Борис Батыршин - Крымская война. Соотечественники (СИ)

- У меня приказ. - Кременецкий наклонил голову. - В конце концов, ничего необратимого не произойдет. Груздев все изучит, а мы пока...

- Этого я и боюсь! - фальцетом выкрикнул Велесов. Андрей взял его за локоть и почувствовал, как обмякли под пальцами напряженные мускулы.

- Этого я и боюсь. Профессор Груздев... он фанатик науки. Он жаждет одного - пробить тоннель в будущее. А если это сделать, сюда они больше не попадут.

- «Они» - это ваши соотечественники? - уточнил Зарин. Командир «Алмаза» стоя рядом с Великим князем. На военные приготовления «потомков» он косился весьма неодобрительно.

- Именно! Закон мироздания: нельзя вернуться в прошлое той же самой «мировой линии».

- У меня приказ. - упрямо повторил Кременецкий. - Пусть решает руководство.

- Как-то это слишком... заумно, Сергей Борисович. - поморщился Великий князь. - «Мировые линии», прошлое, будущее... Боюсь, мне не хватает образования. Но вот что я хочу предложить. Эта ваша...

- Червоточина.

- Отвратительное слово. Так вот, эта ваша червоточина может, вместо того, чтобы доставить сюда Груздева отправить нас к вам?

Андрей услышал, как со стуком отвалилась его челюсть.

«...ай да Великий князь!..»

- Вы хотите попасть в двадцать первый век, ваше высочество? - свистящим шепотом произнес Зарин. - Но зачем?

- Господин капитан первого ранга прав - приказы надо выполнять. Им ведь приказано провести испытание этого устройства?

Кременецкий кивнул. Он тоже был ошарашен и не пытался этого скрывать.

- Но ведь и господина Велесова можно понять! В конце концов, могут открыться новые обстоятельства... В программу ведь можно внести некоторые изменения?

- Запустить Перенос в другую сторону? - прохрипел Рогачев. Возившийся с ним медик пытался протестовать, но Валентин только отмахнулся.

- Думаете, там будут слушать этого буйнопомешанного? - он кивнул на Велесова. - Как бы не так! Ему и слова сказать не дадут, арестуют и все!

- А мне дадут? - улыбнулся Великий князь. - И к тому же, мой опыт подсказывает: с любым по-настоящему важным делом надо обращаться на самый верх. Мне рассказывали о правителе вашей России - это весьма решительный, твердый, и вместе с тем осторожный и благоразумный господин. Думаю, он выслушает и господина Велесова и его... кхм... визави, и примет верное решение.

- Но ему и так обо всем докладывают...

- Одно дело - доклад, подготовленный чиновником, - тонко усмехнулся Великий князь, - и совсем другое, беседа с теми, кто побывал в гуще событий. Или вы опасаетесь, что меня сочтут недостаточно важной персоной для беседы с вашим президентом?

- Мне довелось с ним пообщаться. - заметил Зарин. - Уверен, он захочет с вами встретиться.

- Вот видите! Итак, мы с контр-адмиралом, эти двое господ, - он кивнул Велесову с Андреем, - и, разумеется, вы господин Рогачев. Пусть ваш президент выслушает всех, прежде чем что-то решать.

Велесов дернулся.

- А если он согласится с Груздевым?

- Тогда и говорить не о чем. Вы мечтали об объединении усилий, не так ли? А что за объединение, если одна из сторон против? Нет, Сергей Борисович, если бы вы испортили это устройство - вместо объединения мы получили бы лишь взаимные обиды и недоверие.

Громко запищал зуммер. Рогачев выругался и, скривившись от боли в простреленном плече, заковылял к пульту, с раздражением оттолкнув кинувшихся на помощь медика и Адашева.

- Семнадцать минут до выхода на режим. Решайте. Я - «за».

Кременецкий откашлялся.

- Ваше высочество, вы меня убедили.

- Меня тут никто не спрашивает, - шепнул Андрей, придвинувшись поближе к Велесову. - но я тоже согласен. И учти, Валентина ты теперь по гроб жизни должен поить натуральным «Шустовским».

- Так его еще нет. - тоже шепотом отозвался Велесов. - Шустов купит коньячный завод в девяносто девятом, а торговая марка появится еще через год, после Всемирной выставки в Париже.

- Я с вас смеюсь, как говорила тетя Песя с Молдаванки. Ты попаданец, или где? Вот и ускорь это дело. Что-что, а хороший коньяк в любом веке пригодится!

Балтика, Кронштадт

Очередной линкор ударил бортовым залпом. Облако дыма затянуло трехдечную махину целиком, над белой ватной пеленой виднелись только мачты. Реи с правильными интервалами усеяны матросами в одинаковых белых робах; они неслышно орут, размахивают бескоызками, и над головами, в вышине трепещут гирлянды флагов расцвечивания.

В ответ с полубака «Невки» солидно бабахнули салютационные карронады. Канониры тут же принялись шуровать прибойниками, утрамбовывая новые картузы. «Синоп» уже откатывался назад. Еще немного, и пароход, на котором правители Российской Империи и Российской Федерации принимали парад Балтийского Флота, поравняется с очередной многопушечной махиной.

Залп. И снова небо обрушивается над Кронштадтом.

- Вы знаете, а я ведь вырос в Санкт-Петербурге, - сказал Президент, когда орудийный раскат растаял вдалеке. - И мальчишкой бывал на экскурсиях в Военно-морском музее. Там стоят модели таких вот этих самых кораблей. И как жалел, что никогда не увижу их своими глазами, а на не на музейных полках!

- Поистине, чудесам Господним несть числа. - улыбнулся Император. - Но вам, Ваше Превосходительство, грех жаловаться, ваши корабли неизмеримо мощнее этих. Я не забыл, как мы с вами принимали парад вашего Балтийского Флота - вот здесь, на этом самом месте.

- Только, спустя сто шестьдесят лет?

- Разумеется.

Долгая пуза, прерываемая ревом корабельных орудий.

- Разве дело в лошадиных силах или классе ракет? Настоящая сила и флота и страны - в людях.

Новый залп. Эхо звонким шариком отскакивает от куртин батареи "Меньшиков" и укатывается на юг, к Ораниенбауму.

- «Константин» - пояснил Император. - Паровой военный корабль. К сожалению, у нас их слишком мало, чтобы дать достойный отпор англичанам.

- Не страшно. - улыбнулся Президент. - Во-первых, это скоро изменится, а во-вторых, нашлись ведь и другие средства?

Над мачтами «Невки» пронеслись три крылатых силуэта. Звено летающих лодок описало над ордером эскадры дугу; из кокпитов то и дело вылетали и тут же рассыпались веерами огоньков разноцветные ракеты.

- Черноморцы. Это они намяли бока британцам.

Я знаком с их капитаном. - ответил Президент. - Достойный офицер и отличный моряк.

- Теперь он контр-адмирал, командует новым родом войск - морской авиацией.

- Надеюсь, скоро вы сами будете строить для нее самолеты.

- С вашей помощью, господин Президент - непременно.

- Разрешите, Ваше Величество? Благоволите шинель накинуть, зябко, не дай Бог, простынете...

Император принял у адъютанта длинную шинель с пелериной. Октябрьские ветра на Балтике мало похожи на ливадийский зефир: он поплотнее закутался в теплое сукно и надвинул на лоб парадную шляпу-двууголку.