Олег Пауллер - Псы войны. Гексалогия [СИ]

Бороту надоело слушать, что говорит Сани, и он продолжил тараторить с прежними ужимками. Иногда его прерывал Джубал. После его реплик знахарь распалялся ещё больше, доводя себя до исступления. Шеннон с недоумением наблюдал за поведением этого человека, который будто по мановению волшебной палочки превратился из благообразного степенного старика в дикую обезьяну.

— Что он там ещё лопочет?

— Он говорит, что Флет — альбинос, но он не смог уберечь Кимбу. Значит у него слабое жу-жу, что колдовство Борота сильнее. Когда мы прогоним кго воинов, Борот был и будет главным колдуном в Коро. И его округе..

— Оказывается, здесь бурлят страсти не меньшие, чем в Европе, — произнёс по-английски Шеннон. — Это не надо переводить Сани!

Бывший капитан недоуменно покачал головой: только сейчас Кот понял, что тот не знает английского.

— Спроси лучше Борота, почему он вёл нас короткой дорогой?

— Чтобы Вы лучше подготовились для встречи его людей.

— Их много?

Этот вопрос вызвал замешательство у глав Коро, которые, как понял Шеннон, имели смутное представление о счёте. В конце концов Борот просто стал перечислять имена, а Санди — их считать. Когда эта длительная процедура закончилось, стало ясно, что у Твассы двадцать шесть солдат. Двое из них оставлены Эвалдом, а остальные набраны Твассой. Про оружие ничего толком выяснить не удалось.

— Это ничего, — думал Шеннон, насвистывая "Испанский Гарлем". — Будем исходить, что люди Эвалда имеют автоматы, а остальные винтовки. Сани, найди Бомоко, Филха и Рольта. Будем готовиться к бою.

Следуя наставлениям Джубала и Борота, Бомоко облазил все южные подходы к Коро и обнаружил идеальное место для засады. Оно представляло собой покатый склон, зажатый с одной стороны мореной, а с другой — опушкой гилеев. Она была практически непроходима- перпендикулярно склону лежал громадный баньян и на добрую сотню метров перегородил путь вглубь леса. Судя потому, что он зарос плющом и кустарником это произошло сравнительно давно — полгода или год назад. Тропа проходила по склону, огибая с двух сторон морену и выходило на плато, где стояла деревня Коро. Пока не стемнело Шеннон, не взирая на усталость, решил лично осмотреть позицию. Он забрался в россыпь камней и посмотрел на тропу:

— Отличная позиция для пулемёта, — похвалил он Бомоко. — Здесь мы посадим Сани. Рольт, подбери ему в качестве второго номера кого-нибудь потолковее. Филх, ты со своей винтовкой засядешь вон там, справа от тропы. Огонь будешь вести только, если увидишь угрозу Сани.

— Хорошо, сэр.

— Я и ещё два стрелка заляжем слева от дороги. Вон там, у бугра надо вырыть три стрелковые ячейки. На ночь посадим туда дозор, а утром туда приду я. Кого Вы мне порекомендуете из своих людей.

— Во-первых, Азата, — неуверенно произнёс Рольт.

— Согласен, здоровый амбал. Может пригодиться в ближнем бою…

— А можно мне самому пойти с Вами, полковник?

— Кто тогда будет руководить обороной Коро?

— Может Бомоко?

— Нет. Для Бомоко будет другое задание. Он выдет к тропе и будет вести наблюдение, ну а потом страховать Филха. Кто у тебя ещё есть на примете из бойцов посмекалистее?

Рольт растерянно развёл руками. Шеннон посмотрел на его разочарованное лицо и произнёс:

— Ладно, пойдёшь со мной. С обороной селения что-нибудь придумаем, а пока поставь несколько растяжек между баньяном и тропой.

