Родривар Тихера - 4.Время жестоких чудес (СИ)

— А вы, госпожа? — Хозяин велел нам охранять вас так же, как и детей.

— Я… стану отвлекать внимание врага. Так у вас будет больше шансов. И, чем быстрее вы доберетесь до Райдена с детьми, тем скорее он сможет заняться помощью мне и экипажу «Цветка Тиона».

Леония посмотрела на дроидов и командира охраны. Легкое Перо утвердительно кивнул головой, молча подтверждая ее приказ…

Когда женщина и он'гат'акэ вернулись на мостик, громада крейсера уже была видна в иллюминаторах невооруженным глазом. Выслушав то, что Леония сказала капитану, Ги Саррен согласился с ее задумкой — и немедленно отправил к спасательным капсулам нескольких членов экипажа, без которых в предстоящем абордажном бою можно было обойтись. Все семь неповрежденных спасательных устройств были отстреляны от корвета практически одновременно — теперь Леонии оставалось только молиться и надеяться! Между тем, капитан Саррен сообщил, что от респов получено подтверждение: они приняли их сигнал с просьбой о помощи. Интересно, почему на крейсере предателей даже не попытались воспользоваться системами электронного подавления? Между тем, начальный импульс, с которым аппараты отделялись от обреченного корабля, был достаточно сильным: это было предусмотрено в качестве защиты от возможного взрыва носителя — шанс успеть отлететь подальше. А там должны уже были работать собственные движки капсул. Прошла минута, другая… вахтенные доложили, что шесть из семи капсул, попытавшихся включит двигатели, были или расстреляны канонирами крейсера, или зацеплены тракционными лучами так же, как и их корвет. Во всех этих капсулах как раз были живые пассажиры, как показывали корабельные сканеры. Та, что на сканерах выглядела безжизненной, так и продолжала уноситься все дальше и дальше в открытый космос…

Когда, спустя еще семь минут, корпус «Цветка Тиона» со скрежетом соприкоснулся с бортом вражеского крейсера, все с трудом могли устоять на ногах. Леония подумала, что теперь можно позаботиться и о себе самой, обратившись к капитану Саррену, впервые назвав его по имени в официальной обстановке.

— Ги, пожалуйста, прикажите выдать мне бластер! Не хочу встречать этих тварей безоружной…

Сказать, что Энакин устал, значит не сказать ничего: даже Сила уже плохо помогала бороться с переутомлением. Сейчас бы выспаться, хоть немного! — несбыточная мечта: дел столько, что хоть землеройной машиной греби, а офицеров на флоте катастрофически не хватает. Кто-то погиб, кто-то под следствием, кого-то выгнали с флота — а кто-то ушел сам. Вот оставшимся и приходится крутиться быстрее, чем вертится механический гироскоп — а их командиру приходится крутиться еще быстрее. Хорошо хоть Уи всегда рядом, что бы он вообще без паренька делать стал? — разве что, взять, наконец, себе другого падавана? Отголоском давнего воспоминания сжалось что-то внутри — интересно, как там Асока? И от Падме вестей что-то долго нет. Скайуокер почти машинально коснулся сенсора маленького плеера: те песни, что напел и записал для него когда-то Райден, интересно бывало послушать, под настроение — особенно, если выбрать запись случайным образом. Странные слова и странная музыка навевали тревогу и завораживали…

Пискнул входящий сигнал комлинка… кому это он мог понадобиться аж за полночь по времени Корусанта? Энакин отключил запись, и приготовился ответить на вызов. Ого, сам Мэйс Винду!

Временно исполняющий обязанности лидера Высшего Совета, а заодно и Лорд-Протектор Республики, сухо потребовал от Скайуокера срочно явиться в Храм — возникли какие-то неотложные вопросы, которые магистр не желал обсуждать даже по защищенному коммуникационному каналу. Что же, придется лететь — только надо будет предупредить адъютантов и младших флагманов: кто знает, когда он сможет освободиться, если у Совета что-то срочное и важное наметилось! Энакин подумал: стоит ли ему брать с собой Уи Малро? — Но, потом решил дать парню спокойно выспаться — вряд ли Совету понадобится еще и падаван Кеноби. Так, лететь ему, до Храма, минут десять — если взять личный истребитель, и примерно вдвое больше, если воспользоваться услугами «разъездного» НВШТ. Нет, пусть Арту остается здесь, вместе с Уи — а он лучше поедет вниз пассажиром: за двадцать минут можно недурно покемарить в пути! Усмехнувшись, джедай приготовился отдать все необходимые распоряжения.

Наверное, так себя чувствует человек, который упал с крыши многокилометрового небоскреба — до земли все еще далеко, но место «приземления» видно уже невооруженным глазом. — И финиш стремительно приближается к тебе, ну — или ты летишь к этому финишу: с какой стороны посмотреть. Причем, про то, что смерть будет быстрой, и практически безболезненной, как то не думаешь — наоборот: воображение рисует такие страсти, что удара о землю ждешь уже как избавления. В какой-то мере человеку, который пришел в себя в палате реанимации, должно быть легче, поскольку все уже позади: черт с ним, что позвоночник сломан, и ноги нет, а остальное тело так вообще из кусков собрали — главное, что жив остался!

Примерно так я себя чувствовал когда, вырвавшись на свободу, получил первые известия о том, что творилось в галактике в то время, пока я был «гостем» у джедаев. Дядя пропал без вести, и по слухам — погиб. Конфедерация находится в «прединфарктном» состоянии. А для полного счастья, еще и в самом Тионском кластере заговорщики зашевелились. Одно пока хорошо: Республика почему-то не напала! — опять же, по слухам, у респов появились какие-то свои проблемы. То есть, жить теперь пациент будет, вопрос только — как долго? Обидно — пока валялся в отключке, все и произошло: и гибель дяди, и якобы смерть Дарта Сидиуса. — И я даже ничего не почувствовал. А вот то, что на меня давило, когда я сбежал с джедайского корыта, перед тем, как подорвать его нафиг, стало ясно уже потом — когда я оказался среди своих. Вот тогда-то меня и посетило то нехорошее чувство падения в пропасть — вместе с ужасом ожидания скверного конца, о чем мне все это время настойчиво шептала Сила. Впрочем, рассказывать стоит, наверное, по порядку — начиная с момента моего побега.