Людмила Макарова - Баллада о Мертвой Королеве

– Он уже в трансе.

– Он в плохом трансе, а ты попробуй заново, – объяснила ведьма. – И когда он там окажется – выводи обычными методами.

– Перезапустить систему?

– Мои друзья из IT рекомендуют начинать с этого, – улыбнулась Тина.

Врач немного расслабился, но через секунду вновь нахмурился:

– А если не получится?

– Если не получится – вызывай Штара и требуй помощи, – жестко ответила ведьма. – Только сначала сними «Кольцо сновидений», чтобы Штар ни о чем не догадался.

– А если и у него не получится?

– Звони в Службу утилизации.

Поразмыслив, психотерапевт пришел к выводу, что получил отличный совет, и кивнул:

– Спасибо.

– Не за что. Короче, держись! – Девушка быстро поцеловала его в щеку. – Где мой рюкзачок?

– У тебя неприятности? – опомнился Даниил.

Он только сейчас сообразил, что подруга выглядит на удивление грустной, и устыдился того, что говорили они в основном о его неприятностях.

– Пока не знаю, насколько серьезные, – ответила девушка.

– Продолжается нафаршированный проблемами день?

– Нафаршированный проблемами день плавно перешел в нафаршированную проблемами ночь.

– Я могу помочь?

– Справляйся со своими трудностями. – Тина еще раз поцеловала врача, на этот раз в губы, и провела рукой по его щеке: – Увидимся.

А выйдя из подъезда, остановилась, уставившись на осенние деревья.

Итак.

«Из близкого подземелья вырвется пес, не знающий жизни».

«Близкое подземелье» – подвал, метро, цокольный этаж? Скорее всего – Лабиринт. А если страшная псина приходит из Лабиринта, о ней должны знать осы. Осы знают все, что творится на их территории, но связываться с ними довольно опасно, поскольку невысокие охотники, ловко управляющиеся с гигантскими крысами, не всегда понимали, чего от них хотят, а говоря точнее – были несколько ограниченны. Но если договориться с ними до того, как тебя сожрут, осы окажутся прекрасными друзьями и помощниками.

Рискнуть?

Придется.

Тина присела на скамейку, раскрыла рюкзак и занялась ревизией содержимого. Первым под руку попался «ПМ» – холодный, вороненый, тяжелый и в большинстве случаев абсолютно бесполезный против нелюдей, особенно в неопытных девичьих руках. Жаль, Тина этого не знала, когда бойкий шас несколько лет назад втюхал ей «макаров» под видом абсолютного оружия. Кошелек с приличной суммой наличными – на всякий случай. «Различитель» – темные очки, позволяющие смотреть сквозь морок, не тратя драгоценную внутреннюю энергию, сим-карта на чужое имя, две склянки «разрыв-травы», браслет с «Эльфийскими стрелами», пудреница с «Пыльцой Морфея» и целая россыпь «Дверей», замаскированных под сувенирные томики стихов, размером в половину ладони. Тина никогда бы не обратила на них внимания, если бы фея, стоявшая у прилавка в магазине Генбека Хамзи, не раскапризничалась, что они слишком тяжелые. А Тине, наоборот – идея спрятать аркан в книгу поначалу понравилась, но когда девушка узнала, что артефакты одноразовые и после применения исчезают, расстроилась. Ее огорчало, что придется уничтожать ради мгновенного перехода томик Пушкина или Есенина, но было поздно – Генбек отказался принять товар.

Еще на дне рюкзака отыскались дефектный усмиряющий «поводок», вызывавший у некоторых клиентов парадоксальную реакцию возбуждения, и четыре «батарейки» с энергией Колодца Дождей, а в кармашке под молнией прятался железный значок, изображающий хищно оскалившуюся акулу – артефакт с заклинанием «Рыбацкая сеть». Вот это ценная вещица! Тина совсем забыла, что у нее есть артефакт, способный блокировать любого мага, запирая его силу внутри.

Она надела заряженный браслет, сменила в телефоне сим-карту, встала и накинула рюкзак на одно плечо. Подержала на ладони томик Жуковского, тихо выругалась, проклиная собственную сентиментальность, убрала томик в карман и побрела искать такси.

Маленькая частная армия, печальная, безденежная и трезвая, сидела в возмутительно пустом кузове «Газели» и внимательно прислушивалась к завывающему снаружи ветру. Через многочисленные щели под тент проникал холодный, как договоры шасов, воздух, который заставлял дикарей ежиться и недвусмысленно давал понять, что на улице еще хуже.

Но все понимали, что идти необходимо.

– Пора? – в очередной раз спросил Тыква.

Дрезина взглянул на часы, поскреб указательным пальцем под банданой и отрицательно покачал головой.

– Время нехорошее. Одни нули сплошные, видишь? Не к добру это. Без добычи останемся.

– И тринадцать тоже не к добру, – почему-то сказал Четвертый.

– Откуда ты знаешь?

– Все знают.

– Если все знают, то почему я не знаю? – удивился уйбуй.

– Не знаю.

– Я знаю, что не знаю. Я спрашиваю, почему не знаю?

Четвертый задумался.

Дрезина открыл рот, собираясь продолжить скандал, но Стамеска неожиданно сообщил:

– Двадцать три – тоже так себе число.

И высморкался, показывая, что против такого аргумента мало кто устоит. Дрезине показалось, что у него с числом 23 что-то связано, но что именно, он пока вспомнить не мог, поэтому осведомился:

– Почему? – В надежде, что ответ бойца даст ему подсказку.

Но не получилось.

– Я тогда родился, – ответил Стамеска.

– Э-э…

– Ты такой старый? – изумился Тыква. – Как Сантьяга?

– Сантьяга совсем дряхлый, – отмахнулся Стамеска.

– Ты дурак? – испуганно прошипел Четвертый. – Вдруг услышит! А ты о нем непочтительно. Из-за тебя пострадаем мы.

– Я страдать не хочу, – сообщил Дрезина, натягивая на руку кастет.

– Мля… Я не то ляпнул, – заныл Стамеска. – Я хотел сказать, что Сантьяга дряхлый, но бодрый.

Оправдание получилось так себе.

– Ты лучше заткнись, – посоветовал Тыква.

– Уже молчу.

Конфликт, в общем, следовало признать исчерпанным, но Дрезине показалось обидным, что кастет натянулся на руку просто так, без продолжения, и он мрачно поинтересовался:

– А ты почему такой старый, Стамеска? Тоже нав?

– Мля, я двадцать третьего числа родился, – отозвался боец.

– А-а…

– А месяца какого? – въедливо уточнил Четвертый.

– Какая разница?

– Тоже верно.

И все задумались, каждый над своей судьбой. Над тем, какое влияние оказывает на нее дата рождения и вообще – цифры, о том, что цифры, которые они чаще всего видят, нарисованы на деньгах, и о том, что денег с этими цифрами у них нет.

– Ну что, идем грабить? – нехотя спросил Тыква, отвлекаясь от тягостных размышлений.

– Без оружия? – уныло спросил Четвертый.

– А если бумагу сторожу покажем и прорвемся через центральный вход? – спросил измаявшийся Стамеска, у которого живот сводило от голода, ноги от холода, а мозг – от недостатка алкоголя.