Олег Пауллер - Псы войны. Гексалогия [СИ]

Бандиты оставили на месте схватки двух убитых, два автомата, револьвер и значительное количество патронов. На рассвете совет единогласно объявил Шарля и Жоашема Хоннегеров вместе со всеми их сообщниками вне закона и отдал приказ о мобилизации.

Легковых машин на ходу одиннадцать, да еще у твоего дяди и стосильный автомобиль Мишеля, который берет слишком много бензина; тракторов три, один из них гусеничный, грузовиков восемнадцать, из них пятнадцать заводских, десять мотоциклов и около сотни велосипедов. К сожалению, осталось всего двенадцать тонн бензина и тринадцать тысяч шестьсот литров газолина. Запасных шин тоже маловато.

папаше Борю. Когда-то он был унтер-офицером в колониальных войсках, а теперь заядлый охотник.

Мы разбудили старика и, несмотря на его протесты, реквизировали почти весь его арсенал: один винчестер, два охотничьих ружья и патроны, заряженные картечью.

пистолет военного образца 45-го калибра.

Вместе с портным листовки Хоннегера расклеивал кабатчик Жюль Модрю. В ту же ночь мы повесили обоих предателей на ветке большого дуба.

Мы потеряли в схватке трех человек убитыми, и шесть было ранено. Три девушки исчезли: Роза, Мишель Одуй и Жаклина Прэль, племянница Марии. Но зато после ночного налета все жители деревни и окрестных ферм решительно встали на нашу сторону.

Бандиты оставили на месте схватки двух убитых, два автомата, револьвер и значительное количество патронов. На рассвете совет единогласно объявил Шарля и Жоашема Хоннегеров вместе со всеми их сообщниками вне закона и отдал приказ о мобилизации. Однако неожиданные события заставили нас отложить наступление на замок.

Двенадцать добровольцев ходили на разведку к замку и были встречены очередью двадцатимиллиметрового пулемета. В доказательство они принесли неразорвавшуюся пулю.

— Теперь вам ясно? — спросил Луи Морьер, подбрасывая ее на ладони. — Оружие у этих каналий гораздо лучше нашего. Против таких штучек у нас только ружья для охоты на кроликов да еще мегафон для убеждения… Единственное серьезное оружие — это винчестер папаши Борю.

— И два автомата, — добавил я.

— Для ближнего боя. А драка предстоит серьезная.

— Мерзавцы! Неужели они посмеют?..

— Посмеют, старина, посмеют! Нас около пятидесяти, и вооружены мы чем попало, а у них человек шестьдесят. Вот если бы Констан был здесь!..

мой дядя — майор артиллерии запаса

Через несколько часов мы своими глазами увидели мятежников. Поставив караул у подъезда, несколько вооруженных солдат начали прочесывать гостиницу. Они искали министров, видных политиков. Двое из них, в стальных шлемах, с гранатами у пояса, при автоматах, без стука ворвались и в мой номер.

Не говоря ни слова, они оглядели комнату, заглянули в ванную, открыли двери стенных шкафов. И так же молча ушли.

В те дни никто толком не знал причины мятежа. Одни говорили, что солдатам долго не платили жалованья, другие — о продуманной провокации бельгийских офицеров. Ходил слух об аресте бунтовщиками Патриса Лумумбы. Искренние патриоты возмущались армией, мятеж которой, действительно, играл на руку вчерашним хозяевам страны.

Прошло некоторое время, прежде чем выяснились мотивы бунта. Из писем солдат, из их публичных заявлений стало известно, почему они решили взяться за оружие…

— Я долго не мог заснуть и вышел на балкон — подышать свежим морским воздухом. Приближалась гроза. При свете одной из молний я вдруг заметил недалеко от берега корабль, от которого отошла лодка с людьми. Чуть дальше стояло еще одно судно. Меня поразило, что их сигнальные огни были потушены. Это — грубейшее нарушение мореходных правил.

— Вы знаете, что рядом с гостиницей расположена небольшая бухточка, — продолжал моряк. — Ее используют рыбаки. И вот я вижу, что туда направляются лодки с вооруженными людьми. Раздаются первые выстрелы, и группа высадившихся на берег солдат скрывается за домами по направлению к военному лагерю Буаро. Оттуда доносятся звуки ожесточенной перестрелки.

Мой друг не видел, как дальше развивались события. А сложилось очень серьезное положение. Группы десантников были брошены против военного лагеря Самори. Они напали на столичный аэродром. Удар был нанесен по резиденции президента республики. Нападение было внезапным, и сопротивление агрессору удалось организовать не сразу.

Парадоксальным образом именно на этой почве по всей Тропической Африке распространилось ростовщичество. Ростовщик, правда, редко вел большие дела и предоставлял крупные ссуды; действуя среди бедняков, он и ссужал им гроши. Но под высокий процент.

В этом обществе, где каждый ради ближнего буквально снимал с себя последнюю рубашку — пусть не всегда вполне добровольно, — ростовщик был неким психологическим извращением. Он воплощал антитезу традиционной этики, и обычно им был иноплеменник, который не ощущал никаких связей с живущими рядом людьми. В его глазах это были чужаки, хуже того, существа ущербные, в отношениях с которыми можно было чувствовать себя свободным от обязательных среди соплеменников норм нравственности.

Ростовщичество, таким образом, представляло скрытую сторону "медали" — архаичной этики с ее требованием солидарности и взаимопомощи среди людей одной крови при одновременном презрении к "инородцам". Этой своей стороной архаика легко "вписывалась" в окружающий ее мир. В лихоимстве находили выход обостренные капитализмом страсть к накопительству и обогащению, страсть к господству над людьми, к той власти, которую приносили с собой деньги.

Среди ростовщиков Аккры было немало торговцев, но нам называли и имена чиновников, крупных землевладельцев, юристов.

Как-то утром мы подъехали к небольшому домику в бедняцком квартале и, не выходя из машины, решили понаблюдать, кто постучит в его грязную, окрашенную в ядовитый зеленый цвет дверь. Первый клиент был доставлен черным официальным "мерседесом". Он торопливо выскочил из автомобиля и, закрывая лицо свернутой в трубку газетой, прошел в дом. Через полчаса подошли две бедно одетые женщины, затем мужчина в шляпе и с тростью. Подолгу никто из них у ростовщика не задерживался.

Решились зайти в этот дом и мы. Ростовщик оказался высоким, полным, начавшим лысеть мужчиной. На его левой руке поблескивал массивный золотой перстень, из-под манжеты рубашки виднелись золотые часы на золотом браслете. Глаза были скрыты за темными стеклами очков опять-таки в золотой оправе.

— Что вам угодно? — вежливо спросил он.

Мой спутник начал говорить о возможности получить ссуду, но хозяин дома резко его оборвал, сказав, что этими делами не занимается. Встав, он проводил нас до двери. Видимо, что-то в нашем облике возбудило его подозрительность.