Константин Волков - Из блокады [СИ]

- Ну, коли так, - Партизан свинтил пробку с бутылки. В кружку полилась тоненькая струйка. - Пей, Олег. Ты отродясь такого не пил. Водка! До Катастрофы кто-то считал, будто ей можно спастись от радиации. Брехня, конечно. А может, и не брехня, кто знает? Ты не задерживай. Нечего смаковать, не коньяк.

- Там и коньяк есть, - сказал Савелий.

- Да ты что? - вскинулся Архип, - А почему не принёс?

- Дык, водка вкуснее.

- А..., тогда ладно.

Кружка пробежала по рукам. Мы выпили за успех. Покурили, и снова выпили. Что сказать? Быть может, хороший самогон и лучше, но то хороший, а в Посёлке случалось пробовать разную дрянь. Вот сигареты на вкус отличаются от привычного для меня горлодёра. По сравнению с моим горлодёром они, можно сказать, и вовсе безвкусные.

- А всё же интересно, что здесь произошло? Куда делись люди? - сказал задумчиво Архип. - Даже оружие не взяли.

- Давно это было, теперь уж и не узнать. Да нам и без разницы! - ответил Сашка, - Главное, вещички оставили.

- Тут дело такое, - начал Партизан. - В прошлый раз заглянул я, значит, в купе проводника, а там - два покойничка, костяки целёхоньки, а мясо давно сгнило. Скелеты в остатках военной формы. Подмётки, там, пуговки, да кокарды - остальное плесень сожрала. Не простые солдатики были - офицеры, если судить по звёздочкам. А руки-то у них проволокой скручены, и дырочки во лбу. Расстреляли их, значит - ба-бах! - и весь разговор. Прикопал я их на улице. Может, были хорошими людьми, так мне для хороших могилку вырыть не трудно. К чему я? В том купе я видел компьютер, должно же в нём быть что-то интересное? Как думаешь, Архип, сумеем разобраться?

Архип загорелся не на шутку. Его сюда отправили, чтобы разузнал, что случилось двадцать лет назад, но, кроме содержимого водочной бутылки да сигаретной пачки, профессор ничего исследовать не успел. Зато теперь в учёном проснулась жажда великих открытий. Конечно, мы осмотрели это самое купе. Партизан дёрнул за ручку, дверь, заскрипев, отъехала в сторону, и я увидел небольшую комнатушку с лежанкой и шкафом. На полу - расплющенная бутылка из прозрачного пластика, рядом - скомканная, в пятнах, клеёнка, и оставленные Партизаном в прошлый заход следы грязных сапог. На столике - два покрывшихся чем-то бурым и давно засохшим стакана в металлических подставках, стены задрапированы старой, изодранной в клочья паутиной, и на всём лежит многолетний слой пыли.

Мы нерешительно встали на пороге, а Сашка, отстранив Партизана, вошёл внутрь.

- Да, стреляли, из пистолета, - сделал он вывод, когда смахнул паутину. На сером пластике стены виднелись следы от пуль.

Открыв шкаф, Сашка вытащил оттуда непонятную штуковину - серую коробку, похожую на сплющенный чемоданчик. Едва слышно щёлкнуло, чемоданчик раскрылся, будто книга - только странная книга, без листов. На одной стороне - чёрное непрозрачное стекло, на второй - множество кнопок с буковками. Сашка протянул устройство мне, и я вспомнил, что это и есть компьютер, ещё припомнилось, что такие небольшие компьютеры назывались как-то по-другому. Показалось, где-то я похожую штуковину видел.

Наверное, знание о том, что это такое выплыло из детских воспоминаний о тех временах, когда люди ещё берегли подобные вещи, в надежде, что они снова понадобятся. В Посёлке ещё остался старый бесполезный хлам, его стаскали на чердак больницы. Пусть лежит - каши не просит. Может, когда-нибудь на что-нибудь и сгодится.

