Борис Миловзоров - Точка бифуркации

Сегодня был особый день, сегодня совет Недины вспомнил Святого Гору и пригласил в рубку. Канцлер лично принес это известие. Он даже не торопился как обычно, а остановился посредине комнаты, как бы ожидая приглашения присесть. Георг еле успел спрятать книгу, тайком взятую в библиотеке, поэтому с готовностью усадил гостя в кресло.

— Святой Гора!, — Начал торжественно Гариль. — Вы приглашены в рубку. Сегодня Недина входит в созвездие Совета цивилизаций, мы решили, что вы должны это видеть!

— Спасибо. — Голос Проквуста дрогнул, он был благодарен, что о нем все-таки вспомнили.

Канцлер торжественно посмотрел на него и в этом взгляде, сквозь торжествующее высокомерие мелькнула тень искреннего участия, Георг это явственно почувствовал, и это его тоже порадовало, даже больше, чем само приглашение.

— Ваш плащ в порядке?

— Да, вполне.

— Что ж, буду рад вас видеть… — Люций встал и направился к выходу. Перед дверью он оглянулся на провожающего его Проквуста.

— Послушайте, Гора, с вами все в порядке?

— В каком смысле, канцлер?, — Насторожился Георг.

— Ваш биоорганизм выглядит несколько… — Гариль запнулся, подбирая подходящее слово, — несколько опухшим, что ли.

— Да?, — Георг смущенно осмотрел себя. — А я ничего не замечаю и чувствую себя отлично.

— Что ж, значит, мне показалось. — Канцлер гордо поднял голову и степенно удалился.

После его ухода Проквуст растерянно разглядывал себя в зеркале и понял, что канцлер прав. Он стал бугристее, шире от набухших мышц. Для хоравов такой вид вполне мог быть воспринят как отклонение от нормы. Придется теперь прятать себя под плащом, благо он такой большой, что можно было два раза им закутаться.

В обычно полупустой рубке царило непривычное оживление от десятков снующих туда-сюда хоравов в разноцветных плащах. Весь совет явился на встречу с целью длительного путешествия. У дальней стены рубке стояло несколько рядов кресел, почти все они были пусты. Воспользовавшись суматохой, Георг протиснулся к капитану Халу.

— Здравствуйте, Греон.

— А, Святой Гора, рад, что вы здесь, очень рад.

— Скажите, по Недине будет трансляция нашего прилета?

— Трансляция? Нет, совет вообще запретил оповещать народ раньше времени. Извините, Гора, но мне надо идти.

Проквусту стало все понятно. Хоравы, как всегда оставляют себе возможность отступления, в случае чего, объявят, что координатор сломался, и рванут в сторону. На пульте что-то громко звякнуло и вся почтенная публика принялась рассаживаться по местам. А из динамиков вдруг полилась хоравская речь. Говорил капитан Хал. Он отсчитывал минутную готовность к выходу из подпространства.

Проквуст вздрогнул от легкого прикосновения. Рядом стоял хорав в форме пилота Недины. Георг сразу его узнал, так как нередко с ним разговаривал. Это был Фэйл Ли, очень приятный и доброжелательный хорав, аура у него была светлая, с особым оттенком.

— Извините, Святой Гора. — Быстрым шепотом заговорил пилот. — Пройдите со мной, капитан пригласил всех сесть. Он попросил позаботиться о вас.

У Проквуста в душе потеплело от щемящего чувства благодарности. Он прошел вслед за Фэйлом и уселся с краю на последнем ряду кресел. Повинуясь голосу капитана, в рубке мгновенно воцарилась тишина, хоравы были очень дисциплинированы. Хриплый голос Хала сухо и невозмутимо отсчитал до ноля. Корабль-планета слегка вздрогнула и в экраны внешнего обзора полился свет чужого пространства. Оно было густо усеяно звездами, так густо, что кое-где они сливались в яркие пятна и жгуты. В душе Проквуста что-то словно сработало, ему вдруг эта картина показалась такой знакомой. Но он не мог это видеть! Его зрение вдруг стало размытым и зорким одновременно. Он еще с Земли боялся этих приступов, грозящих провалом в неведомые иномерные дали. Он резко встряхнул головой, стало легче, но Георг успел заметить таявшую ячеистую структуру пространства. Он почему-то знал, что это тень иных, многомерных пространств, но пока ему не хотелось знать, насколько они глубоки и многообразны.

Звездная система Совета Цивилизаций состояла из двух солнц, ярко-золотого и сонно-багряного. Светила кружились вокруг друг друга в бесконечном танце, а их зрителями были четыре планеты. Аппаратура наблюдения максимально приблизила планету со второй орбиты. На ней компьютер сразу отметил присутствие разумной деятельности. И буйству этой деятельности можно было только подивиться. Планета искрилась огнями, вокруг нее густой черной искрящейся пылью носились десятки тысяч кораблей, спутников, массивных ажурных сооружений, видимо космических станций, если не городов. Следы разумной деятельности виднелись и на других планетах, но не в такой степени. Внезапно тишину прервал голос светлейшего Бруно, сидящий рядом Фэйл даже вздрогнул от неожиданности.

— Капитан Хал, что дальше?

— А ведь они, наверное, из-за меня не используют мыслеголос. — Усмехнулся внутренне Проквуст. — Что ж, хитрецы, я открывать вам глаза не собираюсь.

— Думаю, надо подождать, нас наверняка заметят. — Откликнулся Греон. — Я…

— Не уверен, что это будет скоро!, — Прервал его канцлер и вышел на середину рубки. — Если Совет Цивилизаций могуч, то к нему могут прилетать множество кораблей. Я считаю, что надо дать сигнал.

— Какой сигнал, Люций, может фонариком помигать?!, — Ворчливо проскрипел Бруно.

— Зачем фонариком?, — Гариль повернулся к Проквусту, видимо заранее посмотрел, где тот сидел. — Давайте попросим нашего святого.

Не давая никому больше говорить, канцлер быстрым шагом направился к Георгу, по пути сообщив ему, что хоравы просят у него помощи в установлении контакта с Советом Цивилизаций. Проквуст, не отвечая, встал и, пройдя мимо несколько опешившего канцлера, подошел к координатной машине. В рубке присутствовали десятки хоравов, но они опять мгновенно затихли. Георг взял Белый камень и положил на левую ладонь. Он понятие не имел, поможет ли ему координатор, а если и поможет, то, что с ним делать?! Или что он мог сделать? Времени на размышление совсем не было, поэтому Проквуст сделал первое, что пришло в голову. Он приблизил координатор к глазам, накрыл его другой ладонью и прошептал на межгалактическом языке: «Мы прибыли, встретьте нас», вернул его на место и пошел к креслу.

— Святой Гора, — обратился к нему обескураженный скоротечностью происшедшего, канцлер, — что все это значит?

— Я попросил нас встретить, Гариль Люций. Думаю, что надо ждать.

Сам он вовсе не был уверен, что он что-то сообщил, но что еще ему оставалось делать, признаться в своем бессилии? Если так, то это выяснится само и очень скоро.

— Сколько же мы должны ждать, Святой Гора?