Владимир Васильев - Смерть или слава. Чёрная эстафета [сборник]

— И что? — Зислис лениво шевельнул бровями и откинулся в кресле, вопросительно глядя на канонира.

— Что-что, — буркнул Фломастер недовольно. — У капитана спрашивай.

— Мне кажется, — вмешался Суваев, — что Ромка выяснил о корабле что-то очень важное. И теперь просто растерялся. Он не знает, что с новым знанием делать.

— Да что он мог выяснить? Что такого, до чего не смогли бы докопаться мы?

Суваев поднял на Зислиса цепкий взгляд.

— Например, то, на что хватает только капитанского доступа.

Зислис задумался. Слишком все это было сложно.

Он давно утерял первую эйфорию после погружения в сознание корабля и объединенное сознание экипажа. Он понял, что даже в слиянии с кораблем возможности оператора не безграничны, хотя и весьма велики. И еще он стал догадываться, что корабль их чему-то учит. Но чему?

Зислис много бы отдал, чтоб узнать это. Почти все.

Кроме одного: возможности ходить на вахты. Это он бы не отдал ни за какие блага мира.

— Ну, — спросил Шадрин. — И что ты от меня хотел?

Гордяев мрачно наполнил хрустальные стаканы.

— Во-первых, спасибо, что пришел. Во-вторых, есть парочка вопросов.

Шадрин покосился на своих торпед — молчаливых и с виду безучастных.

— Только быстро. У меня мало времени.

Гордяев тоже покосился на шадринских торпед.

— Я могу говорить при них?

— Можешь. Они немые.

— Лучше бы глухие, — проворчал Гордяев. — Впрочем, ладно. Как жизнь, Леонид? Как новое место?

— Хреново, — честно ответил Шадрин. — Пойло — не в радость. На баб и смотреть уже не могу. А эти ублюдки с доступом еще и на вахты не пускают. Жаль, не перекоцали мы их в Новосаратове, пока маза была.

Гордяев многозначительно покивал и решил брать быка за рога. Шадрин не из тех, с кем нужно предварительно полчаса болтать о погоде и ценах на самогон.

— А скажи мне, Леонид… Ты знаешь, как этот землерой стал капитаном?

Шадрин насторожился:

— Тебе-то что?

«Ага, — подумал Самохвалов, настораживаясь. — Похоже, наши братцы-бандиты тоже призадумались о капитанстве… Прав Гордяев. Все-таки прав…»

— Ну. — Гордяев нарочито небрежно зашвырнул в пасть ломтик синтезированной ветчины. — Капитаны — они разные бывают. Был бы свой — глядишь, и вахты бы почаще случались…

Шадрин поиграл желваками на скулах.

— Слушай, Горец, — процедил он с неудовольствием. — Не темни, а? Спрашивай напрямую. Думал ли я с ребятами о смене капитана? Да, думал. Что еще тебя интересует? И что я получу в обмен на информацию?

Гордяев заметно оживился:

— Вот это деловой разговор! А то все эти обнюхивания, ощупывания… Детство, ё-мое.

Шадрин равнодушно поглядел на шефа директората. Белесыми глазами убийцы. Но Гордяев знал, что равнодушие это напускное. Если бы Шадрину было неинтересно, он бы просто ушел. Или вообще не приходил. А раз есть интерес — значит, можно договориться. Всегда можно договориться, почти всегда.

Гордяеву была очень нужна поддержка транспортников.

— Скажи, мы на Волге плохо жили?

Шадрин не ответил. Тогда ответил Гордяев — сам себе:

— По-моему, нормально жили. Ладили. Не цапались. Все были довольны.

— А я и сейчас доволен, — пробурчал Шадрин и могучим глотком опустошил стакан. — Ну и?

И тогда Гордяев поднял забрало.

— Давай сменим капитана.

— Как?

— А как их обыкновенно меняют?

— Не знаю, — беспечно ответил Шадрин. — Еще ни одного не менял.

— А месяц назад? Вы погулять к рубкам ходили? — Гордяев криво улыбался.

— Погулять, йопрст! Славно погуляли, до сих пор вспоминать стыдно. На рога я больше не попру, Горец. Если ты хочешь сесть в капитанское кресло, устраивай это собственными руками.

— Но ведь не даром, а, Шадрон?

— Подробнее.

— Неограниченный доступ к вахте. И контроль за твоим сектором на твое усмотрение. Я не буду вмешиваться.

— Сектором? — Шадрин приподнял бровь.

— Хорошо. Не одним. Сколько тебе нужно? Два? Три? Пять?

Несколько секунд Шадрин делал вид, что размышляет.

«В самом деле, — подумал Самохвалов, изо всех сил стараясь, чтобы ничего не отражалось на лице. — А что просить? Он ведь никогда не заключал подобных сделок».

Стало даже интересно, как Шадрин выкрутится.

— Я подумаю, — пообещал тот туманно.

Гордяев скривился. Ему явно нужен был быстрый ответ. Только более полный.

— Но в принципе ты согласен?

Шадрин вежливо улыбнулся:

— Я же сказал — подумаю.

И встал. Торпеды его мигом подобрались.

Гордяев не стал спрашивать — как долго Леонид собирается думать. Он молчал минут пять, не меньше — шаги Шадрина давно стихли за дверью директорского офиса, Самохвалов перебрался с дивана в углу ближе к шефу, а Гордяев все молчал и молчал.

— Ну? — наконец осведомился Гордяев. — Что скажешь, мыслитель?

— Он согласится, — не задумываясь предрек Самохвалов. — Не знаю, на каких условиях, но согласится. Но, шеф, имейте в виду: в ключевой момент вам нужно будет внимательно отследить, чтоб Шадрин не прыгнул в капитанское кресло сам.

Гордяев задумчиво покивал, глядя куда-то сквозь Самохва-лова и сквозь дверь офиса. В пустоту за зеркалом мира.

— А скажи-ка… — Он помедлил и в конце концов сконцентрировал взгляд на Самохвалове. — У тебя есть какое-нибудь объяснение действиям капитана?

Самохвалов чуть заметно улыбнулся. Есть ли у него объяснение? Конечно, есть, он же мыслитель. Вот только… наверное, излишне называть это таким мощным словом. «Объяснение». Скорее догадки, ничем, к сожалению, не подкрепленные.

— Что именно вы хотите узнать, шеф? — осторожно справился Самохвалов.

— Почему Сава ограничил вахты? Что это ему дает?

Самохвалов пожал плечами:

— Полагаю, более полный контроль над кораблем. Чем больше людей вливается в управление, тем труднее капитану держать их в узде. Другого объяснения я не вижу. И не вижу другого выхода для капитана.

— Но ведь какая-то часть наших людей все равно заступает на вахты! Хотя, я уверен, корабль бы действовал и без этого. Какой смысл ему вообще их пускать? И потом, чего он ждет? Мы оторвались от чужих, самое время двинуть куда-нибудь…

— Куда? — вкрадчиво спросил Самохвалов.

Шеф запнулся. А в самом деле — куда?

Он не видел никакой цели перед собой. Чем можно заняться, обладая таким кораблем? Можно воевать, но зачем? И ради чего? Можно захватывать и покорять миры, но опять же зачем? Все, о чем можно мечтать, реализуемо прямо здесь, на корабле. Для этого не нужно никуда лететь и ни с кем драться.

Можно слетать к Земле…

Гордяев мрачно взглянул на своего консультанта. Тот, прищурив глаз, ел начальство взглядом.