Юрий Светлов - Эпизод 1. Странник и Судьба

Виктор Петрович не знал, что и ответить. Сказать, что он просто был раздавлен, — ничего не сказать. В трубке раздались равномерные гудки отбоя.

Виктор Петрович машинально повесил трубку. Он был поражен. Откуда генерал знает про любовницу, а тем более его мысли о ней? Лару, или ласково Ларчик, он, конечно, не очень и скрывал от сослуживцев и знакомых, но про третий размер никому не хвастал. Хотя по пьянке, может, проболтался кому-то? Или генеральские психологи с помощью сыворотки правды или ещё как-то выудили эту информацию, а он даже и не заметил этого? Бывает же так, что люди иногда почему-то никак не могут вспомнить некоторых подробностей своего прошлого. От таких мыслей мурашки побежали по спине. Ох, генерал! Опасный он человек, уж лучше дружить с ним!

Как ни странно, но почти месяц меня больше никто не беспокоил. Я, правда, по этому поводу совсем и не расстроился. Даже появилась малюсенькая надежда, что джипы, «мерсы» остались в прошлом. Вдруг у сотрудников-бандитов появились более интересные развлечения, чем я. Может, уже пора возвращаться к спокойной жизни страуса? Заниматься маниловщиной, строить грандиозные планы на будущее, мечтать…. и ничего не делать. Оставить для себя только привычный всёпоглощающий повседневный быт, а человеческая цивилизация, планета Земля — это для других, они подождут…. Нет, не тут-то было! Полностью расслабиться в этой сладкой благодушной неге мне не дали. Человек предполагает, а Бог располагает. Пришла повестка: меня вызывают к следователю, на Литейный 4, как свидетеля по делу такому-то.

Пришлось идти. Идти было страшно, могут вызвать как свидетеля, а потом надеть наручники и сделать главным обвиняемым. И в то же время было любопытно. Не каждый день тебя вызывают на Литейный. Взял повестку, паспорт и вперед… по самому известному адресу в Питере. По дороге, все мысли в голове выстроились в замкнутый круг — крутились, крутились и крутились…. Особых иллюзий по поводу своего вызова я не питал. Дважды бандиты не очень вежливо приглашали меня поближе познакомиться с главным, дважды я, почти вежливо, был вынужден им отказать. А теперь сам иду к их главному. Попробуй, откажи какому-то чину, когда на его стороне государство!..

На входе меня пропустили без задержек, а вот как будет на выходе? Кабинет следователя на втором этаже я нашёл быстро. И хотя назначено мне было на 11 утра, и явился я вовремя, мне пришлось больше часа просидеть в коридоре.

Следователь был заметно моложе меня, судя по всему, не так давно закончил свое профильное заведение. Во всем его поведении ещё чувствовалась неуверенность вчерашнего школяра. Одна шариковая ручка, которую он постоянно искал у себя на столе, чего стоила. Похоже, что никаких серьёзных дел ему пока ещё не поручали, хотя ему этого очень хотелось. А вот зачем ему дали вывернутое наоборот дело, он не понимал совсем, это же специфика не их отдела. Но работа есть работа, и следователь монотонно задавал мне вопросы:

— Где вы были тогда-то и тогда-то?

— Почему напали на сотрудников охранного предприятия?

— Знаком ли вам такой этакий?

Сначала я пытался добросовестно отвечать на все эти дурацкие вопросы, но нам обоим было ясно, что мы играем в непонятную игру. Я решил немножко отойти от стандартной бюрократии и попробовал пошутить: — Огласите весь список того, пожалуйста, что я ещё успел натворить.

— Список, говоришь? И чем ты насолил этим охранникам? — усмехнулся следователь.

Ответить я не успел, у него на столе зазвонил телефон.

— Вас просил подняться генерал Иванов Антон Леонидович, мой начальник. Это четвертый этаж, 418 кабинет, — не то приказал, не то попросил меня следователь.

Вот и 418 кабинет. Перед тем как войти, я попытался собраться с мыслями, хотя мысль была одна-одинешенька: наконец-то свершилось, сейчас увижу заказчика всех моих неприятностей. Узнаю, чего от меня хочет этот Антон Леонидович, и вообще, что за зверь этот Антон Леонидович, может быть, просто договоримся с ним. Не знаю только о чем.

Постучал в дверь. По-русски, не дожидаясь ответа, вошел.

Большой кабинет, в меру светлый. Мебели совсем не много: два больших закрытых шкафа, массивный деревянный стол и немногочисленные стулья вокруг него. Кабинет казался пустоватым. В конце длинного стола сидел невысокий тучноватый человек в тёмно-сером костюме, по возрасту уже далеко не мальчик, явно за пятьдесят. Короткие светлые с легкой сединой волосы, заплывшие глазки на круглом мясистом лице. Густые тёмные брови подчеркивали бледность лица. Наверняка он вел малоподвижный образ жизни, днем сидел в кабинете или в машине, вечером — в тапочках перед телевизором или, совсем не исключено, в ресторане, с нужными людьми, или просто со своими подчиненными, для решения внеочередных вопросов или, как обычно, для снятия очередного стресса. Короче, передо мной был во всей своей красе самый обыкновенный кабинетный работник власти. Внешне неприметный: на улице я бы прошел мимо и не обратил никакого внимания. В его облике, в одежде — во всем была не выделяющаяся классика. Хотя, наверно, на этом месте и должен быть такой незаметный чиновник-бюрократ. Серый кардинал неограниченных возможностей. Сразу понятно: не надо стоять у него на пути. Раздавит и даже не заметит. Для него чужая человеческая судьба — так, мелочи жизни.

— Здравствуйте, меня просили зайти к Антону Леонидовичу, — поздоровался я с серым кардиналом.

— Проходите, Григорий Алексеевич. Это я. Подходите поближе, — отозвался человек.

Делать нечего, собравшись с силами, и внушая себе, что чему быть тому не миновать, вдоль стола пошёл к нему. Но чем ближе я подходил к Антону Леонидовичу, тем меньше мне этого хотелось. Что-то было не так. Кабинет почему-то начал сжиматься в своих размерах, схлопываться. Лившийся из окон солнечный свет начал на ходу испаряться, превращаясь в кромешную непроглядную тьму. Как в книжках пишут: «И вот померк в моих глазах весь белый свет»… А чувства… Я не сразу понял, что это ощущение дежавю. Когда в первом ДТП на меня летел черный грузовик, а я как раз был на пути у того монстра, ощущения были те же. На какое-то мгновение мне даже показалось, что за другим концом стола сидит сама Смерть — зловещая чёрная птица с огромными расправленными крыльями из острых лезвий-ножей. Сидит и выжидающе смотрит на меня. Бывает так, что страх за твои нервные окончания подергает слегка и тебе в такой момент может почудиться всё что угодно. Как-то мне стало сразу жарковато и душновато. Нервы, наверно, совсем расшалились. Длилось это наваждение не больше секунды и сразу всё пропало. Вновь Антон Леонидович сидит в конце стола и спокойно улыбается, как будто он очень рад нашей встрече (ну наконец-то эта встреча состоялась!). Такой милейший мужчина, встретивший старого друга.