Алина Лис - Маг и его кошка

Я стиснул зубы:

– Извини, из Дал Риады до тебя бывает трудно докричаться. И вряд ли приживление гниющего куска мяса – хорошая идея.

Лучше бы она молчала насчет «все поправить», честное слово.

– Ясно, – она открыла глаза. – Элвин, не злись. Если с этим хоть что-то можно сделать, я сделаю. Если нельзя, все равно что-нибудь сделаю.

– Есть еще одна проблема, – я рассказал ей о возникших сложностях с магией, но она не придала им значения.

– Разберешься! Если в принципе можешь, значит, разберешься.

Она тяжело поднялась.

– Куда ты?

– Мне надо подумать. Сложная задача. Иди пока – поиграй с Мэй.

– Нельзя ли чуть больше определенности?

Она повернула ко мне очень сосредоточенное лицо. Верный признак, что сестра поглощена каким-то проектом. Ощущение, что она в такие минуты целиком погружается в какую-то иную реальность, оставляя на поверхности крохотный кусочек личности, чтобы не пугать окружающих кататоническим безмолвием.

– Элвин, мне надо подумать. Я никогда не делала подобного. Это может занять время.

– Сколько?

– Не знаю.

Это все, чего я смог от нее добиться.

В мире есть вещи, которые не меняются. Эмайн Аблах – одна из таких вещей. Ему положено быть таким – все же точка отсчета для мира.

Странно, но я люблю его. Несмотря на все, что пришлось здесь пережить. И при других обстоятельствах был бы рад возвращению. Но сейчас мне до смерти хотелось обратно, к Франческе. Я почти физически ощущал, как уходит время – стремительно и безвозвратно. День на Эмайн Аблах – три с половиной в человеческом мире. А я обещал вернуться через месяц…

Августа ходила, целиком погруженная в себя, иногда ставила какие-то опыты в оранжерее и на любые мои предложения помощи отвечала решительным отказом. Я тихо психовал оттого, что выключен ею из процесса, который касался меня напрямую. Знал, что она права – даже в лучшие годы мои отношения с магией жизни, мягко говоря, не складывались и в серьезной работе я буду лишь помехой, но злиться это знание совершенно не мешало.

Скрипя зубами, я подсчитывал, сколько дней прошло для Франчески. И ругал себя, что не назвал других сроков. Сеньорита будет волноваться. С Эмайн Аблах даже вестника не отправить.

Мэй при виде моего увечья поначалу пыталась расспрашивать и даже распускать нюни, но с десяток жестких издевок пресекли эти глупости. Тогда она дала мне прозвище Элвин-Сухоручка, словно нам все еще по четырнадцать и я всерьез могу начать переживать из-за такой ерунды.

Некоторые Стражи тоже не меняются.

Делать на Эмайн Аблах нечего. Нет, можно, конечно, бродить и рассматривать творения гения Августы. Можно пафосно общаться с туатами. Или, что немножко веселее, общаться с ними непафосно, тем самым вгоняя их в глубокое недоумение и панику. Еще можно пить сидр. И даже блевать потом сидром…

На шестой день я не выдержал.

– Не хочу показаться неблагодарной скотиной, но прошла уже куча времени.

– Ты куда-то торопишься? – спросила Августа, не отрывая взгляда от куска дерева, подозрительно похожего по форме на человеческую руку.

– Да, меня ждут в Рондомионе.

– Это важнее, чем новая рука?

– Не надо ставить вопрос таким образом.

– Я делаю, что могу.

Кусок дерева в ее руках шевельнулся.

– Слушай, ты ведь не собираешься приделать мне ЭТО? Потому что я буду сопротивляться.

Августа отбросила деревяшку в кучу других ей подобных:

– Элвин, я не могу тебе вырастить новую руку. Никто не сможет.

– Но…

– Что «но»?

– В твоих словах звучало «Я не могу, но…».

– Я могу попробовать сделать замену.

Ладно, это не было таким уж сильным ударом. Я не рассчитывал всерьез, что она из ничего извлечет новую конечность.

– Тут можно по-разному, – продолжала сестра. – Взять чужую руку. Но много проблем с совместимостью.

– А проблемы с тем, что ее придется у кого-то отпилить, тебя не смущают?

Она пожала плечами с великолепным равнодушием. Ох уж эти гении, что им подобные мелочи?

– Не то чтобы я был сильно против. Но давай рассмотрим другие варианты. Чужая рука, которую неизвестно куда пихали? Фи!

– Другой вариант – вырастить симбионта. Лучше всего взять за основу насекомое.

– О-о-о-о! – я представил себя с клешней вместо левой кисти. Нет, что-то забавное в этой идее определенно было. Но сеньорита не одобрит. – Спасибо, я все думал, как бы уподобиться жрецам Хаоса. Следущим пунктом идут щупальца, правильно я понимаю? Их тоже можно опустить.

– Так и знала, что ты не согласишься. Остаются растения, – она кивнула на кучу деревяшек. – Я с них и начинала. Люблю работать с флорой. Но есть проблема с подвижностью. Человеческое тело – удивительно сложный механизм. Особенно руки. Все эти сочленения, суставы. Так что подумай насчет симбионта.

Ну как можно не любить женщину, которая способна сказать подобное совершенно всерьез?

Я подобрал отброшенную ею деревяшку. Это был чуть теплый кусок дерева незнакомой породы, из которого торчало пять тонких сучков.

– То есть – ты можешь приживить кусок дерева, который будет послушно выполнять мою волю? Вся проблема в гибкости?

– В сочетании гибкости и твердости. Трудно придать стабильность.

– Августа, есть вообще предел тому, что ты способна сотворить с живым существом?! Я тебя боюсь!

– Почему? – вот теперь она удивилась. – Ты сам можешь сжечь или затопить город. Мне тебя бояться?

– Уже не могу. Разве что найму армию поджигателей. Кстати, я правильно понимаю, что в занятиях магией твои протезы бесполезны?

– Не знаю. Ты уж прости, но мне кажется, твои проблемы с магией – в голове. Это как импотенция.

– Да ничего подобного! Кто когда-либо слышал про подобные проблемы у магов?! Что за бред? Давай, отруби арфисту пальцы, а потом расскажи ему про «творческий кризис». Я виноват, что не могу работать через голос, как Джанис?

Августа спокойно переждала взрыв моего возмущения и спросила:

– Тогда чего ты так злишься?

– Потому, что это – бред, – я немного успокоился, все еще продолжая сжимать в руке злополучную деревяшку.

Какая-то мысль вертелась на краешке сознания и никак не хотела оформиться. Симбионт-инсект, чужая мертвая плоть или полено? Во всем этом было что-то неправильное. Я вынул скелет своей кисти и положил рядом с заготовкой. Да, сравнение было определенно не в пользу топорной деревяшки. Все эти фаланги, пястья, изящный каркас идеально подогнанных друг к другу деталей. Чтобы создать подобное из дерева, требовался резец мастера… Скажем, если вырезать что-то похожее на человеческую руку из дерева и привить этот протез к лозе…

…А еще лучше, если каркас будет выполнен из металла, а живое дерево Августы послужит заменой мышцам.