Юрий Корчевский - Продавец времени. От Атлантиды до Гипербореи

— Проголодался? Пора подкрепиться.

Голос был вежливым, ровным, без интонаций. Не робот ли? С них станется.

Никита поел. Жареное мясо с тушёными овощами, сок, булочки. И всё — в посуде из металла вроде нержавейки.

Человек или робот дождался, пока Никита насытится.

— Нам пора, нас ждут.

Он повёл Никиту по коридору.

В комнате, куда его ввели, было трое, в том числе и его новый знакомый, Гор.

— Доброе утро! Как спалось?

— Прекрасно! Но ощущения — как в тюрьме.

— Ну-ну, не перегибай! Наши техники исследовали твой прибор. Надо сказать, нам такие технологии пока не под силу. Где ты его взял?

Никита решил валять дурака:

— Нашёл.

— Надо же! Сколько живу, никогда не находил ничего подобного.

— Не по тем дорогам ходишь.

— Грубить только не надо… И компас твой, хоть и сделан топорно, довольно точен.

Никита слегка обиделся за слово «топорный». Попробовали бы сами, своими руками сделать подобный, можно сказать — на коленке, когда не хватает инструментов. Но он лишь сухо бросил:

— Старался.

— Где ты жил? Покажи на карте.

Отпираться было бесполезно. Человек, изготовивший компас, разбираться в карте был обязан.

Никита ткнул пальцем, черноголовые переглянулись:

— Мы знаем эти земли. Там нет никакой цивилизации, только животный мир.

— Но я именно оттуда. Какой смысл мне говорить неправду?

— Тогда спросим по-другому: из какого ты времени?

— Точно не скажу, но предположительно — миллион лет вперёд.

— Что такое «лет»?

— Год — это время, за которое наша планета делает вокруг солнца один оборот. Надеюсь, вам это известно? Во множественном числе — годы, «лета».

— Ещё раз, подробнее.

— В школе мы учили, что ящеры — динозавры и им подобные — жили очень давно. С того времени прошло множество эпох, протекли миллионы лет. Считалось, что людей на планете тогда ещё не было.

— Заблуждение! Ты видишь нас, и в то же время ты сам видел ящеров.

— Да, было. Но ведь так утверждал не я, а учёные, причём из разных стран. Я только механик, специалист по разным машинам, для вас — техник. Много ли я могу знать из истории или из других естественных наук?

— Логично. Но я сам видел, что ты не удивился летающему кораблю и приборам на нём.

— Ну не совсем уж мы дикари! По крайней мере, превосходим яйцеголовых. А с вами равны или чуть ниже. И, кстати, летающие «тарелки» представителям нашей цивилизации знакомы. Кое-кто даже признавался в том, что побывал на борту такого корабля.

Троица опять переглянулась.

— А такие приборы, какой был у тебя на руке, ты ещё видел у кого-нибудь?

— Никогда! — твёрдо сказал Никита, и это было правдой.

— Расскажи нам о своём мире.

В ответ Никита только вздохнул. Ну вот, опять как попугай. Но деваться было некуда.

— Что вас интересует?

— Всё!

И две недели, без выходных, с перерывом на сон, Никита рассказывал черноголовым обо всём, что видел и знал. Не упомянул он только о гибели Атлантиды. Потому что и сам не знал твёрдо — будет ли она, когда произойдёт? Да и причина неизвестна: то ли огромный метеорит упадёт, то ли землетрясение остров разрушит? Но потомки атлантов, если речь идёт о жителях именно этого острова, до его времени не доживут. Иначе бы учёные получили точные сведения. А то ведь только версии, которых множество, и, стало быть, ни одна из них не верна.

Настал день, когда Никита выдохнул:

— Всё! Больше не знаю ничего, хоть пытайте!

— Ну разве мы похожи на дикарей? Или на обезьян? Ты славно потрудился, Никита, и мы благодарны тебе. Куда бы ты желал вернуться?

— В своё время.

— Увы, это невозможно. Мы не смогли разгадать секреты твоего прибора.

— Тогда назад, на тот остров, с которого вы меня забрали. Я думаю, что Кара не будет против, если я буду жить у Вирта.

— Обычно люди стремятся жить в лучших условиях. Ты же хочешь к Вирту, в пещерный век.

— Но вы же не показали мне свой. Может быть, мне бы и понравилось.

Гор догадливо хмыкнул:

— И в самом деле! Наше упущение. Завтра тебе покажут наш город, а потом уже решай.

Никита откланялся. На сей раз в свою комнату он шёл один, его не сопровождали. За две недели он выучил все коридоры и переходы.

Завтрак принёс всё тот же человек.

Никита насытился.

— Кто же мне город показывать будет? Гор обещал.

— Я.

— На «тарелке»? Или правильно — блюдце?

— Такими аппаратами пользуются только избранные. Если надо лететь, скажем, на другой конец страны, есть летающие корабли, которые легче воздуха. По земле мы передвигаемся на двухколёсном транспорте.

— Пешком не хочу, много не увидишь.

— Идём, Никита, мы попусту тратим время.

Слева от выхода была стоянка. Там находились двухколёсные аппараты, с виду похожие на сегвей на электрическом ходу. «Ничего в этом мире не ново, всё повторяется», — подумалось Никите. Он уже видел такие по телевизору, но сам на них ещё не катался.

— Бери, — предложил сопровождающий.

— Как тебя зовут? А то ты моё имя знаешь, а я твоё — нет.

— У меня нет имени. Я не человек, я — зита.

— О господи! — вырвалось у Никиты. — Но как-то же к тебе обращаются?

— Можешь звать меня, как тебе нравится, я откликнусь.

— Тогда будешь Андреем. Был у меня в армии товарищ с таким именем.

— Пусть так. Ты управлял когда-нибудь этой коляской?

— Нет.

— Когда ты берёшься за ручки, она активируется. Наклонился вперёд — едет быстрее, назад — замедляет ход или останавливается. Не бойся, она не упадёт.

— Мне бы попробовать, круг сделать.

— Пробуй.

Никита встал на широкую подставку и взялся за ручки. На руле моргнула зелёная лампочка. Он осторожно наклонил своё тело вперёд, и сегвей, как назвал аппарат Никита, поехал.

Никита сначала осторожничал, но потом осмелел.

Аппарат был послушен, отлично маневрировал, да и разбиться было мудрено: судя по ощущениям, он развивал скорость не больше тридцати километров в час.

— Понял? — спросил робот, когда Никита сделал круг и подъехал к нему.

— Да, простая машинка.

— Только помни: как загорится жёлтая лампочка, надо возвращаться сюда, домой.

— Питание? — догадался Никита.

— Да, требуется зарядка.

От здания, в котором они находились, до города было рукой подать — не больше пятисот метров. Из-за обилия деревьев и кустарников сами дома видно было плохо. По нешироким улицам сновала масса сегвеев с людьми. Иногда над городом неслышно скользили летающие «тарелки».

Горожане не обращали на них никакого внимания. Привычное дело, как у нас самолёты.

Центральная площадь, к которой сходились все улицы, была хороша. Аккуратно постриженные газоны, фонтан в центре, немногочисленные гуляющие.

Никите это быстро надоело — ничего нового для себя он не увидел. Город напоминал наши районные города. Вот посмотреть бы производство! Он технарь по сути, и было бы интересно посмотреть, как делают корабли, а уж увидеть производство летающих «тарелок» — вообще мечта. Но когда он заикнулся об этом сопровождающему его роботу, тот замахал руками — ну совсем как человек: