Валерий Большаков - Ракетчик звездной войны

– Мотаем отсюда, – выдохнул Кузьмичев.

В воздухе была полная неразбериха, летательные аппараты себум метались во всех направлениях, и ракетному катеру было нетрудно затеряться, под шумок нырнуть в каньон, над которым вставали тучи пыли и пара – река спадала водопадом в провал. Вскипала на раскаленных глыбах и вспухала серым облаком.

Пройдя каньоном, под стаккато барабанивших по корпусу камешков, катер заложил вираж с разворотом и канул в лес, как в воду. Кузьмичев откинулся на борт, усмехнулся злорадно: он-таки отомстил за смерть Лиды!

– Пашку жалко… – пробормотал дед Ларион. – Хороший парень был…

– На войне как на войне… – разлепил губы Георгий и закрыл глаза. А память все прокручивала и прокручивала долгоиграющую пластинку – смеющуюся Лиду, голую, прекрасную и счастливую. Сожженую на последнем костре.

Вернувшихся диверсантов встречали как героев, Виштальский даже откуда-то добыл ящик вина, синтезированного перед самой эвакуацией и забытого в кузове песчаного танка. Бутылки лопнули бы от взрыва, но «токайское» с «анжуйским» было розлито по биопакам, сберегшим в целости градус хмельного сока.

Раздав по пакету на десяток, Виштальский посерьезнел и сказал:

– Сперва выпьем, не чокаясь. Помянем наших…

Бойцы понурились, на веселые лица пала тень. Выпили, посидели.

– А теперь – за победу!

Вина хватило как раз, чтобы тост не пропал даром. Допив свою порцию, Кузьмичев передал биопак Аркадию и сказал:

– Не будем радоваться прежде времени. Крейсер мы завалили, это правда, но порядка полусотни летучей дряни осталось. И теперь перед нами задача такая: как всю эту мушню перебить. Что глядишь, Аркаша? Высказывайся!

Кузьмин отпил положенные два глотка, вытер губы, солидно прокашлялся.

– В принципе – сказал он, – их меньше пятидесяти. Ракетные катера вообще не вооружены и опасности для нас не представляют. Флипы? На них стоит только навесное оружие, как правило, маломощное. Штурмовики, истребители и бомбардировщики – вот кто может доставить нам неприятности.

– На дом, – подсказал Виштальский.

– Именно…

– Вы хотите что-то добавить, Илларион Матвеич?

– Пожалуй, – кивнул старший ксенолог. – Я тут сидел и слышал, как люди переговаривались. Говорили и о том, кого себумы пришлют теперь – не планетарник ли? Так вот что я вам скажу… Командир группы крейсеров, как только прибыл на Водан, тут же связался с Вескусом и передал что-нибудь трафаретное, вроде: «Стандартная блок-ситуация. На колонизуемой планете возникла зона временной нестабильности, вызванной деструктивной деятельностью хомо. Принимаю меры тотальной нейтрализации». Все. Точка.

Нужно понять один нюансик – себумы никогда не лгут, но часто прибегают к умолчанию. Так вот, командиры крейсеров ни за что не сообщат на Вескус, что их корабли уничтожены горсткой хомо, которых они считают неполноценными разумными. Для них это абсолютно неприемлемо! Сказать в данном случае правду – это все равно что признать собственные неполноценность и ничтожество, признать, что ты проделал свою работу максимально неэффективно. Не знаю даже, с чем сравнить… Ну, вот представьте себе, что земной администратор сам заявит по Мировой сети, какой он тупица, трус, врун и вдобавок педофил! Причем не просто скажет, а докажет это!

– То есть, – проговорил Кузьмичев, – ждать подхода этих… планетарных крейсеров не стоит?

– Да как вам сказать… Себумы не вызовут подмогу, но она может добраться сюда и сама.

– Ну, это понятно… Ладно, вернемся к нашим авиаторам. Как будем их гробить?

– Знаете, что мне кажется? – проговорил Аркадий. – Мне кажется, что себумы скоро будут сами нуждаться в энергии. Ведь крейсера у них больше нет!

– Точно! – кивнул лохматый, давно не стриженный Костя, тоже пилот. – Они попробуют проникнуть в отсеки крейсера, станут снимать энергоемкости с ракетных катеров и флипов…

– И с бомбардировщиков! – подхватил Аркадий. – Вряд ли у них осталось много мезонных зарядов, а кроме бомб, на бомбовозах ничего и нет!

– Ну, почему нет? Стоит на них по паре лазеров, снизу и сверху, мегаджоульные.

– Вот именно – по паре! А на истребителях – по паре пакетников! Есть же разница…

– Подводя черту, скажем так – бояться следует истребителей и штурмовиков. Так?

– Точно!

– А теперь слушайте, – усмехнулся Кузьмичев, – какую я штуку придумал… Короче говоря, время собирать камни!

* * *

Весь день, до самого вечера, десантники и ополченцы стаскивали в кучу каменные глыбки, выстилавшие ложе лесного ручья. Их товарищи плели из луба прочные сетки и затаривали их камнями. Набив в каждую по полцентнера увесистых булыжников, сетку завязывали и загружали в ракетный катер.

Мысль полковника была проста: если истребитель или штурмовик в полете ударится о каменную стену, то дальше он не полетит – лом плохо держится в воздухе. А если рекомая стена сама упадет на космоатмосферник, стоящий на месте? Эффект будет тот же!

– А он поднимет столько? – засомневался Георгий, оценивая вес каменюк, заваливших полкабины.

– Поднимет! – уверенно сказал Аркадий.

– Тогда ты поведешь.

– Есть!

– А мы с Переверзевым переквалифицируемся в камнеметчиков… Так, ладно, полетели. Сашка!

– Иду!

Перебравшись через груду каменных «бомб», Кузьмичев с Переверзевым кое-как примостились у борта и хлопнули ладонь в ладонь.

– Аркаша, взлет!

– Так точно!

Ракетный катер взлетел на удивление легко, поднялся выше деревьев и заскользил над лесом. Небо было чистым, ни одной машины себум не было видно. Вот и Жженый каньон запетлял.

– Выше поднимайся! Надо нашим бомбочкам ускорение придать.

Аркаша повел катер вверх, а внизу открывалась Стеклянная пустошь, которую было бы вернее называть кратером. Множество себум ползало по останкам крейсера, но дела их были плохи. Мало того что сильнейшие сотрясения и удары привели к разрушениям, так еще и река залила половину искусственной кальдеры, затопила нижнюю половину звездолета полностью, а верхнюю – до середины.

Грунт все еще пучило, радиоактивные газы прорывались, и вода вскипала от мощных бурлений и выбросов.

– Купаются, жабы! – мстительно проговорил Переверзев. – Плавайте, плавайте… Чем скорее сдохнете, тем лучше!

А Кузьмичев высматривал аэродром. Вот он! На гладкой поверхности уцелевшей пустоши строгими рядами стояли истребители и штурмовики. Ракетные катера покоились в сторонке, их острые носы и хвосты были откинуты.

– Точно! – крикнул Кузьмин. – Потрошат катерки!

– Ладно. Зависнешь над истребителями!

– Понял.

– Открываем бомболюк… – бодро сказал Переверзев и глянул вниз с высоты. – Кучненько стоят! И ветра нет.