Борис Миловзоров - Точка бифуркации

— Да, именно это я имею ввиду.

— Но что за смысл в этом?

— Я думал над этим. Есть множество предположений, но ни одно не может быть исчерпывающим объяснением.

— Позвольте, Светлейший, я все же выскажу свое мнение.

— Слушаю внимательно, коллега.

— Во-первых, я не понимаю, что иной разум может искать в нас. Если он хочет нас завлечь в ловушку, то, что он от нас при этом желает получить: пустую планету, технологии, наши знания? …

— А если он хочет получить наши жизни?, — Перебил его Коринни Фа. — Вы напрасно думаете, что они не могут быть интересны…

— И чем же?

— Мы долгожители, я уверен в этом, это уникальный опыт, потом наши…

— Нет, Бруно, кому могут быть интересны древние души, от которых отвернулся бог?!

— Пусть отвернулся! Но мы без него жили тысячи лет, зачем он теперь вмешивается в наши дела?!

— Так выходит, что все-таки бог вмешивается, а не иной разум?!

— Ну, хорошо!, — Бруно откинулся в кресле, и некоторое время задумчиво перебирал щупальца. — Возможно, именно бог направляет пришельца, но тогда для чего: для помощи или ради наказания?

— Конечно, первое! Если бы он хотел наказать нас еще больше, то давно бы это сделал. Кстати, Бруно, а разве вы не читали прошлогодний прогноз экспертов совета?

— Читал, только не увидел в нем ничего нового.

— А оно там есть!

— Да, о чем вы говорите, Люций! Нет там ничего нового, пережевывают каждый раз старую жвачку…

— А вывод о старении?

— Чушь, с чего они это взяли?! Я внимания на эту чепуху не обратил.

— Напрасно. Вы же знаете, что в нашем мире ничего бесконечного не может быть. Поэтому и вечно бессмертными мы не можем остаться даже теоретически. Весь вопрос о сроке, и теперь он, кажется, определен, нам осталось не больше ста — ста пятидесяти тысяч лет!

— А что потом?

— Не знаю. Наверное, старость.

— Понятно, в новехоньких биорганизмах будут расхаживать старые маразматики.

— Да, возможно.

— То есть, канцлер, вы твердо уверены, что мы идем вслед за Святым Горой правильно?

— Да, светлейший, альтернативы, кроме угасания, нет.

— Что ж, будем считать, что мы пришли к общему мнению…

— Извините, Бруно, но я бы хотел спросить вас, что вы имели ввиду, спрашивая меня о власти?

— А, вы об этом? Я имел ввиду, что грядут перемены, и возможно вам, Люций, придется брать все полноту власти в свои руки. Теперь вижу, вы с этим справитесь, а я вас всячески поддержу.

Канцлер поднялся и поклонился. Он все понял, разъяснений больше не требовалось. Бруно тоже встал и многозначительно произнес:

— А с пришельца все-таки глаз не спускайте!, — И поклонился.

Канцлер участливо посматривал на лежащего на кровати Проквуста.

— Как себя чувствуете, Гора?

— Спасибо, уже неплохо. — Георг поднял руки, как бы проверяя их работоспособность. — Слабость почти прошла, теперь мне хочется есть.

— Я уже об этом позаботился, в соседней комнате накрыт стол. Если не возражаете, я с удовольствием посижу с вами.

— Канцлер, о чем вы говорите?!, — Проквуст энергично встал с кровати. — Ваше присутствие всегда честь для меня. Через пару минут я присоединюсь к вам.

Помытый, в новом халате, Георг с наслаждением отхлебывал теплую густую жидкость, странного синего цвета. Гариль сообщил ему, что это специальный энергетический напиток, способствующий быстрому восстановлению биорганизмов. Что ж, пусть это лекарство, но очень вкусное, от него по телу разливались тепло и силы.

— Скажите, Георг, что с вами произошло в большой пещере?

— Так вы про нее знаете?

— Конечно, мы знаем все о своей планете.

Проквуст мысленно усмехнулся, но разубеждать канцлера не стал.

— Думаю, что ничего особенного со мной не произошло, просто от длительного перехода биорганизм переутомился, и у меня начались галлюцинации.

— И что вы видели?

— Что видел? Трудно объяснить. — Проквуст задумался, придумывая правдоподобную версию. — Перед глазами плавали цветные пятна. Очень красивые. Я пытался с ними разговаривать, но они молчали, только все кружились и кружились, а потом я потерял сознание.

— Странно.

— Что странно?

— Все странно, Георг. Биоорганизм рассчитан на гораздо более существенные нагрузки, он не должен был разрядиться так быстро.

— Может быть, в пещере есть какие-нибудь испарения?

— Не могу этого исключить, но пробы, собранные капитаном Халом, ничего неординарного не выявили. Впрочем, это уже не важно, медики вас обследовали и считают, что теперь вы в полном порядке.

— Хорошо. Наверное, мне пора посетить координатор?

— Да, это очень важная работа, я рад, что вы помните о ней, Святой Гора. — В голосе Гариля прозвучали нотки укоризны, но Проквуст на них не стал обращать внимания. Пусть немножко сердится.

— Что ж, я готов, Люций.

В рубке все было как раньше, если не считать четыре молчаливых фигуры в цветных плащах. Канцлер шепнул Георгу, что это члены совета решили поприсутствовать при контакте Горы с Белым камнем. Проквуст слегка пожал плечами и, поприветствовав всех поклоном, прошел к координатору. Не мешкая, он взял кристалл в руки и отошел в сторону от координатной машины. Раньше он этого никогда не делал и поэтому почувствовал, как напряглись все присутствующие здесь хоравы. За спиной раздался голос одного из членов совета. Это не была мыслепередача, это был именно голос. Речь хоравов Георг слышал очень редко, и всегда она звучала для него как скрипучий шорох перекатывающихся камней, в котором невозможно было расслышать ничего связного, кроме разной длины пауз. Но так было прежде, а сейчас он улавливал не только мелодию языка, но даже особенности говорящего хорава. Вот сейчас говорит престарелый хорав, немножко капризный и очень властный. Проквуст оглянулся, хорав в роскошном плаще расспрашивал капитана, строго посматривая в его сторону.

— Греон Хал, пришелец всегда брал камень таким образом?

— Нет, светлейший Бруно, он просто несколько раз поглаживал координатор и машина считывала новые данные.

— Может быть, помешать пришельцу, вдруг он хочет испортить камень?

— Испортить? Нет, светлейший, это невозможно, Святой Гора на это не способен, даже если бы и мог это сделать.

— Значит надо ждать?

— Да, надо довериться.

«Спасибо, Греон», — мысленно поблагодарил капитана Проквуст. Холодок, звучащий по отношению к нему со стороны высокопоставленного хорава, не был для него неожиданностью, он давно предполагал нечто подобное, только доказательств этому не было. Теперь все стало ясно. Георг вспомнил духа хоравов и почему-то посочувствовал ему, представив его одиночество и непохожесть на теперешних хоравов. Но пора за дело. Проквуст раскрыл ладонь и посмотрел внутрь камня. Тот с готовностью раскрылся перед его взглядом, замигав очередной звездочкой, к которой им предстояло лететь.