать, с тебя за лечение сотня споранов.

– Хорошо, занесу вместе с пижамой.

И бывший прапорщик вышел в коридор. Очень захотелось напоследок шваркнуть дверью, но он задушил гнев и пошел в сторону склада, только там была надежда разжиться одеждой.

Хомяк отсутствовал, поэтому пришлось сесть на стульчик возле решетки, запертой на замок, и ждать. Конечно, правильнее было бы сходить в комнату, взять спораны, которых у Ампера имелось с избытком. Но шарахаться по бункеру в пижаме, разыскивая кладовщика, не хотелось.

Часы над столом, стоящим за толстыми арматурными прутьями, показывали восемь утра. Бункер жил по графику: столовая начинала работать в семь, в восемь можно было поесть, и так до десяти вечера, отбой в одиннадцать, но не хочешь спать, никто не заставляет, просто снижалось освещение в коридорах. Две дежурные смены в четыре человека (два снаружи, два внутри) плюс бодрянка. Вот и все житие бункера.

Ждать пришлось прилично, но в любом случае это было лучше, чем разгуливать по базе стронгов в пижаме и тапочках, разыскивая хозяина матценностей. Через час почти бесшумно открылась металлическая дверь, и вошел Хомяк. Никаких сомнений, за что он получил погоняло, у Ампера не осталось. Перед ним стоял невысокого роста упитанный человек, стремящийся к идеальной форме фигуры – шару, с короткой шеей, скрытой двумя подбородками, которую венчала круглая голова с ершиком соломенных волос и раздутыми розовыми щеками.

– Чего надо? – глядя на посетителя теплыми карими глазами, вполне беззлобно и по-деловому, поинтересовался Хомяк.

– Шмотки, гражданка и военная снаряга. Плюс Звездочет говорил, что у тебя завалялась парочка цинков автоматной 12,7.

Хомяк открыл дверь, ведущую на склад.

– Вот балабол, – бросил он, явно имея в виду снайпера. – С одежкой и снарягой проблем нет, а патроны не дам. Редкие они, самим пригодятся.

– Ладно гнать, – надавил Ампер. – Он сказал, у вас и стволов под них нет, а у меня есть. Плачу горохом.

– Точно трепло, – хмуро заметил хозяин склада. – Дорогие они, три спорана за штуку. В горохе у нас тоже особой нужды нет, поэтому у нас курс десять к одному.

– Дорого, – начал торговаться Погорелов. – Скинь до двух, и договоримся. Тебе-то они зачем нужны? У тебя к ним один ствол, и тот нерабочий.

– А я тебе их и не продам, просто цену озвучил, – упрямо заявил Хомяк. – Без санкции Ремня я тебе эти пульки не отдам. Одежку выбирай любую, а вот про стволы, гранаты и патроны забудь, ты на базе пока что больше гость.

– Дай связь с командиром.

– Я тебе что, радист? – покачал головой кладовщик. Но все же взял со стола рацию. – Ремень, это Хомяк, тут у меня один типчик в пижаме, тот, которого чуть гранатами не разорвали, требует толкнуть ему маслят 12,7 для автомата.

– Ну и толкни, оружие мы у него не отбирали, – разрешил командир стронгов. Похоже, он был занят чем-то очень важным и вникать в сделку не желал. – Все равно у нас стволов под эти боеприпасы нет.

– Как скажешь, – пожал плечами Хомяк и отложил рацию. – Итак, три спорана за патрон, – повернувшись к Погорелову, начал торг кладовщик-барыга.

– Два, – тут же ответил Ампер, – но заберу сразу оба цинка. Тебе неликвид зачем? А я в дело пущу. Бронебоек в цинке поменьше, чем двупулек, а значит, всего 360 штук, итого, – Погорелов слегка задумался, высчитывая в уме, – семьсот двадцать споранов.

– За тысячу отдам, – продолжил торг Хомяк.