Марина Ясинская - Чужой Дозор

И прежде чем кто-либо успел что-то понять или сделать, Джейк Норрел, всеми позабытый американский бизнесмен, будучи также по совместительству Темным магом, со всех ног бросился к двери. Его, никак не ожидавшего атаки, легко влекла вперед сила, намного превосходящая его собственную. Всего несколько мгновений – и он деревянной куклой, ведомой рукой неумолимого кукловода, вылетел на улицу и остановился прямо перед алтарем.

От запоздалого заклинания Инквизитора здание содрогнулось до основания, и оконные стекла брызнули во все стороны острыми осколками.

Олег, мгновенно перекинувшись в пса, сиганул через подоконник на улицу.

Алехандро, выпустив клуб дыма, прикоснулся ладонью к краю своей соломенной шляпы, будто прощаясь с местными дозорными – хотя прощаться, собственно, было и не с кем, все сгрудились у окон, стараясь рассмотреть происходящее снаружи, – и неторопливо вышел.

Воспользовавшись всеобщей неразберихой, Вика вслед за сантеро тоже выскользнула на улицу.

Снаружи горели костры, но еще ярче пылало взметнувшееся пламя расставленных повсюду свечей. А барабаны гремели так, словно хотели заглушить гром.

Джейк Норрел замер перед алтарем из птичьих костей и перьев, половинок кокосов, пустых бутылок и бус с крестиками и чуть пошатывался взад-вперед. Сверху на него строго смотрела богато наряженная фигура ориши Ойи, имеющей власть над мертвыми. Рядом стоял сантеро, одной рукой обнимая козла, а другой занося над ним нож.

Пес Олег одним невероятным прыжком покрыл расстояние до алтаря и нацелился на горло сантеро, готовящегося совершить жертвоприношение.

Но добраться до него не успел; прямо в прыжке его перехватил бросившийся наперерез сантеро в грязных джинсах и мятой черной майке, тот самый, что в одиночку едва не расправился с бойцами Чужого Дозора.

Сбоку сверкнул брошенный кем-то файербол, и Вика увидела лицо этого сантеро. Небритое, испачканное пылью, перекошенное непривычным выражением ярости – но такое родное и знакомое…

Это был ее Миша!

Еще одна вспышка света на миг осветила темную фигуру – и Ясю оставили все сомнения.

– Папа! – выкрикнула она, и прежде чем Марко успел ее остановить, выскочила наружу и понеслась к зданию.

Яся бежала так быстро, что и Антон, и Гектор с Марко, потерявшие драгоценные секунды на то, чтобы выбраться из машины, понимали – они не успеют ее перехватить до того, как девочка доберется до цепочки костров.

Неприметный «Москвич», укромно прятавшийся в тени на углу площади Революции, вылетел наперерез Ясе. Дверца пассажирского сиденьия распахнулась, из нее выпрыгнул мужчина и схватил девочку.

– Я поймал ее! – выкрикнул он.

Тут с леденящим душу воплем в него с размаху влетело что-то небольшое и довольно тяжелое и едва не свалило с ног. Это был Марко; он изо всех сил вцепился в ошеломленного неожиданной атакой мужчину и, не прекращая воинственно кричать, обрушил на него град ударов.

Второй мужчина выскочил из машины и попытался отцепить мальчишку от своего товарища. Но тот сопротивлялся, как разъяренный маленький дьяволенок, и продолжал пинаться, кусаться и отбиваться.

– Марко! – Подоспевший Гектор бросился на помощь младшему брату. Олимпийский чемпион по боксу свалил второго мужчину одним ударом, а затем коротким хуком уложил и того, кто держал Ясю.

– Спасибо, – выдохнула Яся. – Папа! – вспомнила она и развернулась, снова готовая бежать.

И замерла, увидев, что происходит перед зданием.

Ритм барабанов, казалось, взвился до предела.

Тяжело рухнули на землю переплетенные в смертоносном клубке Михаил и перекинувшийся Олег.

На улице появился Инквизитор. От его высокой, немного нескладной фигуры так и веяло мощью. Он выбросил руку вперед, и бой барабанов резко оборвался; на мир обрушилась оглушительная тишина, которую, словно дожидаясь именно этого момента, прошила молния, а затем расколол гром. Вслед за этим разом потухли костры и свечи.

Джейк Норрел еще несколько секунд стоял, покачиваясь на одном месте, а потом рухнул на землю.

Солдаты и оперативники-Иные Чужого Дозора, пригвожденные к земле первобытными ритуалами сантеро, медленно приходили в себя и поднимались на ноги.

Кубинские колдуны суетливо пытались снова разжечь костры – но пламя отказывалось заниматься. Они старательно стучали в барабаны – но не раздавалось ни звука. Сантеро, занесший было нож над понурым козлом, опустил руку – ритуал был нарушен, и приносить жертву стало бессмысленно. Алехандро растерянно оглядывался по сторонам, призывал ориш, бормотал заклинания на языке таино – но ничего не помогало.

Инквизитор удовлетворенно кивнул. Его взгляд упал на сцепившихся в клубок Михаила с Олегом, и одним коротким заклинанием он раскидал их в стороны.

– Достаточно, – негромко сказал он, но его голос услышали все.

Сантеро растерянно переглядывались. Без костров и свечей, без барабанов бата и ритуальных танцев противопоставить Инквизитору им было нечего.

Инквизитор слабо улыбнулся. Все было так предсказуемо, так легко! Кто бы сомневался, что он играючи сокрушит этих показушных сантеро!

И вдруг… Совершенно неожиданно затеплилась одна небольшая свечка у алтаря. За ней – другая. И еще одна. И еще… Вскоре все свечи снова горели, а за ними один за другим начали загораться костры.

Алехандро ловил на себе вопросительные взгляды сантеро и лишь растерянно качал головой – он и сам не понимал, что происходит. Один из сантеро нерешительно ударил по барабану – одинокий звук разнесся по округе.

Инквизитор хмурился, вглядываясь в лица и пытаясь вычислить виновника происходящего.

Внезапно из темноты показались несколько фигур; они приближались к зданию Ночного Дозора и шагали так решительно, что казалось, сама тьма торопилась убраться у них с дороги.

Наконец свет костров достаточно хорошо осветил скрытые темнотой силуэты, чтобы позволить разглядеть их лица, – и стоявший у здания Ночного Дозора Эстебан шумно выдохнул от удивления и был вынужден опереться спиной о каменную стену. Последний раз он видел эти лица более полувека назад, когда они, молодые и полные сил, с горящими глазами уходили за Че, а он, совсем еще юный Иной, смотрел вслед будущим guerilleros и разрывался между желанием сердца и велением долга.

После гибели Че о них никто не слышал. Одни говорили, будто Светлые, осознав, что натворили под предводительством Че, развополотились. Другие – будто прятались от мести врагов команданте. Третьи – что guerilleros продолжили дело Че и уехали в другие страны творить новые революции.

Правда оказалась иной: вот они, Светлые, в свое время примкнувшие к Че, выстраиваются боевым порядком прямо у него на глазах. Только их лица глубоко изборождены морщинами, а волосы побиты сединой – словно они не Иные, практически не подвластные времени, а обычные люди. Старики.