Борис Батыршин - Крымская война. Соотечественники (СИ)

***

- Не знал, что Кременецкий разрешил увольнения в город... покачал головой Андрей.

- Надо же ребятам расслабиться? Возьми алмазовцев - им после Мировой войны все нипочем, да и фантастики, в отличие от наших, не насмотрелись. Мне и самому порой тошно делается, как подумаю, куда нас занесло. Шутка сказать - другой мир!

Да, - согласился Митин. - Поневоле загуляешь...

Некоторое время они ехали молча. Улицы Севастополя далеко не везде были вымощены булыжником; железные шины то грохотали по камням, то мягко шуршали по земле. Солнце припекало немилосердно - лето в разгаре, стрелки часов подбирались к двум часам дня.

- Кстати, о космосе. - Сергей повозился, устраиваясь поудобнее, отчего пролетка раскачалась на кожаных ремнях, заменявших рессоры. - У меня из головы не идет рассказ Рогачева. Неужели он это всерьез - насчет «эхо-червоточин» и путешествий по космосу?

- Не сомневайся. Валентин - парень серьезный. Он и раньше о чем-то таком намекал, только я не обращал внимания, не до того было. Если говорит, значит, уверен.

- На Марс, без корабля, через портал - дух захватывает! - мечтательно произнес Велесов.

- Через червоточину.

- Да хоть кротовую нору! Не перебивай... Я вот что подумал - если это и в самом деле не так сложно, то и на этой стороне можно поставить аппаратуру? Тогда и мы могли бы...

- На Марс? Там, между прочим, дышать нечем.

- Простейшие дыхательные аппараты вполне можно изготовить. Скажем защитные маски из резины или кожи, на манер противогазных. Или что-то вроде примитивных водолазных скафандров, здесь такие уже есть. Прогуляться пару часов - вполне хватит!

Андрей покосился на друга.

- Прогуляться, говоришь? Вот ты давеча говорил, что тебе тут не по себе. А там будет не абстрактный «другой мир» со вполне привычным воздухом, срамными девками и водярой, а самая настоящая другая планета. Ни корабля, ни даже купола завалящего, как в «Марсианине»... Сам бы выдержал, не свихнулся?

- Выдержал бы! - Глаза у Велесова горели, щеки раскраснелись. - И потом - почему никто? Червоточину в любой момент можно открыть, Валентин же говорил...

- А ежели, перегорит какая-нибудь хренотень? Пшик - и вместо гордого космопроходца мумия в каком-нибудь кратере Скиапарелли. Да и ту скоро песком занесет. Это тебе не Луна, это там можно положить что-нибудь на камень, а через сотню тысяч лет вернуться и забрать...

- Все равно... - Велесов нахмурился, между бровей пролегла упрямая складка. - Все равно нельзя так!

- Как - так?

- Нельзя лишать человечество космического будущего! Даже два человечества - в двадцать первом веке это тоже пригодилось бы. Я ночью не мог заснуть, думал - выходит, с этими «эхо-червоточинами» можно всю околоземную космонавтику перекроить! Прикинь: вместо дорогущих запусков, всех этих «Союзов» с «Протонами» и прочих «Арианов» - скромный, экологически чистый портал на Луну. Оттуда добраться до околоземной орбиты и вернуться назад - ерунда, в плане расхода топлива. И никакой теплозащиты, орбитальные корабли будут не дороже самолетов. Это я еще про межпланетные исследования не говорю! С нынешним уровнем техники станции можно ставить хоть на Марсе, хоть на Меркурии!

- Ну, про Меркурий ты, положим, загнул... - неуверенно возразил Андрей. Там такая солнечная радиация, никакой защиты не хватит...

Его, против воли захватывала эта идея.

- Пес с ним, с Меркурием. На Венеру тоже не стоит, с ее-то атмосферой. А пояс астероидов? А системы планет-гигантов? Представь - рейс на Ганимед по стоимости перелета в Австралию! И это не фантастика, это хоть завтра можно сделать! А они уперлись с этими технологиями из будущего... Вот оно - будущее!

Сергей взглянул на часы и похлопал извозчика по плечу. Тот послушно остановился.

- Мне тут надо кое-куда заглянуть, а ближе к вечеру заеду к Глебовскому, в управление Порта. Ты, кстати, накарябал свою торпеду?

- Торпеду? Ах да, конечно...

Андрей вытащил из кармана сложенные вчетверо листки.

- Тут все подробно описано - и разностный счетчик, и автомат глубины. Чистая механика, не сложнее настенных часов. Слушай, а может, я с тобой?

Сергей ловко выдернул бумажки из пальцев у собеседника.

- Не стоит. Я и сам не знаю, когда туда доберусь. Андрюх, ты прости, но у меня правда дело... можно сказать, личное. Давай вечером, на «Адаманте», хорошо?

III

Севастополь,

контора портоуправления

- Недурно устроились... - язвительно заметил Коля. - Светло, не пыльно, даже мух нет. Служи - не хочу! Главное, война далеко.

Побагровевший от негодования Штакельберг, вскочил, задев высокую стопку картонных папок на углу стола. Пирамида качнулась и обрушилась. Штакельберг чертыхнулся сквозь зубы и кинулся подбирать. Двигался он как-то неловко.

- Вот-вот! - безжалостно продолжал Михеев. - Вы бы поосторожнее, барон, а то, глядишь, придавит вас... делами. Так и снова в госпиталь можно угодить! Впрочем, вам там, как я слышал, понравилось?

Штакельберг резко, будто его кольнули шилом, выпрямился. Папки снова посыпались на пол. Адашев, молча наблюдавший за этой сценой, покачал головой и принялся собирать разлетевшиеся бумаги.

- Я не потерплю... - голос его срывался. - Вы не смеете так говорить! То, что я пока на этой службе - не моя вина. Врачи запретили...

- Ах, врачи? - участливо покивал Коля. - Тогда, конечно. Надо беречь себя для семейной жизни.

- Не сметь касаться моих личных дел! - голос Штакельберга сорвался на крик.

- Нет уж, позвольте-с! Месяц назад это были мои личные дела, пока вы с вашей липовой дыркой в плече не сбежали с передовой!

- Ну-ну, Никол, полегче... - заметил с пола Адашев. - Не переходите границы. Наш Петюня, хоть и ходок, а от фронта не бегал, дрался не хуже вас.

- А мне плевать, граф, как он дрался! Я не потерплю такого оскорбления!

- Оскорблением вы называете то, что Александра Фаддеевна предпочла меня? - спросил Штакельберг. Он уже справился с собой и теперь стоял, прямой, бледный, заложив руки за спину. - Поверьте, меня самого это мучит. Когда мы объяснились, я сказал, что...

- Ах, мучит его! - вконец вызверился Коля. Ну, так я тебя избавлю от мучений, гнида остзейская!

И заскреб ногтями по крышке кобуры. Штакельберг еще больше побледнел, попятился и запустил руку в ящик стола. Адашев встал, прижимая к груди собранные «дела».

- Простите, господа, я вам не помешаю?

Михеев замер. Шаткельберг, спрятав за спину извлеченный из стола наган, повернулся к вошедшему. Адашев от неожиданности разжал руки, и папки снова посыпались на пол.

- Зд-дравствуйте, Сергей Борисыч.

- Виделись уже, - добродушно заметил гость. - Двух часов не прошло.

Он встретил Колю и Адашева возле напротив Морского госпиталя, куда те заглянули в поисках Штакельберга, и пригласил отобедать в ресторане.