Крис Райт - Путь Небес

Он ни о чем не жалел: ни о выборе, ни об убийствах. Ведь префектор всего этого желал. Но все закончилось. Судьба Карио больше не будет принадлежать ему, и он умрет так, как жил – истинным и единственным Дитем Императора.

– Ты так же обречен, как и я, – усмехнулся Шибану Карио. – Но это, мой брат, был отличный бой.

Шибан ударил кинжалом, и со вспышкой расщепляющего поля оружие пробило доспех Карио и погрузилось в его основное сердце. Белый Шрам обхватил рукоять обеими руками и потянул клинок в бок, разрезая грудь префектора.

Рогатая тварь заревела, яростно выбираясь наружу. Но было слишком поздно – сознание Карио покидало рухнувшего на палубу воина. Рядом лязгнула о металл сабля.

В конце, когда рев битвы превратился в смутный гул отголосков, и Палатинский Клинок понял, что мстительные Белые Шрамы наверняка победят, ничто не могло погасить его радость.

Отвергнутая тварь завыла.

– Незапятнанный, – прошептал Раваш Карио с последним вдохом, и его не стало.

«Копье Небес» проскочило край портала, содрогаясь всем корпусом в хватке титанических сил. Вихрь обладал определенной гравитацией, его притяжение засасывало каждый корабль, словно зыбучие пески. Уцелевшие корабли V Легиона мчались все быстрее и быстрее, размываясь от скорости, влекомые больше, чем просто силой, заключенной в их варп-двигателях.

Мимо проносили стены из энергии, пульсируя, словно бьющиеся сердца и ускоряясь с каждой секундой. Очертания присутствующих на мостике людей стали размытыми, голоса – искаженными. Далеко за флотом закрылся портал, отправив вслед за ним новые волны энергии. Короткие зигзаги ярко-белых эфирных молний преследовали по пятам корабли, извиваясь вокруг факелов двигателей и тщетно пытаясь в отчаянной погоне завлечь их в ловушку.

Когда последние варп-ставни закрылись, Хан бросил последний взгляд в бурлящее безумие и на миг заглянул в сердце шторма. Далеко впереди, слишком далеко, чтобы четко разглядеть, кружились и распадались остатки Темного Стекла. Примарх увидел, как сгорают дотла разлетающиеся обломки каркаса из черного железа.

За ним находилась материя преисподней, варп-пространство, которое Вейл называл стратум профундис, Пучина, Глубинный Варп.

Затем этот образ тоже исчез, отсеченный от смертного зрения свинцом, железом и древними символами, вырезанными техномантами Терры.

«Мы всегда знали, – подумал Хан. – Что для управления понадобятся символы и тайные знания. Как же легко удалось забыть, притвориться, что ничего этого нет. И это стало первой ошибкой».

Сигналом о первом прорыве корпуса стал резкий рывок на правый борт – на такой сильный толчок варп-турбулентность была не способна.

Джагатай взглянул на тактические экраны. Перед ним на той же безумной скорости мчался в сомкнутом строю его флот. Хроносы дребезжали, показатели сенсоров вращались, измерители скорости плавились и взрывались. На мерцающих авгурных экранах примарх увидел, что корабли III Легиона последовали за ними и пересекли границу портала. Пылающие остовы летели в кинетическом потоке, группируясь близко к плазменным следам «Копья Небес».

На мостике находилось девять грозовых пророков и чародей Арвида. Они прервали свои считывающие варп ритуалы. Самый могучий после Есугэя Наранбаатар – немолодой воин в покрытом рунами доспехе и с посохом из резного эбенового дерева – взглянул на высокий потолок мостика. Обнаженное лицо вдруг напряглось.

Раздался шум, как будто по ржавому железу скребли стальными шипами. Весь сводчатый мостик огласился громким лязгом.

Хану были знакомы эти звуки. Он присутствовали в его снах из далекого прошлого – далекие вихри льда и пламени, предшествующие его первому настоящему воспоминанию на Чогорисе.

Тогда они тоже пытались прорваться в мир живых.

– Внимание! – выкрикнул примарх, шагнув к краю командной платформы. Головы всех присутствующих на мостике – слуг на навигационных постах, офицеров в белых мундирах, легионеров, стоящих на каждом пересечении и каждой платформе, пророков с их цепями из костей и посохами с конским волосом – поднялись. – Сейчас мы в царстве богов. Это их обитель, где они не потерпят присутствия смертных.

Корпус корабля снова задрожал, раскалываемый тяжелыми ударами снаружи. Адамантий не трескался, ведь обитатели эмпиреев боролись не с физическими оковами материи, но психическими барьерами техноколдовства, которые защищали корабль.

– Они идут, жаждущие больше крови, – сказал подчиненным Хан. – Но мы достаточно ее пролили, а другие истекли ею, чтобы привести нас сюда, а значит, боги больше ничего не получат.

Появился первый коготь. Мерцая, как гололит, он пробил внутреннюю крышу. По всему мостику растекся едкий смрад безумного аромата, за которым последовали долгие визги иного мира.

Хан обнажил тальвар. По всему мостику воины взялись за клинки. Варп-ставни стучали, а варп-двигатели выли.

– Они хотят уничтожить нас, потому что мы ведем остальных! – закричал Хан, шагнув к Арвиде. – Мы не должны пасть!

Прорвались новые когти. Эфирные вопли достигли предела. Сквозь живой металл проникли шипастые хлысты, извиваясь, как разумные существа, а внутренние защитные слои мостика лопнули, разрушая последние элементы поля Геллера.

– И вот мы здесь! – заревел Хан, непреклонный перед собирающимся роем. – В этом самом месте! Мы – Талскар, Сыны Чогориса, и это последнее испытание!

И в этот момент с воплями и завываниями на мостик ворвались вестники великого ужаса – с тонкими конечностями, крючковатыми руками, рогатыми головами, раздвоенными копытами. Просачиваясь, словно жидкость из внутреннего корпуса.

– До конца времен! – прогремел Хан, готовясь встретить их. – Мы отвергаем тьму!

Ему ответили радостные и яростные крики всех без исключения смертных. Не ведая страха пред легионами ужаса, что прорывались сквозь материю и бросались на них, они взялись за оружием и ведомые своим примархом устремились в битву. А тем временем флот все дальше уходил по забытым путям эфира.

– Каган! – заревели воины, заглушив вопли эмпиреев. – Орду гамана Джагатай!

Затем две армии сошлись, и на борту «Копья Небес», которое мчалось через глубины живого варпа, вспыхнула битва.

Арвида никогда не видел демонов, хотя и чувствовал их присутствие. Когда «Копье Небес» подверглось нападению, его разум сосредоточился на варпе. Смертные глаза закрылись, тело лежало на палубе, а разум обратился в самого себя и оттуда в эфир.

Чародей ждал, что переход запустит изменение плоти, и мутирующий ужас навечно изменит его, но все оказалось иначе. Как только они вошли в пасть разлома, давление в висках исчезло, рев в ушах стих, а боль в суставах уменьшилась. Минуту спустя он осознал истину – место, в которое они вошли, было защищено от основной массы Пучины. Огромные стены психической материи сдерживали волны, окружив весь флот барьером движущегося колдовства. Корабли мчались по титаническим туннелям, пробуренным подобно ходам насекомых в глубины эфира, под самую основу мироздания.