А может, я видел что-то похожее в книге на картинке, или в клубе, в те времена, когда ещё работал проектор, и раз в неделю, по вечерам, собирались люди, чтобы под тарахтение дизель-генератора, посмотреть диск с уже не раз виденным фильмом. На белой простыне двигались картинки, я таращил глаза; ужасно хотелось залезть в непонятный, хоть плоский, зато красивый, мир, в котором существовало бесчисленное множество странных вещей. Теперь у меня в руках оказалась штуковина, выпавшая прямиком оттуда.

- Как думаете, ноутбук работает? - поинтересовался Архип, и я вспомнил, что так и назывались переносные компьютеры.

- Это я у тебя хотел спросить, - сказал Леший. - Ты прохвессор, ты должон знать...

- К нему, это... надо блок питания соединить. Там нет блока питания? - Архип вопрошающе посмотрел на Сашку.

- Вроде, не видно. Знаете, я бы на вашем месте не сильно рассчитывал. Там, наверное, как их? - Сашка наморщил лоб, пытаясь вспомнить что-то важное, да вот беда, за ненадобностью давно забытое, - конденсаторы высохли. Возьмём в Посёлок, пусть Павлик разбирается. Он в этом деле больше нас, вместе взятых, понимает.

И Сашка вновь открыл шкаф, потому что там осталось много вещей, не менее интересных, чем неработающий ноутбук: яркие пакеты, в которых, когда-то хранилась еда; сигареты; кобура с пистолетом; пустая водочная бутылка; дырявый и почти не повреждённый плесенью берет с приделанным к нему значком-кокардой. Под лежанку завалилась туго набитая сумка из коричневой кожи.

Мы вернулись в обжитой закуток. Савку не заинтересовали дела прошлых лет - "здесь и сейчас" куда важнее, чем "там и тогда" - и он добровольно вызвался принести коньяк и водку, а мы принялись изучать содержимое офицерской сумки. Сначала Сашка всё разложил на столе, потом каждую вещь осмотрел, зачем-то даже обнюхал. Вернулся Савелий, и, махнув сто грамм, вновь ушёл исследовать сокровища, которые прятали в себе грузовые вагоны.

- Смотри, Партизан, карты, - Сашка положил на столик прозрачный пакет. В нём - большие листы бумаги. На листах - непонятные значки, циферки, пометки, линии сделанные разноцветными карандашами. Эти карты мало похожи на рисунки, с которыми лесники ходят в лес. - Ты сильно не увлекайся, взгляни, и спрячь. В Посёлке изучим.

Потом мы рассматривали фотоснимки: молодой офицер улыбается, застыв в немного напряжённой позе, а на заднем плане видна диковинная машина; тот же человек обнимает за талию симпатичную женщину, рядом двое мальчишек-близнецов, смотрят весело, на щеках ямочки; на следующей карточке лицо у офицера серьёзное и торжественное, на груди сверкает награда. Невысокий, лысеющий мужчина жмёт ему руку.

- Смотри-ка, парень-то героический. Знал бы, пальнул над могилкой, - сказал Партизан.

- Пальни, если хочется. Кто тебе мешает? Ага, снова карты, - Сашка бросил на стол колоду. В Посёлке уважают подкидного, дуются и в очко, и в буру, через это у многих случаются неприятности. Поселковые умельцы делают карты из склеенной в несколько слоёв бумаги, а эти совсем другие, будто из тонкой пластмассы.

Журнал с интересными картинками! Что можно рассказать про эти картинки? Посмотришь на такие дела, и обзавидуешься, а всё без пользы! Однако - ценная находка! Даже Архип, перевертывая покоробленные от влаги страницы, загадочно улыбался. Ладно, это дело надо изучать в более располагающей обстановке. Не забыть бы, спросить учёного - там, в ихнем прошлом, жизнь действительно была такой интересной и красочной? Тогда чего же им не хватало-то для счастья? Пустили тот мир в распыл, и что? Стало веселее?