Яромир Тишинский - Вечная осень нового мира [СИ]

В этом неровном свете он смог разглядеть в противоположном углу огромную и бесформенную черную тень, которая слабо вздрагивала и, казалось, даже немного шевелилась. Рефлекторно отшатнувшись от этого зрелища, Эд все-таки постарался взять себя в руки и сделал еще один шаг.

В углу комнаты, шелестя сотнями тонких проводов, выраставших из стен, поднималась огромная бесформенная масса. Голубое свечение становилось все сильнее и сильнее, давая гораздо больше возможностей для глаз.

Еще спустя несколько секунд, отдельные части этой огромной массы стали более различимы сухие костлявые руки, которые не походили одна на другую и были не только разных размеров, но и разных цветов. Огромное бесформенное тело, в котором с трудом угадывалось хоть что-то человеческое.

Все это необычное создание с ног до головы было окутано настоящей паутиной тончайших проводов, стягивающих его как в коконе. Кривые и изогнутые ноги, по всей видимости, срастались друг с другом где-то в области колен и дальше представляли собой уже совсем отвратительную массу.

Еще немного посветлело, и Эд увидел, что все тело оракула было покрыто черными язвами или нарывами, из которых вырастали провода.

Но вот, наконец, его взгляд упал и на голову странного существа. Большая и совершенно безликая, по форме она напоминала скорее раздутый посередине овал. Два крохотных желтых глаза были глубоко посажены в центре этой рудиментарной головы. Еще крохотные отверстия вместо носа, и совсем маленький, почти незаметный рот. Ни волос, ни ушей на голове оракула не было.

Около минуту киборг и существо, не поддающееся точному определению, безмолвно разглядывали друг друга. Наконец оракул открыл свой крохотный рот, с трудом раздвигая тончайшие губы.

- Здравствуй, дитя, - его голос оказался очень тонким и нежным, напоминавшим скорее женский. - Подойди поближе, не бойся меня.

Где-то в груди начало побаливать. Эд сделал еще один неуверенный шаг на встречу к этому существу. В голубом свечении, постоянно усиливавшемся, он сумел разглядеть несколько неровных силуэтов. По всей видимости, это были человеческие тела, грудой наваленные позади оракула. К этой кучи обнаженных трупов также тянулись тонкие проводки.

В этот момент, внезапно нахлынувший страх перехватил дыхание Эда. В голове пронеслись самые ужасные и отвратительные мысли. «Оно пожирает их», - тут же родилось в его голове.

Киборг вновь отдернулся и испуганно выставил вперед руки, как будто пытаясь заградить себя от возможной опасности.

- Не бойся меня, дитя, - по-прежнему ласково, женским голосом успокаивал его оракул. - Эти люди остались здесь добровольно. Их тела дают питательную жидкость, чтобы моя оболочка смогла жить в материальном мире. Ты знаешь, кто я?

- Да, они называют тебя Мать Машин, - честно ответил Эд.

- Возможно, ты что-нибудь хочешь спросить у меня? - все также доброжелательно произнес оракул.

- Скажи, почему твои дети так ненавидят обычных людей? Почему вы не хотите быть похожими на них? Я киборг, я гораздо больше машина, чем любой из твоих последователей, но при этом я хочу быть нормальным человеком...

- Да, дитя, ты прав. И это естественно, - иногда в его голосе проскальзывала какая-то странная нотка, похожая на металлический звон или щелчок. - Ты изначально имеешь то, о чем остальные могут только мечтать. Ты силен, красив, твой организм намного превосходит человеческий. А у остальных моих детей была обычная, серая скучная жизнь, у них были живые родители и настоящее детство, которых был лишен ты в свое время. Так что каждый из вас жаждет только то, чего не имел в момент сотворения. Не стоит злиться из-за этого на них, они тоже ищут свой лучший мир, как это делаешь ты.

- Но разве быть машиной лучше, чем человеком? Почему они приходят к тебе, - он замолчал на несколько секунд, в очередной раз, содрогнувшись от вида немыслимого существа, - почему живые люди отказываются от реального мира?

- Ты видишь эти тела, что лежат позади меня? - Желтые маленькие глаза оракула неотрывно смотрели на испуганного Эдварда. – Когда-то давно, они были слабыми созданиями, неспособными принять тяготы этого страшного мира. Их тела тяготились сложностью и страданиями реальной жизни. Тогда они стали улучшать себя, стараясь быть похожими на таких как ты Эд, на киборгов. Эти люди вживляли имплантанты, заменяя свои слабые естественные органы на более сильные и искусственные, способные излечить их тела, победить болезни и опасности, таящиеся в вашем мире. Они становились лучше, сильнее. Они эволюционировали.

- Но почему же они теперь валяются в куче, позади тебя? - перебив его, растерянно спросил Эд. Он по-прежнему не понимал причин, из-за которых эти люди добровольно расставались с жизнью.

- Потому что мир, окружавший их, не менялся, - внутри оракула раздался короткий щелчок, и уродливое тело странного существа слегка вздрогнуло, как от легкого удара. – Мир, окружающий нас, умирает. Великий перелом не создал новый мир, он лишь запустил длительный процесс гибели старого мира, растянувшийся на сотни лет. Мои дети знают это, но ничего не могут изменить. Они меняли свои тела и становились лучше, но все то, что окружает их, не меняется, оно только деградирует. В массе своей, люди ничего не хотят, кроме самых примитивных потребностей. Они не желают совершенствоваться, делать этот мир лучше. Им достаточно и того, что они просто живут - без цели, без смысла для существования. Поэтому мои дети ищут способа вырваться навсегда из здешнего мира, чтобы слиться со мной, стать частью высшего разума. В моем мире они становятся по-настоящему счастливыми и свободными, радостно купаясь в лучах моей божественной благодати, порхая среди внутренних миров, как...

- Как бабочки, - неожиданно даже для самого себя произнес Эдвард.

Внутри странного существа вновь что-то щелкнуло:

- Да, как бабочки, - нежным женским голосом ответила Матерь Машин.

История вторая. «Добро пожаловать в организацию»

Сколько себя помнил, всю свою жизнь Рассел любил деньги. Однако эта любовь никогда не была взаимной: с детства он постоянно откладывал их, любые лишние монеты, что оказывались в его руках. Он всегда был готов ругаться с торговцами за каждый геллер, но так и не смог хотя бы раз скопить достаточно крупную сумму. Нищета, в которой он родился и вырос, никак не хотела отпускать его. Она свела в преждевременную могилу его родителей и сопровождала Рассела на протяжении всей его жизни. Любовь к деньгам, довольно банальное чувство для всех жителей трущоб Свободного города, особенно для потомка последней волны эмигрантов. Но, тем не менее, Рассел никогда не опускал руки, надеясь однажды в будущем на ответное чувство со стороны хрустящих банкнот. Получая свою скудную зарплату каждый месяц, он всегда четко знал, на что она будет потрачена, все статьи расходов в его жизни были расписаны заранее, так что откладывать много денег у него никак не получалось. Лишь те немногие пару десятков крон, что удавалось изредка сэкономить, Рассел всегда надежно прятал в своем тайнике, который он сделал в вентиляционной трубе квартиры. Память об этой отложенной на черный день заначке всегда согревала его, и даже не смотря на постоянные трудности, он старался сохранять свои неприкосновенные запасы, не тратя их попросту.