Сергей Москвин - Пифия

– Я виновата перед тобой. Прости, если сможешь, – сказала женщина, глядя в расплывающееся перед глазами лицо девочки. – Но больше я никогда не сделаю тебе больно.

– И я! – воскликнула девочка, бросаясь ей навстречу.

Вдоволь насмотревшись на их объятия, Стратег наконец вышел в коридор и даже закрыл за собой дверь. Это совсем не походило на него. Гончая даже удивилась. Она была уверена, что Стратег ни на секунду не оставит ее с Майкой наедине.

– Ты скучала по мне? – спросила девочка и сама же ответила на свой вопрос: – Знаю, скучала.

Гончая кивнула. Наверное, скучала, раз чуть не сдохла от отчаяния.

– А ты?

Вместо ответа Майка протянула ей пластмассовую куклу с оторванной головой.

– Сможешь починить?

– Попробую.

Она кое-как насадила голову на пластмассовый штырь, но та плохо держалась, и стоило наклонить или встряхнуть куклу, как ее голова заваливалась набок. Гончая виновато развела руками.

– Прости. Лучше не получается.

– Пусть, – отмахнулась Майка. – Я все равно с ней не играю.

– А во что ты играешь? – с улыбкой спросила Гончая и опять невпопад.

Майка повернула к ней свое личико и уставилась в глаза умоляющим взглядом.

– Забери меня отсюда!

У Гончей перехватило дыхание, но девочка и без слов все поняла.

– Я знаю, не заберешь, – уставившись в пол, сказала она. – Ты ищешь одного дядю.

«Троих», – мысленно поправила Гончая, но перебивать Майку не стала.

– Ты его найдешь. Здесь.

Девочка вскочила с кровати, на которой они сидели, подбежала к столу, заваленному рассыпанными цветными карандашами, и принялась что-то лихорадочно рисовать на листе бумаги. Потом она вернулась и протянула Гончей готовый рисунок, на котором изобразила ряды железных клеток, как в фашистском концлагере, только вместо пленников в клетках сидели хищные звери, а в проходе между клетками стоял вооруженный человек в камуфляже.

Хотя Гончая никогда не бывала в зверинце охотничьего полигона, где егеря держали отловленных хищников, она сразу поняла, что Майка изобразила именно его.

– Это тот человек, которого я ищу? – спросила она, указав на единственного мужчину на рисунке.

Майка кивнула.

– Да. Только…

Глаза девочки внезапно закатились, и она бы наверняка упала на пол, если бы Гончая не поймала ее. К счастью, ее обморок в этот раз длился недолго. Через несколько секунд Майка открыла глаза и испуганно забормотала:

– Он… он… Его задерут звери, когда он будет ловить их в следующий раз. Я видела! Тебе надо спешить! Скажи ему, чтобы он туда не ходил! Иначе погибнет! Пожалуйста, скажи!

– Конечно, скажу, – заверила ее Гончая. – Ты только не волнуйся.

Майка всхлипнула и отвернулась.

– Пока я сидела здесь одна и ждала тебя, мне стало очень страшно.

Одна, взаперти за железной дверью! Любой ребенок на ее месте перепугался бы. Гончая погладила Майку по голове и обняла ее.

– Чего ты испугалась, маленькая?

Девочка долго не отвечала, а когда высвободилась из объятий и направилась к столу, Гончая поняла, что ее преследовали совсем не воображаемые детские страхи.

– Вот этого, – Майка вытащила из-под лежащей на столе стопки бумаги нижний лист, сплошь покрытый беспорядочными черными каракулями.

– Что это? – удивилась Гончая.

То, что она видела перед собой, совсем не походило на все прочие Майкины рисунки. Там можно было различить людей, животных, дома или интерьеры станций, а здесь только бессмысленное нагромождение закручивающихся и пересекающихся черных линий.

– Я не знаю! – призналась Майка. – Я даже не помню, как взялась за карандаш. Но когда открыла глаза, увидела вот это.

– Можно мне? – Гончая протянула руку к рисунку. Ей вдруг показалось, что клубок каракулей начал распутываться и на листе на миг проступило то, что скрывалось за ними.

– На! – Майка поспешно сунула ей рисунок. Но наваждение, если оно и было, уже исчезло. – Порви его! Я боюсь на него смотреть.

В изображении действительно было что-то пугающее. За всеми этими наползающими друг на друга закручивающимися в спирали черными линиями скрывалась какая-то угроза. И чем дольше Гончая смотрела на рисунок, тем ощутимее (реальнее!) она становилась.

Пальцы словно сами собой сомкнулись на краю листа, но едва раздался треск разрываемой бумаги, как распахнулась входная дверь, и в комнату ворвался Стратег.

– Не сметь! – с порога закричал он и, подбежав к Гончей, выхватил у нее оба рисунка: тот, который она хотела порвать, и тот, на котором Майка изобразила егеря и клетки с отловленными зверями.

– Значит, начала рисовать. Молодец. – Стратег одобрительно взглянул на Майку, затем повернулся к Гончей и строго сказал: – Я пустил тебя сюда не для того, чтобы ты портила рисунки провидицы! Хорошенько запомни это, если хочешь снова ее увидеть.

– Пожалуйста, не наказывайте ее! Это я попросила ее порвать рисунок, – вступилась за Гончую Майка.

Стратег не обратил внимания на слова девочки. Небрежно взглянув на каракули, он заинтересовался последней Майкиной работой.

– Кто это, егерь Ганзы? – спросил он, изучая рисунок. – И ты ищешь этого человека? По собственной инициативе или новый контракт?

«Тебе-то что?» – мысленно огрызнулась Гончая, но решила не накалять обстановку еще больше.

– Контракт.

– А кто заказал?

– Брамины.

– Брамины? – удивился Стратег. – Придумали себе новую игру? Платят-то хоть хорошо?

Гончая промолчала, но он и не ожидал от нее ответа.

– Ладно, отправляйся на Пролетарскую, раз подписалась.

– Уже? – опешила Гончая. Она надеялась, что Стратег позволит ей общаться с Майкой хотя бы несколько часов.

– А чего тянуть? – усмехнулся тот. – Тем более девочка советует тебе поспешить.

«Оставил нас наедине, а сам подслушивал за дверью и подсматривал в глазок», – сообразила Гончая. Открытие не удивило ее. Такое поведение было как раз в духе Стратега.

Она взглянула на Майку.

– Я вернусь. Предупрежу зверолова и вернусь.

– Обязательно вернешься, – ответил ей Стратег, хотя тоже смотрел на Майку. – Если Пифия соизволит заглянуть в будущее.

Майка затравленно посмотрела на него, потом перевела взгляд на Гончую и неуверенно пробормотала:

– Я постараюсь.

– Только ты уж как следует постарайся, если хочешь снова увидеть свою подругу, – объявил Стратег, оставив за собой последнее слово.

Обратный путь занял меньше времени, но и вывели Гончую теперь не на станцию, а в туннель, связывающий Таганскую с соседней Пролетарской, где располагался охотничий полигон. По всей видимости, в бункер можно было попасть прямо из туннеля, минуя ближайшие станции, но Гончей так и не удалось узнать, где находится вход, потому что, прежде чем с ее головы сняли мешок, пришлось еще какое-то время идти по шпалам.