До конца вечера он облазил всю бому и решил расставить стрелков вдоль тына с равными интервалами. Если противник появится с другой стороны, эти горе-стрелки своими выстрелами заставят его залечь и одновременно привлекут внимание засадной группы. Отступать они должны будут к старому заброшенному складу фактории, расположенному далеко на отшибе. Там же будет и госпиталь.

Большинство хижин в Коро были примитивны: три стены, сплетённые из прутьев, промежутки между которыми замазаны латеритом, и что-то вроде свёрнутой циновки над входом. Ночью каждую из них закрепляли специальными колышками по нижнему краю, а затем зашнуровывали по бокам. Вдоль стен хижин были устроены низенькие ложа, покрытые такими же плетёнками, только в несколько слоёв. Судя по некоторым деталям, когда местные жители ложились спать, они огораживали своё ложе этими циновками со всех сторон, создавая своеобразные балдахины. Жандармы разместились в хижинах, но он сам и сержанты, как обычно, разместились в палатках. В эту ночь, впервые после выхода из Буюнги у всех людей Шеннона была крыша над головой. Не спали только часовые во главе с неутомимым Бомоко. С рассветом защитники Коро стали готовить себе позиции согласно приведённому выше плану. Одну растяжку поставили прямо на тропе недалеко от окопчика Шеннона, а ещё три — между тропой и опушкой леса. Шеннон здраво рассудил, что застигнутые врасплох люде Твассы сразу побегут в этом направлении. Бомоко был выслан вперед для того, чтобы выяснить как далеко находится Твасса. Ждать пришлось долго, сразу было понятно, что бывший лейтенант никуда не спешит. В полдень Шеннон ещё раз осмотрел позицию и остался доволен ею. С тактической точки только закоренелый кретин мог устроить здесь засаду. Поэтому противник точно будет не готов к нападению. При наличии миномёта или базуки оружия пулемётчик, засевший в морене, как и стрелковая позиция посреди открытого луга, могли быть подавлены парой выстрелов. Шеннон знал, что в отряде Твассы ничего мощнее лёгкого пулемёта и ружейных гранат не было, а на расстояние броска ручной гранаты подпускать он никого не собирался. Кроме того, он прекрасно знал психологию африканцев, втянувшись в бой они теряют над собой контроль. Под массированным огнём они либо прут напролом будто очумелые, либо бегут в панике с поля сражения. Даже, если противник пустит вперёд усиленный патруль, он не рискнёт оторваться от него на расстояние прямого выстрела и на некотором расстоянии двинется за ним. Хуже будет, если он решит прочесать морену. Тогда Сани нужно будет спрятаться в нагромождении камней. Впрочем, по опыту Шеннона, это было маловероятно: никто из вновь набранных рекрутов не захочет карабкаться на холм в разгар жаркого дня. Исходя из этих соображений, Шеннон планировал грядущий бой. Он всё утро расставлял своих бойцов по позициям, лично выверяя сектора обстрела. В самый последний момент он решил поменять диспозицию гарнизона. Теперь его солдаты по двое размещались у проходов деревенской изгороди.

Противник Шеннона оказался более изощрённым. Другой была и численность его отряда. Произошло это по следующим причинам. Потеряв многих своих людей и единственный пулемёт, лейтенант решил не возвращаться в Коро, поскольку не ожидал ничего хорошего ни от Эвалда, ни от Флета. Маленький колдун со светлой кожей и белыми жёсткими волосами внушал ему страх. Каково было удивление лейтенанта, когда он наткнулся на него в каком-то маленьком сензале. Бывшего главного государственного колдуна сопровождал эскорт из трёх автоматчиков. Вечером они встретили Эвалда, который со своими людьми случайно оказался поблизости. Под воздействием жу-жу колдуна у Твассы быстро развязался язык, и он, как на духу, поведал о бое под Буюнгой. При этом он уверял, что враги были неуязвимы для его пуль. Убить из них удалось только трёх из двух десятков. Двух изрубили пангами, а третьего сожгли. Флет внимательно выслушал рассказ, а потом сказал: