Борис Миловзоров - Гроздья миров (СИ)

— Да. — Клеманс вынул нож и резанул по тросу. Нож соскользнул, не оставив даже царапины.

— Эй, ты чего творишь?!

Но Рони не слушал, он резко встал, выхватил пистолет и принялся палить в трос, там, где он перегибался через острый край скалы. После третьей пули трос лопнул и опустился безвольной веревкой на камни. Адамс сердито покачал головой.

— Рони, ты же клялся служить мне, а принимаешь такие решения!

— Прости, Монарх, но ты бы мог не разрешить.

— А что там было внизу?

— Человек в блестящем костюме и шлеме.

— Так ты его убил?!, — ужаснулся Бенни.

— Нет, что ты! Я внимательно все осмотрел, он мертвый был и висел там уже давно. Наверное, решил исследовать пропасть, а она его сгубила. Лучше уж его не поднимать, чего прах тревожить?

— Ну, что ж, коли так… Пошли за вещами и дальше в путь. Нам ведь еще идти дальше?

— Да, но можно не торопиться, время еще до ночи есть.

— Так, опять тайны?!, — Адамс нахмурил брови.

— Тайны?!, — Рони потешно сложил свои руки на сердце. — Господин мой, у меня нет от тебя тайн!

— Тогда рассказывай, куда ведешь.

— Там, километрах в пяти, начинается спуск к тоннелю, ведущему к заветному камню. Нам придется спуститься в каньон и проскочить между дыханием бездны.

— Мимо вот этого белого месива?

— Да, но для этого нужно дождаться ночи.

— И что это нам даст?

— В середине ночи белое марево оседает вниз, господин мой, и открывает проход.

— Надолго?

— Не больше получаса.

— А почему это происходит, ты понимаешь?

— Думаю, что это каким-то образом связано с нашим светилом.

— Что ж, тогда в путь.

Адамс шел медленно и беспрестанно оглядывался. Его беспокоила окружающая картина какой-то неуловимой узнаваемостью, словно он здесь уже бывал. Вот где-то за спиной, почти с противоположной стороны должна высится крутая скала, в которой… Нет, это невозможно! Бенни сбросил рюкзак и сел на большой плоский камень.

— Рони привал!

Клеманс молча опустился рядом. Он видимо чувствовал, что в данный момент лучше помолчать. А беспокойство внутри Адамса не проходило. Он вдруг понял, чего бы хотел: взлететь над этим туманом и проверить свои ощущения, слетав к той скале. Может, ее и в помине нет? Он вскочил и нервно заходил взад-вперед. За сумбуром мыслей он не заметил, как оказался у самого края котловины. Белесый туман здесь был плотным и недвижимым, даже легкий ветерок не колебал его застывшие клубы. Бенни оглянулся, Рони мирно спал на камне, поджав колени. Его поза сразу же напомнила, как он корчился зажатый под тонкой пленкой его, Адамса, воли. Откуда-то из глубин памяти вдруг всплыла фраза: «Ты даже представить себе не можешь всех возможностей, которые дает тебе твой Дар. Фактически, ты можешь почти все». Кто это ему говорил? И когда, и ему ли? Затылок заныл от перенапряжения… Стоп! Если он с Клемансом вытворял такое, то почему самому не попробовать?! Бении подпрыгнул, потом еще, ничего не менялось. Воровато оглянулся, представив, что о нем мог подумать его первый подданный, глядя, как его кумир скачет. Нет, наверное, это полная глупость. Но почему?! Он же заставил Рони летать! И в этот момент его тело сказало ему, что нужно делать: оно просто наклонилось вперед и оперлось на воздух, ставший вдруг упругим и прочным. А дальше надо было просто скользить ввысь…

Адамс что-то кричал, пел, смеялся и стремглав носился под самым небом, пронзая редкие облака, отражающие последние солнечные лучи. Внизу было сумеречно и, оттого казалось, холодно. Мрачные скалы сгрудились вокруг котловины, прикрыли ее густой тенью и туман, наполнявший ее, на глазах превращался в тьму. Ну, ничего, он еще потом полетает, времени в обрез, а надо было еще кое-что проверить. Бенни рванулся вниз к противоположному краю котловины. Вот она, скала! Почему именно она? Он не знал, просто чувствовал, что это она. Он повис рядом с нею, потрогал ее шершавую твердость. Наверху должна быть пещера, вернее не пещера, а вход в длинный извилистый тоннель. Вот куда он ведет, он не помнил или не знал. Адамс отплыл в сторону и медленно поднял голову. Так и есть! Черным зевом на него смотрело идеально круглое отверстие. Ладно, пора возвращаться, а то Клеманс там с ума сойдет.

Бенни ошибся, Рони все еще сладко спал на камне, только съежился, защищаясь от вечерней прохлады. Ну, тем и лучше!

— Вставай, лежебока!, — затормошил он Клеманса. — Ночь уже скоро, а нам еще идти.

— А тут рядом совсем. — Клеманс сладко потянулся. — Бен, а… ой, прости Монарх, а ты спал?

— Нет, Рони, я летал.

— В каком смысле?

— В прямом. Окрестности осматривал.

Клеманс некоторое время осмысливал сказанное, потом понимающе, но с глупой улыбкой, кивнул.

— Понятно.

Спуск в котловину действительно оказался рядом, меньше километра, но пока они шли, стемнело окончательно. Клеманс достал фонарь. Узкая тропа приткнувшись к почти отвесной стене, ныряла в клубы тумана. Когда на них попал свет, они зашевелились. Словно щупальца встревоженного чудовища. Клеманс выключил фонарь и озабочено посмотрел наверх.

— И что ты там высматриваешь?

— Понимаешь, Монарх, сегодня необычно много облаков.

— Ну, и что?

— Звезд мало, совсем темно будет.

— Включим фонарь.

— Нельзя светить, туман на свет притягивается.

— Погасить, что ли хочет?

— А кто его знает, может и хочет. В любом случае, я пройду, а тебе туман не пройти. Может быть, переночуем лишнюю ночку? Еда и вода у нас есть.

— Нет!, — отрезал Адамс неожиданно резко для самого себя, а потом добавил еще более неожиданное — Не волнуйся, я в темноте вижу.

И тут же, словно их включили, глаза дали ясную картинку окружающего пространства. Оно выглядело несколько иным: не было ярких дневных красок, в основном преобладали серые оттенки, но зато все было видно!

— Монарх, ты серьезно?!, — глаза Клеманса округлились.

— Абсолютно. Ты посвети на свою правую штанину, она у тебя вся в пыли.

Пока Рони рассматривал свои брючины, Адамс осторожно спустился почти к самой границе белесого тумана. Он долго смотрел на него, размышляя, что это такое и почему столь опасно для жизни. Бенни поднял к глазам свои руки. В темноте ладони источали едва заметное желтое сияние, но стоило вглядеться пристальнее, как свет начинал разгораться, хотя по прежнему продолжал освещать лишь сами ладони. Адамс поднес их вплотную к скале… Нет, не освещают. Выходит этот свет только он сам и видит? Он вдруг неожиданно вытянул руки к туману и тут же из его недр, с глубины к ней потянулся упругий сгусток. Бенни рук не отдернул, напротив, нахмурил брови и приказал туману уйти. И белесое марево повиновалось! Оно покорно отодвинулось, открывая влажноватые камни тропинки.

— Рони, — крикнул Адамс, — шагай за мной, ждать больше не будем.