Родривар Тихера - 4.Время жестоких чудес (СИ)

Закупившись необходимым барахлом в примеченном с прошлой вылазки магазинчике, переодевшись и избавившись от старой одежды, предоставленной ему от щедрот Мясника, Горелый отправился туда, где ему могли помочь убраться с Корусанта. К счастью, когда он немного… пришел в себя, после краткого курса лечения у Мясника, ему удалось вспомнить одного субъекта, промышлявшего организацией нелегальных контрактов для наемников и прочей публики того же сорта, с которым он как то мельком пересекался в прежней жизни. Тогда они были знакомы не на столько, чтобы тот связал его со старой, настоящей личностью, но достаточно, чтобы сделать так, что он взялся бы за дело — не безвозмездно, конечно — ради незнакомца с обожженной физиономией. Теперь, заодно, сделал через этого бесалиска еще одну фальшивую идентификационную карту — которую он, потом, покажет своим будущим нанимателям. Без даже такой вот «липы» с ним разговаривать вообще не станут, даже с полученными рекомендациями. Просить об этом Мясника, с его связями — как с криминалом, так и со спецслужбами, было бы верхом глупости. Выбора у него не было — с Корусанта надо было валить как можно скорее, и как можно дальше. И сделать это, не имея даже липовых документов, было крайне трудно: на их основе наниматели выправят ему, через свою канцелярию, уже настоящие документы — на выбранное им новое имя. Тут главное, чтобы имена в липовой карте и в настоящей были одинаковыми: тогда юстициары придираться не станут!

И вот теперь, проехав чуть ли не половину планеты на перекладных, в общественном транспорте — хотелось как можно тщательнее запутать след для возможных ищеек! — он идет на нелегальную биржу, через которую можно получить работу у наемников. Как ни крути, а выбирать ему не из чего: кроме как хорошо воевать, в жизни ничему толковому так и не научился. — Точнее, умел то он многое, и руки у него всегда росли из нужного места, но без диплома и надежных документов на работу его никто просто не возьмет. Еще и полиции сдаст, как сомнительную личность. Наемники же ребята не привередливые — да и пополнение в их рядах требуется достаточно часто: всегда была нужда в «свежем мясе», особенно во время войны. Шансы, что его возьмут, немалые — главное, придумать себе достаточно правдоподобную легенду, в которую поверят. Посредник-бесалиск дал ему адрес и рекомендацию к владельцу «вербовочного пункта», теперь все дело за ним самим. Плохо только, что кантина, служившая вербовочным пунктом, наверняка просматривается видеокамерами, и прослушивается — иначе юстициары просто не дали бы ее владельцу работать. Плохо это потому, что рекрутеру придется назвать то имя, которое потом будет стоять в его настоящих документах — а он очень не хотел, чтобы его запомнил кто-то из тех, кто останется на Корусанте. Но, делать нечего, как получится — так и получится. Имя он оставил прежнее, просто слегка сократил его, оставив один слог из трех. Когда то, мама ласково называла его именно по первым слогам имени — Эни, а друзья детства, наоборот, начало имени предпочитали проглатывать, зовя его Кеном — на что он охотно откликался. Где они теперь, его старые друзья, живы ли? Эникен… татуинский выговор: потом его звали чуть иначе, с иным произношением. Фамилия — девичья фамилия его матери вполне пойдет! Тем более, что теперь это не имеет уже совсем никакого значения. Кен Старкиллер… неплохо звучит, ему подойдет.

Ему и так дико повезло, что он остался жив. Если еще недавно Старкиллер — надо привыкать к новому имени! — хотел только смерти, то теперь, в полной мере ощутив ее огненное дыхание на своем теле, вдруг передумал умирать. К тому же, оставаясь в живых, он ломал игру тем, кто сломал жизнь ему самому. Странно, как задуманная пакость ближнему своему поднимает настроение: еще совсем недавно Старкиллер пришел бы из-за таких мыслей в ужас. А теперь ненависть является просто еще одним стимулом — одним из немногих хоть как то еще заставляющих его жить. Когда он ввалился к Мяснику, с черного входа, что называется — на автопилоте и на адреналине — только ненависть, прежде всего к самому себе и своей глупой доверчивости, заставляла его передвигать ноги. И хвала Силе, что он сумел дословно вспомнить кодовые фразы пароля для секретных агентов разведки Тиона, что когда то сообщил ему Райден Дуку — иначе Мясник просто выкинул бы обратно на улицу неизвестного подозрительного типа с обширными ожогами по всему телу. А так… Мясник умный мужик, и будет крепко держать язык за зубами, потому как знает — еще с тех времен, когда начал работать на хаттский картель: длина жизни имеет обратную зависимость от длины языка. А тут, после обмена нужными словами, и в бакту сразу сунули, без вопросов, — и одежонку потом, спустя несколько дней, выдали. — Кредитки Старкиллер не побрезговал добыть себе перед этим сам. Тем более, что тут даже совесть его не мучила — мерзавцы, которых он заставил «поделиться» деньгами, и так явно зажились на этом свете — еще, получается, он и пользу обществу принес. Губы невольно скривились в ухмылке — когда то, это самое «приносить пользу» было смыслом его жизни — ну вот и доприносился…

Десять минут неторопливой ходьбы, и нужный терминал одного из бесчисленных космопортов Корусканта открылся во всей своей обшарпанной красе — кантина была расположена близко к этому космопорту, имевшему неофициальное прозвище «Гавань Наемников». Старкиллер наметанным глазом выделил несколько десятков боевых кораблей, разбросанных по докам терминала. Судя по эмблемам, как раз и принадлежавших к разным флотилиям наемников. Проверки на профпригодность от будущих коллег он совершенно не боялся, а вот возможный шмон со стороны таможенников и СБ терминала вполне мог иметь место. Ну да, к нему прицепиться, вроде бы, не за что… главное, пройти собеседование с рекрутером наемников: без него, для беседы со старшими офицерами, его никто даже не допустит.

В каком-то смысле планете Эрн до этого времени везло: в секторе Грумани она считалась настоящим захолустьем. В чем тут везенье? — а в том, что главные транспортные артерии галактики проходили, с одной стороны, «почти рядом». — А с другой — добираться от того же Хайданского пути до Эрна приходилось полмесяца! Притом, что по «магистралям» всю галактику из конца в конец можно было пересечь за несколько дней — если у вас гиперпривод очень быстрый. Это начисто убивало, для Эрна, любую межзвездную логистику: никакие выгоды от торговли не компенсировали потери времени на преодоление местных аномалий и гипербарьеров, мешавших летать достаточно быстро. Любые товары или сырье удобнее было привезти оттуда, где существовали торные дороги, чем лезть в такое гиблое место. Но это же исключало планету из приоритетного списка объектов грабежа разного рода галактических «джентльменов удачи»: большие затраты на организацию набега не компенсировались полученной добычей. Нет торговой выгоды, и отсутствуют какие-то ликвидные продукты, готовые заинтересовать остальную галактику — и ты уже никому не интересен: ни коммерсантам, ни бандитам. Так бы и влачила планета жизнь забытого Силой и людьми уголка, годного только в качестве обители для всяких отшельников или мирных земледельцев, если бы не две вещи. Первой вещью были недра планеты, весьма богатые на полезные ископаемые. Второй вещью — начавшаяся в галактике большая война, которая резко поменяла некоторые приоритеты для воюющих сторон.